Убийство в поезде на Москву

– Двадцать один год, сударь. С тех пор как он купил свое первое имение под Клином.

Голос лакея был ровным, лишенным интонаций, словно он зачитывал справку.

– Вы знали его лучше, чем кто-либо в этом поезде. Лучше жены, лучше партнера. Что вы можете сказать о его состоянии в последние дни?

– Хозяин был не в духе. Последнюю неделю он был крайне раздражителен. Хуже обычного.

– С чем это было связано?

Егор на мгновение опустил глаза на свои руки. Большие, узловатые руки с плоскими, обточенными ногтями. Руки, которые всю жизнь завязывали чужие галстуки, наливали чужое вино и застегивали пуговицы на чужих жилетах.

– Афанасий Григорьевич не делился со мной причинами своих настроений. Мое дело – подавать пальто и следить, чтобы ботинки были вычищены.

Это был первый укол. Вежливый, но твердый отказ проникать в душу хозяина. Воронцов понял, что прямой штурм здесь не поможет.

– И все же, вы – глаза и уши. Вы видите то, чего не замечают другие. Он с кем-то встречался в Петрограде перед отъездом? Были какие-то необычные визиты, разговоры?

Егор молчал несколько секунд, словно взвешивая каждое слово на невидимых аптекарских весах.

– Разговоры были всегда. Громкие. Хозяин не умел говорить тихо. Ссорился с кем-то по телефону из-за военных подрядов. Кричал, что сотрет в порошок. Это было обычно. Но за день до отъезда… был один визит. Странный.

– Расскажите.

– Пришел человек. Не из тех, с кем хозяин обычно вел дела. Одет бедно, но не как проситель. Держался прямо. Фамилии его я не слышал, хозяин сам открыл ему дверь, что было совсем уж немыслимо. Они говорили в кабинете около часа. За закрытыми дверями. Я подносил кофе и слышал обрывки. Голос у гостя был тихий, но твердый. А хозяин… хозяин почти не кричал. Он слушал. Это было на него не похоже.

– О чем они говорили?

– Не могу знать. Слышал только слова «Забайкалье», «старые долги» и еще… «справедливость». Когда гость ушел, Афанасий Григорьевич был черен лицом. Он долго сидел один, не зажигая света. А потом велел мне паковать вещи в Москву. Сказал, что поездка неотложная.