Три доченьки

А Эмиль на хорошей приезжей девушке-медичке потом женился. Не пьет, говорят, работящий. Жену свою на руках носит…

– Приехали! – выскочили на ходу из тележки Гулины дочки. – Мама, вылезай, вон бабушкин дом!

– Рахмат, – улыбнулась, не поднимая глаз на тракториста, Гуля.

– Хуш, – спокойно ответил мужчина.

Поле

Картофельное поле было огромным и необъятным.

– Зачем бабушке понадобилось сажать столько картошки? – злилась вслух Алька.

Девочка-подросток сидела посреди картофельных куч и рассортировывала клубни, отбирая целые и неповрежденные в ведра.

Мать, Гуля, тоже сидела у этой кучи.

– Бабушка потом эту картошку продаст и выручит денег, – объяснила Гуля дочери.

– А нам она тоже потом денег даст? – загорелись глаза у Альки.

– Конечно даст, – кивнула головой Гуля.

И вздохнула.

Мать Гули, старуха-Насима соловьем заливалась что всем, кто сейчас ей с картошкой помогает, вырученные с продажи урожая деньги конечно-же даст.

Вот только все вокруг знали, какая Насима жадная до денег. Хоть бы в этот раз свое слово сдержала и не обидела внучек деньгами!

– Мама, я есть хочу, – кое-как притащила тяжелое ведро с картошкой к мешкам Асия.

Гуля растерянно посмотрела на дочь.

– Мы же не дома, доченька, мы в деревне. В гостях. А в гостях про еду спрашивать неприлично. Закончим на сегодня работу, тогда и поедим.

– «Поедим!» – надула недовольно губки Асия. – У бабушки вся еда невкусная!

– Бабушка нас только творогом, молоком и картошкой кормит! – принесла два полных ведра к мешкам и громко, с претензией, высказала своё возмущение старшая, Алька.

– Дочка! – поднесла палец к губам Гуля, но Алька только еще громче завелась:

– А что «дочка»? По-твоему, нормально, мама, что бабушка нас только картошкой каждый день угощает, в то время как дяде с тетей она вчера сварила пельмени? А мне потом, после ухода дяди с тетечкой, пришлось всю посуду мыть, хотя я и так в этом вашем поле, за день устаю!

Гуля густо покраснела со стыда и дёрнула к себе за руку свою говорливую дочь-подростка.

– Прекрати горланить! Разве так ведут себя приличные девочки? Стыдно за твое поведение, дочь!

Но было поздно: возмущенные речи племянницы услышал Гулин младший брат, дядя Ришат.

Мужчина бросил мешок, который тащил на спине и подошел к Гуле и девочкам.

– Плохо ты сестра, свою дочь воспитала, – гнусавым голосом покритиковал Гулю Ришат. – Она у тебя что, голодная? Считает, кто сколько съел? Она у тебя настолько ленивая, что даже посуду у собственной бабушки помыть не может?

– Всё не так, брат! – возразила Гуля, но Алька тут-же принялась спорить с дядькой:

– А мне вот давно у вас, дядя, спросить хочется! Вы почему ни разу не пригласили нас с мамой к себе в гости, а дядя? У вас же новый большой дом, в котором несколько комнат! А вы знаете о том, дядя, что мне с мамой и сестрами приходится спать прямо на полу в бабушкином доме? Потому что бабушкин дом настолько мал, что в нем даже нормально спать негде лечь!

Ришат сразу изменился в лице и отвел от племянниц и от сестры глаза.

Алька же принялась дальше высказываться, несмотря на попытки матери одернуть ее.

– Вот вы, вчера дядечка, пришли на ночь глядя к бабушке в гости и сидели там в кухне до двух часов ночи. Наговориться вам хотелось! А я и мои сестры в это время никак спать из-за вас лечь не могли, потому что спим мы – в кухне, там нам на полу бабушка постелила матрас. Мы все спать хотели, но пришлось сидеть и ждать вашего ухода! Так что я повторяю вопрос – отчего же вы, дядя Ришат, ни разу не позвали мою маму к себе в гости?

Девчонка бесстрашно выступила вперед, и дядя Ришат попятился.

– Ты невоспитанная и дерзкая девчонка, мне очень стыдно за тебя! —прошипела на Альку побелевшая от переживаний, мать.

В гостях у дяди

Гуля, Асия, Анжелка и Алька впервые за несколько дней, проведенных в деревне, наконец, наелись и теперь довольные улеглись кто на диван, кто в кресло в зале перед телевизором, в ожидании очередной серии мексиканского сериала.

Им любезно улыбнулась жена дяди Ришата, очень красивая и хорошо одетая тетя Сабина.

– Так, девочки, угощайтесь, я для вас сливы помыла, – поставила она на низенький журнальный столик тарелку с фруктами.

– А мандарины? Ты почему не положила в тарелку мандарины? – появился в дверях ставший вдруг добрым и улыбчивым, дядя Ришат.

– Забыла! – нацепила на лицо приторную улыбку Сабина.

Женщина направилась в кухню и там накинулась на вошедшего за нею мужа, шипеть.

– Какие тебе еще мандарины! – принялась корить вполголоса мужа Сабина.

Красивое лицо женщины исказилось в гримасе.

– Притащил к нам всю свою нищую родню! Мало того что они мне весь палас своими грязными пятками истоптали, так еще и съели все, что я приготовила нам с тобой завтра на обед! Я что теперь, должна у плиты как приклеенная стоять, чтобы эту свору кормить?! О чем ты вообще думал, когда привёл их в мой дом?!

Ришат такой реакции от собственной жены не ожидал. Он отшатнулся и улыбка тут-же исчезла с простоватого его лица.

– Так они сейчас в баню сходят и не будут ничего тебе тут топтать, —растерянно произнес он, глядя на жену во все глаза. – Баня пока еще не истопилась.

– Нет! – обернулась к Ришату злющая жена. – Пусть уходят прямо сейчас! Я не могу смотреть на то, как они там уселись на моих новых диванчиках и сидят! Они же к матери твоей приехали? Вот пусть туда и идут!

У двери в кухню, вцепившись обеими руками в тарелку со сливами, стояла бледная, напуганная от случайно подслушанного разговора между братом и золовкой, Гуля.

– Вот, – протянула она тарелку Сабине. – Мы уже поели, спасибо.

Женщина схватила тарелку и отвернулась от Гули.