Судьба. Первые ростки

– Аристократ, которого подвергали чудовищным пыткам, – протянула Алиса, внимательно глядя на реакцию Джейка. – Ты что, государственный преступник?

– Кто знает? – Джейк сел на пол возле кровати. – Не гадай, я все равно ничего не скажу.

Алиса нахмурилась, но возражать не стала. Она встала и подошла к противоположной стене.

– В моей кровати ты спать, наверное, не захочешь, сэр Обманщик. Так что постелю тебе на полу, если ты не против.

– Я только за, – ответил Джейк, сонно потягиваясь.

Алиса вытащила на свет старый, кажется такой же, как и у нее, матрас. Она расстелила его на полу, после чего достала еще два одеяла, одно свернула, чтобы использовать как подушку, а другое постелила на импровизированное ложе.

– Как-то так, – сказала Алиса, вставая. – Надеюсь, тебе понравится. Уже вечер, можем лечь спать, если хочешь, сэр Обманщик. Ты выглядишь усталым.

Джейк кивнул и зевнул. Сейчас ему, и правда, ужасно хотелось спать. Бессонная ночь давала о себе знать. Сегодняшний день был весьма продуктивным. Многое удалось сделать, так что со спокойной душой можно было позволить себе уснуть. Единственное, что его беспокоило – это Алиса. Всего за день она успела докопаться до многого. Опасная девчонка, хоть и полезная. С ней стоит всегда держать ухо востро. За день она умудрилась затащить незнакомого мужчину в свой дом, да еще и раздеть его, хоть и по пояс. Все эти мысли вызывали непроизвольную улыбку.

Алиса легла на кровать и укрылась одеялом. Джейк последовал ее примеру. В глазах девушки плясали веселые огоньки, когда она смотрела на мужчину сверху вниз.

– Спокойной ночи, сэр Обманщик, – с улыбкой сказала она.

– Спокойной ночи, – улыбнулся в ответ Джейк.

– Завтра я обязательно разгадаю твой секрет, – серьезно сказала Алиса, поворачиваясь лицом к стене.

– Конечно, – насмешливо ответил Джейк и закрыл глаза. За последние месяцы это была самая удобная кровать, на которой ему удалось поспать.

Глава 5.

– Ни в коем случае! – воскликнула грузная женщина, одетая в пышное бордовое платье с глубоким, как морские долины, декольте. Ее рука, на пальце которой было надето массивное кольцо, взметнулась вверх и указала на Эмму. – Ты что, хочешь позора для своей семьи?

– Нет, но при чем тут позор семьи? – возмутилась Эмма, сидя в мягком кресле. – Я просто не хочу выходить замуж за человека, который пытался меня лишить чести, тетушка.

Тетушка, она же мисс Мелисса Хаттер, нервно поправила меховое жабо и села на диван, который протяжно скрипнул под ее весом и, кажется, слегка прогнулся. Это была грузная, статная женщина, которую до дрожи боялся собственный тщедушный муженек; он-то как раз и стоял в уголке, не произнося ни слова. Мелисса тяжело дышала, медленно обмахиваясь легким перьевым веером.

– Послушай, дорогая, – протянула она, глядя прямо на Эмму. – Тебе просто показалось, что господин Стэнфорд проявил в отношении тебя подобную грубость. Подумай сама, зачем жениху делать это с невестой? Полиция того же мнения. Дорогая, если тебя заставляет лгать тот ужасный бродяга, пожалуйста, не скрывай этого. Вместе мы что-нибудь…

– Я не лгу! – выкрикнула Эмма, до боли в ладонях, сжимая кулаки. – Тот человек спас меня.

– Не так я воспитывала тебя, – грустно протянула тетушка, откладывая веер в сторону, и обращаясь к семейному портрету, висевшему над камином. – Что бы обо всем этом подумали твои бедные родители? Постыдись, дитя.

– Не надо приплетать сюда моих родителей, – зло ответила Эмма. Глаза у нее яростно сверкали. – Они уже давно мертвы.

Тетушка чему-то усмехнулась про себя и довольно добавила:

– Верно. Мертвы. Это значит, что я, как твой ближайший родственник, а потому официальный опекун, велю тебе выйти замуж за Дэниела Стэнфорда. И точка. А того ужасного человека, который почему-то постоянно бывает возле нашего дома, полиция скоро поймает.

– Возле моего дома, – тихо возразила Эмма. Она уже начинала скрежетать зубами от злости. Тетушка никогда не считалась с ее мнением, как и сейчас. Казалось, что единственное, чего желает Мелисса, это подмять под себя всех и каждого.

