Следы

Часть обшивки дрона увеличилась, повинуясь короткому жесту Бориса. Теперь стали заметны царапины на ней. Станислав уверенно заявил:

– Год большой срок. Повреждения неудивительны. Удивительно то, что они не устранены. Авторемонт глючит? И при этом ресурс девяносто восемь? Вскрыть, проверить. Предварительно проблема либо с исполнительным блоком либо с интеллект системой.

– Проблем нет. – возразил Борис. – Все дроны, проходя через меня, получают прошивку, которая ограничивает применение авторемонта.

– Так. – Станислав помрачнел. – Я этого не слышал.

На этот раз Борис хохотнул:

– Это в договоре. И даже не мелким шрифтом.

– Я его читал.

– В моём договоре, Станислав.

– Ладно, твоё право, старший оператор-исследователь. И что это тебе даёт?

– Сохраняет следы. Много ли поймёшь по сухим логам систем дрона? Вот, – Борис ткнул в изображение царапин, – материальные следы!

– Не понимаю, что они тебе дадут. Дрон не успел поднять напряжённость поля, когда попал в ураган и получил… – Станислав окинул взглядом обшивку, – три пробоя. Можешь провести реконструкцию камней.

– Ещё вчера.

Рядом с обшивкой появилась проекция. Короткая и тупая трёхгранная игла красного оттенка. Или даже обломок, её кончик.

– Молодец, чего тебе более?

– Не нахожу соответствия. Модель говорит, что следы ударов должны быть глубже, если дрон не успел поднять плотность поля.

– Хочешь сказать, что эти иглы пробили максимум защиты?

– Тоже не сходится. По логам он трижды использовал защиту на пределе, ныряя в ураганы. Но колебания напряжённости я нашёл лишь одно. Задолго до его прохода через экстремумы исследовательских зон.

– Значит, если отбросить оба варианта, то они пробили защиту, поскольку несли больший импульс относительно самого урагана. Рассчитай его, внесём в прошивку рекомендацию, и успокойся на этом.

– Я-то как раз спокоен и разбираюсь в проблеме. Это же интересно, разве нет? Мы все же исследователи, а не ремонтники. И уж точно это лучше, чем составлять маршруты для дронов.

Станислав вскинул палец, едва удержался от того, чтобы не ткнуть им в сторону Бориса. Процедил:

– Только там ещё осталось место, где можно поймать удачу. Только там и только от тебя и твоей интуиции зависит, сумеешь ли ты отыскать развалины в безумных бурях или нет.

– Не хочу спорить. Кажется я привёл достаточно аргументов. Нет так нет. Возможно, тебе и впрямь нужно несколько лет проветрить голову. Держи.

Короткий жест отправил в личное пространство Станислава увесистый файл.

– Что это?

– Эмулятор полётов по Безумной Тверди. – помедлив секунду, Борис со значением добавил: – Включая карты и данные пяти тысяч реальных вылетов основных модулей копачей, а не дронов.

Станислав переспросил:

– Скольки?

– Насколько помню, до второго потока экзаменов две недели. Можешь считать, что у тебя отпуск. Заодно проверишь на себе график копачей: полчаса сна каждые шесть часов. И не забывай про две получасовые тренировки каждые сутки. Иначе…

Борис недоговорил, его уже не слышали: Станислав явно устанавливал эмулятор, не собираясь откладывать до возвращения в каюту. Борису пришлось коснуться плеча, чтобы напомнить о себе:

– Всё, свободен.

– Да. – Станислав потряс головой, двинул рукой, убирая экраны и открывая себе собеседника. – Да! Спасибо огромное! Не ожидал. Откуда?

– Неважно. Иди давай.

Станислав покосился на дрона, который уже прошёл тесты и ждал подписи. Его подписи.

– А?

Борис отмахнулся, не сдерживая улыбки:

– Сам закончу.

И лишь покачал головой, когда Станислав вылетел из операторской, вернулся на рабочее место, снова развесил вокруг себя десятки графиков.

Ошибки быть не может. В логах защиты сотни всплесков, которые остались после отражения камней, неизбежных спутников вечных ураганов Безумной Тверди. Но это всё не то. Он не зря два дня сопоставлял полные логи дрона. Графики системы стабилизации позволили ему отсеять падения дрона или удары о скалы, когда ветер швырял его в стены ущелий. Графики энергопотребления сделали то же самое с крупными камнями.

Борис на самом деле сказал Станиславу не всё. Оставшихся всплесков на графике плотности щита тоже было три, друг за другом. И это выглядело очень подозрительным совпадением. Весь его опыт кричал, что здесь всё не так просто. Пусть пики разной высоты, и в любом другом случае он бы списал их просто на ошибку датчиков или наложения поля соседнего дрона.

Но не сейчас. Не в этом случае.

Элеватор дрогнул, но в этот раз капля дрона двинулась не вниз, в зону выдачи и комплектации, а влево, в испытательный бокс.

Борис помассировал уставшие глаза. Словно от удара вновь треснула обшивка и сквозь пробоину ворвался ветер. Он почти ощущал под веками эти безжалостные угловатые песчинки в сотнях километров от Тверди.

Или же возраст?

Борис усмехнулся. Скорее всего.

Дальнейшее уже продумано. Ещё до того, как появился Станислав, ночь прошла не зря. Химические элементы коры выветривания известны, пробы из царапин взяты и лишь немного отличаются от нормы, в основном по Эрбию. Синтезатор выдал почти полсотни игл разного состава, имитирующих размеры предполагаемых естественных пробойников, которые могли кружиться в ураганах Тверди.

Ремонтно-исследовательский док станции мог многое. Палец Бориса скользнул вдоль строк меню, выбирая режимы работы.

Аэродинамическая труба.

Дрон дрогнул, компенсируя обрушившийся на него поток воздуха.

Пятьдесят, сто, двести метров в секунду.

Дрон замер в неподвижности, хотя на самом деле колебался по всем осям, неощутимо для человеческого глаза отрабатывая изменения положения. Борис усмехнулся. Вот об этом он и говорил Станиславу: человек уже не играет роли в полёте, слишком медленный.