Судьба. Первые ростки

– А зайчиха у него была? – заинтересовалась Эмма.

– Зайчиха? – задумался Винсент, – Нравилась ему одна леди, вот только никак он подойти к ней не мог. Трус же. Но заяц очень хотел когда-нибудь оказаться рядом с ней хоть на минуту. И вот, однажды ему это удалось. Заяц наблюдал за ней и заметил, как к предмету его воздыхания подкрадывается лиса. Надо спасти ее, но страшно до жути. Что же делать?

– Он выхватил меч и кинулся на лису! – воскликнула Эмма, подпрыгивая в кресле, и размахивая руками, держа в них воображаемый меч.

– Да, точно. Безоружная лиса испугалась и убежала, а заяц, наконец, избавился от страха и завоевал сердце прекрасной дамы, а также стал распугивать всех хищников, чем заслужил уважение животных леса, – закончил Винсент с тяжелым вздохом. Да уж, не такую притчу он рассказать хотел, но как получилось, так получилось.

– Мне понравилось, – обрадовалась Эмма и заулыбалась.

– А мораль какая? – спросил Роберт, стоя в дверном проеме. Видно, его срочные дела были не так важны, как детская сказка.

– Сам не догадался? – хитро усмехнулся Винсент.

– Нет. В притче мораль должна быть, а в этой совсем никакой, – ответил Роберт.

– Глуп ты, братец, – оскалился Винсент, – Мораль – пока ты трус, ничего у тебя не будет, все потеряешь, а если обретешь смелость, то сможешь все отвоевать, что захочешь. Хорошая мораль?

– Неплохо, – признал Роберт, – Но разве хорошо этому девочку учить?

– А мне нравится! – воскликнула Эмма, – Я хочу быть храброй!

Храброй. Эмма широко раскрыла глаза и уставилась в темноту. Точно. Пока ты трус, у тебя ничего нет, а как только станешь смелым, сможешь получить все. Эмма поняла, что она должна делать. До сих пор она трусливо сидела в четырех стенах, поэтому ее жизнь была настолько скучной и унылой, но стоило только как-то проявить себя – все изменилось. Надо прямо сказать тетушке, что просто так Эмма свое наследство никому не отдаст. Дядя был прав тогда. Где же его притча раньше была? Эмма перевернулась на бок и снова посмотрела на луну. Решение принято. Только надо реализовать его и не отступать до самого конца, что сложно.

***

Джейк и Алиса, когда добрались до дома, были мокрые до нитки. Дождь продолжал лить, хоть гром и перестал. Алиса быстро закрыла дверь и, повернувшись к своему спутнику, предложила:

– Давай я найду, что-нибудь тебе переодеться, сэр Обманщик.

– Не надо, – ответил Джейк, садясь на свое привычное место, – У тебя есть пожевать что-нибудь?

– Нет, – ответила Алиса, беря в руки длинную рубашку, – Теперь только утром рынок заработает, а в такой дождь нечем разжиться. Отвернись. Кстати, а зачем эту девчонку учить магии? Твоего врага можно просто застрелить.

– Не совсем, – смотря в стену, сказал Джейк, – Теперь он выучит заклинания против огнестрельного оружия. Тот случай его многому научил. Да, и брат его всегда рядом.

– Можешь поворачиваться, – сказала Алиса, подходя к Джейку. На ней была только длинная рубашка чуть выше колен. – Тогда только магический бой подходит. Плохо. Сам ты не справишься, придется на девчонку положиться.

Джейку было слегка неловко сидеть рядом с еще совсем девчушкой, которая была так откровенно одета, поэтому он постарался отодвинуться как можно дальше, к самой двери.

– Не смущайся, – Алиса, как будто прочитала его мысли,– Ты не педофил. Вот, и не волнуйся. Тем более, я вряд ли когда-нибудь заинтересую тебя как женщина

– И правда, – улыбнулся Джейк и прислушался, – Подожди, я слышу звуки вальса. Откуда?

– Вальс? – удивилась Алиса и прислушалась, – Я поняла, о чем ты. Это дедуля из дома, прилегающего к этой постройке, слушает граммофон. Тебе нравится вальс?

– Я раньше любил танцевать, – мечтательно сказал Джейк. Его глаза закрыла туманная пелена воспоминаний, – То с одной, то с другой…

– А ты был бабником, – со смешком заметила Алиса.

– Конечно, – улыбнулся Джейк, – Как говорил мой брат: «С такой смазливой мордашкой иметь одну женщину просто невозможно».

Джейк посмотрел прямо на Алису. В его голову закралась одна довольно интересная мысль, которую можно было реализовать.

– Алиса, а ты умеешь танцевать?

