Судьбы двух

– Борис Леонидович, ваш протеже меня совсем замучил.

Федоров усмехнулся.

– Хок это умеет.

– Леонидыч, ты хоть ей не потакай. По ней уже давно хворостина плачет.

Людмила охнула и схватившись за живот присела на стул.

Федоров подскочил с места, а Руслан схватил жену за руку. Девушка снова охнула.

– Что, маленькая моя?

– По-моему у меня начались схватки. Ой!

– Я звоню в скорую. – схватил Федоров трубку и набрал 03.

Даша принесла три стаканчика кофе и подала Руслану с Данилом. Отпив глоток из своего стакана, она посмотрела на друзей, сидящих на диване в коридоре госпиталя.

– Хок, тебе нужно отдохнуть, ты сутки уже здесь сидишь.

Ищенко сделал глоток и посмотрел на Дарью.

– За соседней дверью моя жена, которая уже сутки мучается. Я не уйду пока мне не скажут, что все в порядке. А вы можете пойти отдохнуть, не обязательно сидеть вместе со мной.

Данил положил руку на плечо другу.

– Мы с тобой, Хок.

Боль снова усилилась, при каждом новом приступе девушка хваталась за подлокотник родильного кресла. Снова и снова ее сотрясали сильные схватки и Лялина думала, что это не может продолжаться долго. Акушерка подошла и вытерла с лица девушки выступивший пот.

– Потерпите немного, сейчас уже Петрович приедет, он вам поможет.

– Я не могу больше. – простонала Людмила и новый приступ накрыл с головой. Он был настолько сильным, что девушка уже не смогла сдержаться и крик, как у раненого зверя раздался на весь госпиталь. А потом что-то сжалось в груди и воздуха стало резко не хватать.

Хок вздрогнул от крика жены и прижал к стене Фоменко.

– Фома, что с моей женой?!

– Хок, у меня всё под контролем. Я вызвал Петровича, с ним она быстро родит.

– Под каким, твою мать контролем?! Она сутки уже родить не может. Кесари ее!

– Её нельзя кесарить.

В коридор выскочила акушерка.

– Анатолий Николаевич, там Ищенко задыхается!

Дарья с Данилом вскочили с места.

– Твою мать, Фома, я тебя грохну, обещаю. – рыкнул Хок и оттолкнув акушерку прорвался в род зал.

– Нина, Захаровна пришла на смену?

Акушерка кивнула.

– Зови. – и скрылся вслед за Хоком.

Руслан подскочил к креслу и взял жену за руку, второй рукой заправляя прядь волос, выбившуюся из-под медицинского чепца.

– Я с тобой, маленькая моя.

– Я не могу больше! Я больше не могу!

– Еще чуть-чуть, потерпи, девочка моя.

Фоменко протянул капитану халат.

– Одень.

В род зал зашла довольно пожилая женщина и осмотрела роженицу. Людмила почувствовала, как чужие руки гладят её по животу. Как вдруг ей показалось, словно железные тиски сжали ее живот и потянули на себя. Девушка закричала.

– Головка. Я должна повернуть ребенка или они оба умрут. – посмотрев на Фоменко женщина крикнула. – Помогай!

Руслан закричал на мужчину.

– Делай как она говорит! Поверни ребенка!

Его голос был громкий, но крик Людмилы прозвучал еще громче, когда она почувствовала новую волну боли. Перед глазами все плыло, и она сильнее сжала руку мужа.

Наконец в род зал зашел мужчина лет 55. Быстро осмотрев девушку он сделал знак Захаровне, которая немедленно возобновила болезненные манипуляции.