– НАШЕГО дома, дорогая, – с нажимом ответила тетушка, довольно прикрывая глаза. – Официально я распоряжаюсь твоим имуществом, пока ты не станешь совершеннолетней. И я решаю, что ты будешь делать или говорить, а что нет. Давай не спорить без толку.

– И не подумаю, – попыталась возразить Эмма, но тетушка ее не слушала. Она подошла к мужу и взяла его под руку.

– Ты такая же неугомонная, как и твой покойный дядюшка, – сказала высокомерно тетушка и добавила себе под нос, чтобы никто не услышал: «Надеюсь, ты горишь в аду». – Поэтому мне придется остаться здесь на пару дней, чтобы проследить, что ты не выкинешь какую-нибудь глупость.

После этих слов тетушка чинно выволокла мужа за дверь, оставив Эмму наедине с гувернанткой, до этого скромно стоявшей в углу комнаты. Девушка готова была расплакаться от негодования и ненависти. Теперь ей никуда не деться. Придется выйти замуж за этого ужасного человека, и уже ничего нельзя поделать. Совсем. Прядка светлых волос выбилась из прически и лежала на ресницах. Эмма заметила ее только сейчас и зло сдула, чтобы не мешала.

– Юная леди, вам не стоит так расстраиваться, – тихо заметила мисс Остер, подходя к воспитаннице. – У вас будет прекрасный жених, который уважаем в обществе, и имеет вполне существенный капитал. Не расстраивайтесь так. И тот отвратительный бродяга больше не будет пугать вас. Его скоро поймают и повесят.

– Мне все равно, – бесцветным голосом ответила Эмма, подходя к двери. – Не беспокойте меня сегодня понапрасну.

Приезд тетушки всегда заканчивался одним и тем же, а точнее отвратным настроением. Вот и сегодня Эмма была зла на весь мир, и готова была накричать на любого, кто под руку попадется. Но, к сожалению, никто не попался. Дверь в комнату хлопнула. Уж Эмма постаралась, чтобы звук получился как можно громче. Может, тетушка услышит и поймет, что ее племянница не так проста, как хотелось бы. Эмма пнула мягкий пуфик, преграждающий ей путь так сильно, что он отлетел к противоположной стене. Злость сочилась из девушки, вырываясь наружу и клочьями расходясь вокруг. Она подошла к туалетному столику и смахнула с него расческу, откидывая ее в дальний угол комнаты. Если бы кто-нибудь сейчас вошел, он смог бы иметь удовольствие видеть самую жуткую гримасу, на которую была способна Эмма Найтфилд.

Сегодняшний день должен был стать спасительным. Утром обещал приехать полицейский, чтобы взять у Эммы показания насчет нападения, но девушка собиралась рассказать ему про выходку Дэниела. Поведать всю правду, чтобы не выходить замуж за этого надутого индюка-извращенца, но полицейский так и не приехал.

Во время ужина Эмма не проронила ни слова, пока тетушка с увлечением поглощала жареную индейку. Девушке же кусок в горло совершенно не лез. Она уныло ковырялась вилкой в тарелке и смотрела на вечернее небо за окном. Гувернантка все это точно не одобрит. «Юная леди не должна так открыто показывать эмоции», – сказала бы она. Но сейчас Эмме было абсолютно плевать на это, только чувство ненависти к тетушке заполняло все ее нутро.

– Дорогая, почему ты не ешь? Невкусно? – спросил тщедушный муж тетушки, покачивая лысой головой с пятью крошечными волосками на макушке.

– Не обращай внимания, – надменно ответила тетушка Мелисса. – Юная леди просто хочет показать свое недовольство, не больше.

Эмма рассвирепела еще сильнее и сжала под столом кулаки. Как же хотелось сейчас все опрокинуть на пол, топнуть ногой и закричать. Эмма так живо себе представила, как тяжелый стол медленно переворачивается на бок, а все тарелки, кубки и бутылки плавно взметнулись в воздух и со звоном рухнули на пол. Нет, не сейчас, надо держать себя в руках, не поддаваться на эти грязные провокации. Так она может только показать себя как маленькая девочка, закатывающая шумные истерики без надежды на положительный исход. Эмма разжала пальцы и разгладила складки своего светло-зеленого с оборками платья. Оно было легкое и воздушное, но никогда не нравилось девушке из-за слишком длинного покроя.

– Ох, Эмма, почему ты так не похожа на свою мать? – тетушка тяжело вздохнула и отпила из бокала с темно-красной жидкостью. Ее лицо уже было слегка покрасневшим, а мысли затуманены алкоголем. – Она была прекрасной сестрой и леди. Всегда кротка и внимательна, смиренна и проста. Ох, моя бедная сестра… Эти ужасные люди втянули ее в какую-то авантюру, за что она и поплатилась жизнью. А Роберт, ее муженек, статный прекрасный мужчина, вот только с дурной кровью.