– Нет, – с грустью ответила девушка, – Я много знаю, но танцевать никогда не умела.

– Не хочешь потанцевать? – спросил, вставая Джейк. Он протянул Алисе руку. Девушка замерла и посмотрела в глаза мужчине, в их темноте горел озорной огонек, – Я научу тебя, это довольно просто.

Алиса улыбнулась и вложила свою ладонь в руку мужчины. Она поднялась и встала рядом с ним. Джейк положил ее левуюп руку на свое плечо и приобнял за талию.

– Слышишь музыку? В ней есть ритм, двигайся под него. Шаг. Счет. Шаг. Счет. На марш похоже. Попробуй, двигайся, как я.

Джейк сделал шаг в сторону, слегка поворачиваясь, заставляя Алису следовать за собой. Девушка неуклюже шагнула за ним, наступая на носок его ботинка.

– Ой, прости! – воскликнула она, краснея.

– Ничего, продолжай, ты быстро поймешь, – с улыбкой сказал Джейк, продолжая движение. Еще несколько шагов по тесной комнате, и у Алисы начало получаться. Она засветилась от удовольствия.

Они танцевали около получаса, и с каждой секундой у девушки получалось все лучше и лучше. Она двигалась, как грациозный лебедь, иногда перехватывая инициативу у партнера, что было непозволительно для такого танца, но сейчас не имело значения. Алиса схватывала все на лету, и это доставляло ей безграничное удовольствие. А Джейк ощутил давно забытые чувства, которые дарил ему вальс раньше.

– Твое настоящее имя ведь Винсент Найтфилд? – вдруг спросила Алиса, останавливаясь.

– Что? – Джейк вздрогнул и замер, так и держа девушку за талию.

– Тебя зовут Винсент Найтфилд, – повторила Алиса, отстраняясь, – Это легко доказать. Ты аристократ, это мы уже выяснили, по какой-то причине защищаешь девчонку-аристократку, знаешь ее дом, занимаешься магией, как и ее родители. Также Винсент Найтфилд пропал без вести, а не умер, в отличие от родителей Эммы, то есть его тело не нашли. Нужны еще причины? Мне кажется, что я угадала.

– Верно, – серьезно ответил Джейк, – Ты права, меня зовут Винсент.

– Тогда скажи, – прищурилась Алиса, – Куда ты пропал на восемь лет? Почему о тебе никто не слышал?

– Я служил Валентину, – хмуро ответил Джейк, – Проиграл ему в битве, после чего оказался в плену. Старая, как мир история, хоть и редкая сейчас.

– Тогда я могу звать тебя Винсентом? – спросила Алиса.

– Нет, – покачал головой Джейк, – Винсент Найтфилд уже мертв. Нет смысла называть его имя.

Глава 8.

Винсент Найтфилд никогда не любил общество людей. Еще в детстве он мало встречался и разговаривал со сверстниками, хотя это, наверное, вина его отца, который был очень малообщительным человеком и целыми днями либо просиживающим штаны в своем поместье, либо пропадал на работе. Вся семья Найтфилдов, из поколения в поколение, занималась магией и состояла в Ассоциации Магов. Это требовало множество усилий, потому что данная организация могла легко исключить любого, кто не приносит какой-либо пользы для науки. Именно по этой причине отец Винсента, Арнольд Найтфилд, всегда задерживался на работе сутками и думал только о поддержании репутации семьи. Алиша Найтфилд, его жена, все свободное время проводила на балах, или подготовке к ним. Она была красивой женщиной, обремененной заботами о прическе и платье, занятием рукоделием, танцами и чтением. Винсент не часто видел хоть кого-то из своих родителей, его воспитанием занимался сэр Фулкхорт Рудольф, отставной военный, который был весьма сурового нрава и обладал тяжелой рукой.

Каждый день Винсента проходил однообразно. Если Фулкхорт не донимал мальчика маршами во дворе, то молодому Найтфилду было позволено заниматься всем, чем только душа пожелает. Обычно Винсент забирался в кровать и читал до самой ночи. Он проглатывал книги одну за другой, как только научился это делать. Вот, и сегодня он не стал изменять своим привычкам и решил остаться на весь день в комнате, чтобы ознакомиться с новым творением известного писателя Энтони Джорса.

– Эй, Винс, – в комнату мальчика заглянул Роберт, брат Винсента. На его лице сияла лучезарная улыбка, а светлые волосы были слегка влажные. – Ты опять книжки читаешь?

– Угу, – недовольно буркнул темноволосый мальчишка и недобро глянул на брата, – Что тебе надо?

– Отец ночью приходил? Не знаешь? – в глазах Роберта мелькнул настороженный огонек.