Чёрные крылья зиккурата

Клемента не заметила, как сжала запястье Маркуса, с силой впиваясь ногтями в кожу.

Гетера снова смотрела на арену. Бойцов осталось шестеро, но теперь она не была уверена, что упавшие не поднимутся. Валькирия оттолкнулась посохом от песка и перемахнула через головы нападавших, выходя из окружения. Ненадолго Клемента увидела её целиком. Лицо валькирии больше не было безучастно. Она тяжело дышала, и полный злобы взгляд её устремился в их сторону – Церера могла поклясться, что знает, в чьи глаза смотрит воительница.

Клемента сжала зубы.

– Тебе так ценна твоя ставка, – прошипела она, но ей никто не ответил. Тогда Клемента отстранилась от Маркуса. Жаль, что воительница смотрела не на неё, но ничего. Гетера мысленно потянулась к ней, вливая силы в мускулы. Магия, доставшаяся ей от матери, была невелика, но и Клемента кое-что могла. На секунду их взгляды встретились, и валькирия покачала головой. Церера тут же остановилась.

Валькирия рванулась вперёд. Посох работал, как крылья мельницы, то и дело меняя направление. Церера знала, что это бесполезно, пока Сант перекачивает силу в павших гладиаторов, но мужчины дали понять, что всё идёт, как должно.

Этот бой был много дольше первого. Бойцы падали, поднимались и вновь падали. Церера заметила, какой приём использует воительница теперь – в тот момент, когда Сант поднимал павшего бойца, она била другого – насмерть. Их становилось всё меньше, пока последний не упал в песок. А следом за ними на колени упала и Пантера.

Церера перевела дыхание. В этот миг ей казалось, что сама она только что покинула бой. Щёки гетеры раскраснелись, по вискам стекали капли пота.

Луцио первым начал бить в ладоши, и вся арена последовала его примеру – кроме Маркуса. Патриций стоял неподвижно. Он смотрел на арену. Брови его были нахмурены.

– Каков же будет третий бой? – спросил Сант, и распорядитель вскинулся.

– Ну… я хотел выпустить на арену виверну. Но полагаю, этого боя Пантера не выдержит.

– Что с того? Шоу должно продолжаться, а вы дали слово. И я сделал ставку.

– Вы ведь ставили только на этот бой.

– Вы неверно меня поняли. Так или иначе, я добавлю ещё девятьсот монет на виверну.

Луцио рассмеялся.

– Сейчас любой поставит на виверну.

– Сомневаюсь. Вы дали слово, Луцио.

Распорядитель поморщился.

– Хорошо.

– Вы с ума сошли, – Церера обернулась к нему, – она на ногах не стоит.

– Забираете выигрыш, прелестная?

Церера встретилась взглядом с Сантом и скрипнула зубами.

– Если вы так ставите вопрос, я удвою ставку. Но этот бой не должен состояться, это несправедливо.

– Вам ведь не было жалко Пантеру. Что же случилось теперь?

Церера закусила губу.

– Давайте гонг, – потребовал Сант, и гонг ударил.

Валькирия медленно встала, скорее опираясь на посох, чем на свои ноги. На лице её не было ни удивления, ни страха. Снова ей овладело безразличие. Она более не поднимала глаз на зрителей, взгляд её оставался прикован к ящеру, появившемуся из-за поднятой решетки.

Виверна была чуть больше человеческого роста в длину – молодая и оттого яростная особь. Она двигалась медленно, переваливаясь с лапы на лапу, но метавшийся в приоткрытой пасти раздвоенный язык говорил о том, что виверну перед боем не кормили.

Выигрыш человека в таком бою – в скорости. Если успеть нанести удар первым, неважно, куда – по тонким перепонкам крыльев, в незащищённую ямочку между ключиц – есть шанс, что зверь уже не атакует, а значит, появится время, чтобы его добить. Но валькирия стояла неподвижно.

На секунду Цереру озарила догадка – валькирия не хотела драться с животными. Только с даэвами. Но такое безразличие к собственной жизни казалось гетере странным.