– Прекратите, – процедила Эмма сквозь зубы.

– А его брат Винсент, твой дядя, – продолжила тетушка Мелисса, – и того хуже. Он был высокомерным, заносчивым человеком, который всегда никого вокруг себя ни во что не ставил. Просто кошмарный человек.

– Прекратите, – уже громче возмутилась Эмма.

– Он никогда мне не нравился, – заметила Мелисса, медленно пережевывая кусочек индейки и запивая его новым бокалом вина, – Всегда, на каждом приеме спорил со старшими, грубил леди и насмехался над джентльменами. Ужаснейший из людей! Еще и расторг свою помолвку без особой на то причины. Мир явно стал чище со смертью этого человека.

– Не смейте так говорить, – хлопнула ладонями по столу Эмма. – Мой отец и дядя были хорошими, лучшими людьми, которые всегда обо мне заботились в отличие от вас!

– Ох, юная леди, – сурово ответила тетушка, – ты ничего не понимаешь, я обеспечиваю тебе светлое будущее, дарую тебе безопасность, а ты абсолютно не ценишь этого.

– Ничего вы мне не обеспечиваете, – закричала Эмма, с силой ударяя по столу и резко разворачиваясь на каблуках, – Не хочу вас больше видеть!

Эмма быстрыми шагами вышла за дверь и громко хлопнула ей. Все в этом доме раздражало ее, хотелось уйти как можно дальше. Абсолютно каждый миллиметр дома наполнял неприятными и болезненными воспоминаниями. Из глаз потекли слезы. Эмма почти не помнила лиц своих родителей и дяди. Они умерли, когда ей было восемь лет. И сейчас единственным воспоминанием об их внешности была картина в гостиной, перед которой девушка задержалась на секунду. На нее смотрели улыбающиеся лица родителей. Мамины голубые глаза, казалось, смотрели прямо в сердце, а черты лица были гораздо прекрасней, чем у Эммы. Отец же казался высоким и серьезным, на его переносице красовались прямоугольные очки в металлической оправе, которые он так часто любил поправлять. Дядя Винсент был изображен задумчивым и отстраненным, в его глазах читалось множество мыслей. У дяди и отца был разный цвет волос и глаз, что порождало множество разговоров и слухов среди других дворянских семей. Винсент был больше похож на южанина, темными, как ночь, волосами и почти черными глазами. Его же брат, Роберт, имел светлый, слегка золотистый цвет волос и ярко-зеленые глаза. Даже по характеру эти двое были совсем не похожи. Старший, Роберт, ответственный и серьезный, истинный наследник семьи, а младший, Винсент, высокомерный и дерзкий, но при этом умен не по годам. Правда, об их характерах Эмма только слышала от других, но сама помнила так мало, что заставляло ее еще больше грустить. Все эти мысли порождали где-то глубоко внутри неприятное чувство безграничной тоски. Нет, надо поскорее уйти отсюда, не стоит забивать голову подобными мыслями.

Эмма быстрыми шагами вышла на улицу, смахивая крошечные слезинки с глаз. Она шла, сама не зная куда, лишь бы подальше от всех этих отвратительных людей. Все сердце захватило безграничное чувство одиночества. Никто не собирался ей помочь, более того никто даже не планировал прислушаться к ней. Это давило на девушку, не давая ей вдохнуть полной грудью от нахлынувших чувств.

Эмма провела рукой по стене ближайшего дома. Вдруг крошечная неровность каменной плиты попала под палец. Выступила капелька крови, которая капнула на землю. Эмма поморщилась и облизнула кончик пальца. Боль слегка отрезвила, слезы высохли. Эмма огляделась и поняла, что она зашла почти к самой площади. Вокруг сновало множество людей, которые спешили куда-то, совершенно не обращая внимания на девушку-аристократку, растерянно стоявшую возле стены. Только некоторые из них скользили по ней взглядами, но тут же отводили глаза и продолжали свой путь.

– Мисс, вы чем-то расстроены? – возле Эммы остановился молодой человек. Он был высок и хорошо одет. Его светло-голубые глаза, похожие на отблеск ясного неба в стакане воды, прямо смотрели на девушку.

– О, нет, сэр, не извольте беспокоиться, – дрожащим голосом ответила Эмма.

– Но я вижу, что у вас что-то случилось, – молодой человек взял руку девушки и осмотрел палец с крошечной царапинкой. Он улыбнулся, достал платок и быстро обмотал ранку. – Девушка высокого происхождения, разгуливающая одна по городу – это весьма и весьма странно. Да, и еще ваше выражение лица говорит о том, что вы чем-то весьма огорчены. Я, конечно, не лекарь душ, но советом помочь могу.