Война на восходе

О том, что произошло в таверне

Таверна «Веселая фляга» дремала на краю города Китилы. Светила окнами в темноту на дорогу, что уводила из города далеко-далеко – куда, быть может, и ворон костей не заносил. «Веселая фляга» высматривала посетителей. Зазывала желтыми огоньками: там, за стеклами, полыхало пламя очага, а на столах горели свечки. Ну и, конечно, привлекала своим названием (которое полностью оправдывала).

К таверне шагал человек. Задул ветер, резко похолодало. На улице стоял неуютный, пасмурный вечер – на какое-то время весна отступила, впустив в город сырость и дожди. Порывы норовили сорвать с путника шляпу, трепали ее длинные перья.

На втором этаже постоялец смахнул занавесь в сторону и, расплющив нос, прижался к оконному стеклу. Незнакомец, поправив полы куртки, ступил на порог таверны и потянулся к дверной ручке.

«Черт побери, что это? – подумал постоялец. – Сегодня будет нескучно! Ей-богу, надо спуститься и поглядеть».

Дверь со скрипом впустила нового посетителя в теплый зал. Поначалу на вошедшего не обратили никакого внимания. Но едва он сделал пару шагов, все присутствующие повернули к нему головы. Тавернщик многое повидал на своем веку. Залетных ученых – те, едва сунувшись в дверь, тут же выскакивали наружу. Любопытных алхимиков – эти чудаки обсуждали кладбища, трупы и полуночные дела в уголке. Бродячих музыкантов. Цыган. Растерянных девушек, которые с округленными глазами просили «просто воды». Как-то раз даже фокусник заглянул.

Но такого посетителя он не видел никогда.

По таверне «Веселая фляга» – месту сбора людей самого низкого пошиба, от карманников до беглых преступников, от пьяниц до опаснейших драчунов Китилы – вышагивал страннейший посетитель.

Его туфли с поблескивающими бусинами звенели при каждом шаге. Розовые штаны, по сути являющиеся панталонами, тоже звенели, как и голубая с зелеными листками курточка, с которой свешивались страннейшие предметы: ключи, кости, пружинки, хрустальные глаза и мэрцишоры. Но громче всего звенела шляпа – столь огромная, что, казалось, на широких полях унесла бы все бутылки, которые сейчас держали в руках многочисленные постояльцы.

Человек растопырил украшенные кольцами пальцы и провел ими по волосам, приглаживая спутавшиеся от ветра разноцветные кудри, перехватил взгляд трактирщика и лучезарно улыбнулся. Трактирщик поперхнулся. Стакан выскользнул из рук старика, кувырнулся в воздухе и со звоном разбился под стойкой. Будто ничего не заметив, незнакомец обвел взглядом зал, приметил в дальнем углу одинокую худую фигуру и направился к ней.

Отовсюду послышался кашель, кудахтанье, по таверне пробежал удивленный ропот. Только справа от стойки слышался басок Кишки, переругивающегося с Булыгой: самые опасные посетители «Веселой фляги» так ничего и не заметили, увлеченно шлепая по столу картами.

Трактирщик перевел взгляд с незнакомца в розовых штанах на двоих амбалов. На его лбу выступил пот. «Пес меня раздери! Если сегодня эта лачуга выстоит – случится чудо!» Из кухни высунулся чумазый мальчишка. Трактирщик кивнул:

– Конопатый, готовь швабру.

Мальчишка округлил глаза и юркнул обратно. Он уже знал, для чего швабра и тряпка. В прошлый раз он битый час оттирал пол от крови, перемешанной с пылью и выбитыми зубами! «Тьфу». – Конопатый передернулся.

Тем временем чудак подошел к заинтересовавшему его посетителю. Человек сидел за бочкой, приспособленной вместо стола, низко склонив голову. Волнистые волосы скрыли лицо.

– Вечер добрый! – лучезарно проговорил Волшебный Кобзарь – а это был конечно же он. Глашатай Смерти присел напротив мужчины. Тот промолчал.

– Ну же. – Глашатай надул губы. – Неужели так сложно сказать «доброе утро»?

– Нашел меня?

– Ты сам хотел, чтобы тебя нашли.

Кобзарь кивнул на железный венец, лежащий рядом на лавке. Затем спохватился – слепой собеседник наверняка не увидел.

– В общем, ладно… Обычно люди говорят: «Сто лет не виделись, дружище!» – но не стану врать. По крайней мере насчет второй части фразы. Первая-таки верна.

Бледные ноздри собеседника раздулись, на его лбу выступила жилка. Пару секунд казалось, что Кобзарь разбудил дракона. Но вот – лицо вновь холодное и сдержанное, будто мраморная маска.

– Подходящий вечер для игры, – сказал мужчина.

– Я бы сказал, подходящий год. Но и вечер тоже.

Глашатай Смерти повернулся к стойке и подозвал официантку. К ним подошла хорошенькая брюнетка: большие карие глаза, пышная коса.

– Принесите карты, пожалуйста, – попросил Кобзарь.

«Пожалуйста» редко звучало в стенах «Веселой фляги». Девушка удивленно приподняла брови, но через пару минут поднесла им колоду.

– Выпить?

– Да.

Кружки, покрытые испариной, с пеной на ободке, Кобзарь отодвинул в сторонку. Он осуждающе скривил губы, глядя, как посетитель за соседним столом опрокинул в глотку пол-литра махом.

– Кружки зачем? – спросил бледный.

– В этих местах так положено, а я боюсь вызвать подозрение! – шепнул Глашатай. Так, словно на него и не таращился весь зал и люди на лестнице, ведущей на второй этаж, в придачу.

– Итак, игра! – Кобзарь хлопнул в ладоши. – Наконец-то сыграю и я!

– Твоя ставка?

Кобзарь достал из широкого рукава свиток и положил его перед противником. Слепой повернул голову, ориентируясь на шорох. Одной рукой потянулся к бумаге, другой – к вороту, чтобы приоткрыть шрамы.

– Сто-о-оп, стоп! Ты так все увидишь даже не разворачивая свитка… Ты же смотришь насквозь!

– Что это?

– Карта.

– Та самая?

– Разумеется! Я что, когда-нибудь лгал? Это вообще-то по твоей части! Теперь твоя ставка.

Бледный человек грохнул на бочку тяжелые наручники – шипастые железные обручи, скрепленные короткой цепью. Грубая, топорная работа – казалось, их выковал сумасшедший кузнец.

– Вот.

– Хм… И зачем мне это?

– Это единственное, что способно меня удержать. С венцом я, конечно, останусь невидимым для всех. Для Смерти, для мертвых, для живых…

– А что, если я привел сюда кого-то из игроков и они сейчас стоят на пороге? Ждут моего сигнала, чтобы схватить тебя, а, Йонва?

Мужчина вздрогнул при звуках своего имени. Сжал губы.

– Нет.

– Почему же?

– Я знаю, что ты пришел один.

– Неужели ты устраивал в «Веселой фляге» шоу? – удивился Глашатай. – Бог ты мой! Нет, я слышал, что они любят всякие представления, в том числе без одеж…