Логика. Соч. профессора. Зубовского

Логика. Соч. профессора. Зубовского
Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

В связи с критикой «вздорных» нравоучительных повестей Салтыков касался целого ряда самых разнообразных проблем, начиная от критики силлогизма формальной логики и кончая обличением крепостнического режима. В заметке о «Логике» Н. Зубовского Салтыков доказывал, что исходным пунктом человеческого мышления является объективный мир, а не отвлеченные законы логики или эстетики. Не называя имени Дж.-Ст. Милля, писатель ссылался на центральный тезис его «Системы логики» о наблюдении и опыте как источнике всякого «положительного» знания.

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Логика. Соч. профессора. Зубовского

ЛОГИКА. Соч. профессора Могилевской семинарии Никифора Зубовского. Санкт-Петербург, в типографии Иверсон, 103 стр.

И в наше время существуют еще люди с наивным убеждением, что логика может научить человека мыслить. Вот хоть бы автор разбираемой нами книги: он даже признается, что ему «трудно понять», как некоторые люди осмеливаются отнимать у логики законное ее право, тогда как эти же самые люди не видят ничего смешного и невозможного в желании учить людей эстетическому вкусу. Скажем, однако ж, с своей стороны г. Зубовскому, что он очень ошибается, утверждая, что никому не кажется странным учить эстетическому вкусу. Разумеется, никто не находит ни невозможным, ни предосудительным изучение законов вкуса, никому не придет в голову назвать смешным стремление познать самого себя, привесть в ясное сознание те законы, по которым человек мыслит, чувствует и действует, но учить мыслить, учить чувствовать… трудную задачу взяли вы на себя, г. Зубовский!

Научить человека, произвести в нем нравственный переворот может только долгая жизнь, долгий, часто тяжелою ценою приобретаемый опыт, но отнюдь не логика, не эстетика и т. д. Правильное, здоровое мышление выработывается в человеке непомерно долго и стоит неимоверных усилий, упорной, настойчивой борьбы. Поверив же на слово г. Зубовскому, подумаешь, что стоит только взять его книгу, выучить ее от доски до доски наизусть – и будешь умен, будешь правильно мыслить. Все это происходит от того, что господа сочинители логик непременно хотят, чтобы наука их была полезною наукою, а уж под пользою бог знает чего не разумеют они! Конечно, если смотреть на логику, как на науку, имеющую предметом открытие критериума достоверности, то она, несомненно, будет иметь свое практическое приложение, но эта-то, можно сказать, главная задача логики именно и ускользает от исследований близоруких ее атлетов,[1 - …если смотреть на логику, как на науку, имеющую предметом открытие критериума достоверности… главная задача логики именно и ускользает от исследований близоруких ее атлетов. – Выступая против формальной логики, Салтыков солидаризировался с Дж. – Ст. Миллем, который утверждал в 1843 году, что «логика – не тождественна со знанием, хотя область ее и совпадает с областью знания». Логика, указывал Милль, есть «теория всех вообще процессов, посредством которых мы удостоверяемся в истинности положений, являющихся в результате рассуждения или умозаключения» (Дж. – Ст. Милль, Система логики силлогистической и индуктивной, М., 1914, стр. 7–8, 186). См. след. примеч.] и наука по неволе делается сборником равных пустых формальностей и умственных гимнастических упражнений.

Посмотрим, однако же, каким образом г. Зубовский учит мыслить своих читателей.

Издавна, со времен Аристотеля, основателя формальной логики, последователи его признают одну только форму мышления – форму силлогизма. Что же такое силлогизм? Силлогистическая форма мышления, отвечают все логики, есть не что иное, как извлечение из одного общего предложения, рассматриваемого как причина, как содержащее, предложения частного, принимаемого как следствие, как содержимое. Оба эти термина соединяются между собою третьим, который представляет их взаимное отношение. В самом определении силлогизма видна уже вся его несостоятельность, потому что общее предложение, на котором все зиждется, не может быть ничем другим, как произвольно взятою ипотезою.[2 - В самом определении силлогизма видна уже вся его несостоятельность, потому что общее предложение… не может быть ничем другим, как произвольно взятою ипотезою – Салтыков критикует силлогизм формальной логики за идеалистическую априорность большой посылки («общего предложения»). Автор имел в виду и скептические оценки Милля, высмеивавшего сторонников формальной логики, которые идут от общего как бы «априорно существующего», игнорируя «наблюдение, опыт»: «Ни одно умозаключение от общего к частному, как таковое, – писал в связи с этим Милль, – не может ничего доказать» (там же, стр. 167, 165).] Вы хотите, например, узнать, смертны ли вы – силлогизм смело отвечает вам: человек смертен, вы человек; след., вы смертны. Каким образом дошел он до сознания, что человек смертен – он и сам не понимает, хоть иногда и чудится ему, будто сквозь сон, что он узнал о смертности человека именно потому, что наверное знает, что и вы смертны, и Иван смертен, и т. д. Спрашивается – какое из двух сравниваемых предложений одно другое доказывает? и что такое самый силлогизм как не бесконечный, безвыходный круг, в котором общее предложение доказывается частным и потом в свою очередь доказывает частное и т. д.