Виверна пошла в атаку первой. Она изогнула шею и дохнула пламенем. Валькирия с поворотом ушла в сторону, но пламя прошло по её левой руке – Церера заметила, что кисть висит неподвижно. Значит, валькирия будет воевать одной рукой.

Новый плевок пламени – воительница снова отступила в сторону, но не перекатом, что сэкономило бы время, а в полный рост.

– Это же бойня, – услышала гетера женский голос из соседней ложи.

– Это и интересно, – ответили из-за занавесок.

Виверна изогнула шею и попыталась цапнуть противницу зубами. Зубы вскользь прошли по плечу, но и виверна отвлеклась, так что валькирия успела ударить ту посохом по длинной шее. Виверна закричала по-птичьи, но плеча валькирии не выпустила. Рванула её на себя, вырывая из руки противницы кусок мяса. Птичий крик повторился.

Виверна попробовала крови, и теперь её было не остановить. Валькирия попыталась перейти в наступление, но, нанеся всего два удара, была вынуждена отступить. Теперь она оказалась стеснена в движениях ещё сильнее. Виверна переступила с ноги на ногу и, ударив лапой, покатила валькирию по песку. Прижав противницу к земле, взгромоздилась сверху, и Церера попрощалась со своей неожиданной фавориткой, а заодно и с парой тысяч монет – но вдруг что-то изменилось.

Слева от гетеры в воздухе промелькнула чёрная тень. Маркус приземлился на ноги, как кошка, и раньше, чем виверна успела обернуться, полоснул животное мечом по крылу – он-то знал, как драться с подобными тварями. Виверна завизжала и отскочила в сторону. Зрители ахнули и затаили дыхание. Иногда кто-то из аристократов нарушал правила, чтобы защитить свою ставку, как Сант совсем недавно, но только так, чтобы нарушения никто не заметил.

Маркус дождался, пока виверна повернётся к нему мордой. Когда это произошло, молнией бросился вперёд и всадил меч в жёлтый, широко открытый глаз. Виверна оглушительно завизжала. Маркус выдернул клинок и с размаху отрубил огромной ящерице голову, хотя в этом не было необходимости – та уже была мёртва.

Подняв за перепончатое ухо здоровенную голову, Маркус двинулся к императорской ложе. Бросил свой трофей на землю перед балконом и низко поклонился, не отводя взгляда от императрицы. Церера видела, что лицо императора побагровело от ярости.

– Вы нарушили правила, – сказал он то, что и без того было очевидно, но императрица тут же дёрнула супруга за рукав, принуждая замолчать.

– Лишь потому, что сам хотел преподнести этот дар вашим императорским величествам. Ведь я достоин этого не меньше, чем безродная рабыня.

Церера закатила глаза.

– Спасибо, – сказала она негромко, когда Маркус вернулся на своё место.

– Не хотел, чтобы твоя ставка пропала, – сказал Маркус и прильнул губами к её руке.

От Маркуса соблазнительно пахло кровью, потом и дамасской сталью. Он улыбался одной половиной рта, как кот после обеда. И всё же его обаяние не могло обмануть гетеру – Клемента понимала, что оказалась в этом бою так же случайно, как и императрица.

Глава 3. Встреча

Сант хрустнул яблоком, а когда обнаружил, что Маркус поворачивает к нему голову, сделал вид, что внимательно рассматривает надкушенный фрукт.

– Пошло, – заявил Кэнсорин и, взяв в руки кубок с вином, покачал его, а затем посмотрел на просвет.

– Просто ты привык нюхать кровь связанных рабов, – ответил Маркус. Он всё ещё тяжело дышал, но не желал показывать, что реакция товарищей задела его. «Друзьями» Маркус этих людей никогда не называл, хотя и знал их очень, очень давно.

Он скинул с плеч перепачканный кровью камзол и вытер вспотевшее лицо батистовым рукавом. Теперь, когда бой подошёл к концу, ему больше не хотелось находиться здесь, среди этих людей.

Маркус взял с подноса рабыни кувшин с вином и сделал несколько крупных глотков прямо из него. Отставил в сторону и снова подошёл к парапету, под которым недавно свершился бой.