А угодно ли вам знать, каким образом человек достигает этих непреложных истин, которые ставятся потом в числе силлогизма и составляют основание и жизнь его?

На этот счет мы встречаем у Дюмон-Дюрвиля весьма поучительный анекдот.[3 - …у Дюмон-Дюрвиля весьма поучительный анекдот – Имеется в виду эпизод из книги Дюмон-Дюрвиля «Всеобщее путешествие вокруг света», ч. IX, М., 1837, гл. XCVI, Австралия – Обитатели, стр. 328.] Несколько туземцев Новой Голландии собрались около утеса и свистали. Во время этого приятного занятия утес оборвался и, разумеется, передавил их всех. Вы скажете, что все это произошло весьма естественно, что утес сорвался силою своей собственной тяжести, от уничтожения связи, соединявшей его до тех пор с горою… Но ведь это говорите вы, материалист, а житель Австралии, глубокомысленный житель, сейчас воспользуется подмеченным явлением и не преминет сделать следующий силлогизм – «утес, – скажет он себе, – стоял крепко на своем месте; к нему подошли люди, начали свистать, и он обвалился; следовательно, стоя около утеса, никак не надо дозволять себе свистать – иначе он обрушится и раздавит меня». И бедный житель Австралии, оцепленный этим силлогизмом, не смеет сделать свободного движения, отказывает себе в удовольствии свистать; для него предложение «не должно свистать у подножия утесов» уже делается, в свою очередь, общим предложением и разрождает из себя целые сонмища замысловатых силлогизмов.

Но бедные жители Европы строят иногда силлогизмы даже почище бедных жителей Полинезии. Нам случалось однажды слышать, как один господин весьма серьезно уверял другого, весьма почтенной наружности, но посмирнее, что тот должен ему повиноваться, делая следующий силлогизм – я человек, ты человек, следовательно, ты раб мой. И смирный господин поверил (такова ошеломляющая сила силлогизма!) и отдал тому господину все, что у него ни было: и жену, и детей, и, вдобавок, остался даже очень доволен собою…

Г. Зубовский, в свою очередь, никак не хочет отстать в изобретательности от подобных господ и строит такого рода силлогизм – «Все люди смертны; все смертные существа телесны; следовательно, некоторые телесные существа суть люди». Отчего же «некоторые»? Логическая последовательность повелевает сказать – «все телесные существа люди». Следуя этой методе, можно с успехом построить даже и такой силлогизм – сапоги смертны; человек не сапог; следовательно, человек бессмертен.

Но г. Зубовский и против этого придумал различные предостерегательные меры. Он предлагает для руководства при упражнении в построении силлогизма бесчисленное множество гимнастических и стратегических подробностей, каким образом избегать силлогизмов плешивых, рогатых, лгунов, крокодилов и т. д. Он не спорит, что такой силлогизм, как, например, «человек есть земля («земля еси и в землю отыдеши»); но земля есть планета, следовательно, человек – планета», есть плешивый силлогизм, более приличный в устах суетного водевилиста, нежели в голове здравомыслящего человека; но спрашивается: чем же этот силлогизм хуже приведенного нами выше и утверждающего, что некоторые телесные существа суть люди?..

notes

Комментарии

1

…если смотреть на логику, как на науку, имеющую предметом открытие критериума достоверности… главная задача логики именно и ускользает от исследований близоруких ее атлетов. – Выступая против формальной логики, Салтыков солидаризировался с Дж. – Ст. Миллем, который утверждал в 1843 году, что «логика – не тождественна со знанием, хотя область ее и совпадает с областью знания». Логика, указывал Милль, есть «теория всех вообще процессов, посредством которых мы удостоверяемся в истинности положений, являющихся в результате рассуждения или умозаключения» (Дж. – Ст. Милль, Система логики силлогистической и индуктивной, М., 1914, стр. 7–8, 186). См. след. примеч.

2

В самом определении силлогизма видна уже вся его несостоятельность, потому что общее предложение… не может быть ничем другим, как произвольно взятою ипотезою – Салтыков критикует силлогизм формальной логики за идеалистическую априорность большой посылки («общего предложения»). Автор имел в виду и скептические оценки Милля, высмеивавшего сторонников формальной логики, которые идут от общего как бы «априорно существующего», игнорируя «наблюдение, опыт»: «Ни одно умозаключение от общего к частному, как таковое, – писал в связи с этим Милль, – не может ничего доказать» (там же, стр. 167, 165).

3

…у Дюмон-Дюрвиля весьма поучительный анекдот – Имеется в виду эпизод из книги Дюмон-Дюрвиля «Всеобщее путешествие вокруг света», ч. IX, М., 1837, гл. XCVI, Австралия – Обитатели, стр. 328.