Сказки безвестной шалуньи

Блистательная кавалькада направилась обратно в замок, и тут Её Высочество обратилась к королю:

– Ваше Величество! Если государственные дела благополучно улажены, а мне именно так и представляется, нельзя ли теперь вернуться к основному вопросу – моему замужеству?

– Конечно! Конечно же, – король посмотрел на королеву, – но завтра, любимая дочь Наша, завтра, прямо с… полудня.

***

Веселы сегодня женихи-гости. Соперник – наглец и грубиян – убрался восвояси, а так как принцесса не сделала выбора, у каждого появился шанс, каждый надеется на удачу.

Их Величества тоже надеются.

Не нравится Её Величеству гном: неказистый, дерзкий, самоуверенный. Правда, воитель не нравился куда больше! Надежда у королевы лишь на правильный выбор принцессы: чтобы зять был пригож, дорогую тёщу всецело любил и жаловал, речи вёл учтивые, слов мимо ушей не пропускал, да советов житейских слушался.

Сам король выглядит веселее, даже голос звучит как-то иначе, более по-королевски, что ли. Надеется Его Величество, что к завершению подходит сватовство затянувшееся, но вот зародился вдруг в душе червячок сомнения и подтачивает исподтишка надежды праведные.

Не было выбора у принцессы – беда: жалко до слёз отдавать дочь в руки тирана. Теперь выбор есть, ещё какой выбор, да только не надумала бы умная дочь кобениться: этот не гож, а тот не хорош… А ну как откажет всем женихам разом, да и пойдёт заниматься своим просвещением? Сраму не оберёшься. Ну да, по ходу дела поглядим. Как там мудрость-то народная: сколько девке не ломаться, всё равно придётся сдаться?

Тем временем церемониймейстер вышел на середину зала и ударил жезлом в пол, требуя внимания:

– Гости именитые, женихи званые и самовольные! Волею Его Величества объявляем, что сегодня все мы узнаем решение Её Высочества и услышим его принародно из её собственных уст. Желает ли кто высказаться, о чём-либо сообщить, добавить к сказанному, отказаться от своих притязаний на руку принцессы? Если нет – слово будет предоставлено Её Высочеству.

– Позвольте мне, Ваше Величество.

– Говорите, баронет, Мы Вас слушаем.

– За мной моральный должок, Ваше Величество. Долгов мы не любим, должниками бываем редко и недолго.

Нас грубо прервал сэр агрессор, когда мне было предложено найти гуманное решение проблемы с главнокомандующим. Так давайте попробуем его найти.

– Да! Попробуем гуманное решение, – поддакнул генерал. – А то где же королевская справедливость: воровали мы в паре с министром одинаково, а «пряники» раздают нам по-разному?

– Ответьте, генерал: ведь Вы в действительности не собирались изменять королю и перебегать к противнику?

– Да конечно же нет!.. А как Вы определили?

– Обратил внимание на Вашу реплику, когда дарил ему меч: Вы назвали его «нашим» врагом. Так зачем же Вы дразнили Его Величество?

– Я не дразнил. Я очень обиделся. Министр – белая кость, из высокородных, значит. С детских лет в кадеты, затем элитный корпус, потом в департаменты сразу, на хлебные места и должности. Я ж из простонародья, полный срок в рядовых пехотинцах, а потом от капрала до генерала – грудью за короля и отечество, сколько крови пролил и своей, а уж вражеской! Министру престижное местечко припасли, а меня, как шелудивого пса, пинком погнали на улицу, и чуть голову не снесли позорным образом!

– Скажите, генерал, а что Вы любите?

– Люблю? Да-а… Фаршированных каплунов, фазанов, цесарок с пряностями, сгодится и индюшка на вертеле.

– Это же здорово! Почему бы Вам не занять должность смотрителя королевского птичьего двора? Свежая дичь, приличный пенсион без забот и хлопот и соблазнов нет никаких лишних, вроде бы.

– Да как-то это не солидно: министр остаётся хоть каким-то министром, а я, боевой генерал, и в птичники?

– Да Вы что, генерал? Министров, которых история не упоминает и полусловом, – хоть пруд пруди, а Вы такой – второй будете, наравне с легендарным Шарлем Д`Артаньяном!

– Это кто такой? Не слыхал, что-то.

– Шарль Ожьё де Батц де Кастельмор д`Артаньян – прославленный капитан королевских мушкетёров, доверенное лицо премьер-министра Франции кардинала Мазарини, бригадный генерал, принимал участие в серьёзных кампаниях, многих сражениях, осаде городов и прочее, и прочее и… занимал одно время должность капитан-консьержа королевского вольера.

– Геройски погиб что-ли? Когда и где?

– Э-э… Вообще-то ещё не родился!

– А как тогда я буду знаменит, если нас не будут сравнивать?

– Будут, генерал, будут! Всё даже к лучшему: сейчас Вас уже знают как спасителя родного королевства – враг побеждён и сдаёт аннексированные территории, а во времена Шарля де Кастельмора будут с гордостью отмечать, что это не Вы, а господин Д`Артаньян шёл по Вашим стопам в построении карьеры!

– Хорошо, согласен! Но даст ли согласие на эту привилегию мой король?

– Сейчас узнаем: Ваше Величество!?

– Да! Мы издадим указ об учреждении должности и подпишем соответствующий патент!

Генерал откланялся с довольным видом, и король продолжал:

– Мы видели и должны признать, Дарнелл фон Остбергмайстер, что Вы хорошо знакомы с экономикой и управлением делами, отважны в поединке, как никто сведущи в военном деле, искусны в дипломатии и умеете прощать провинности. Трудно добавить в этот перечень достоинств что-то ещё, что Мы, как монарх, желали бы видеть в будущем зяте. Однако последнее слово в данном вопросе принадлежит не королю. Надеюсь, Вы Нас понимаете. Давайте послушаем, каково мнение Её Величества.

Королева молчала чуть дольше приличий. Она изредка незаметно шмыгала носом, и её гуманный супруг понимал, какую внутреннюю борьбу переживает его верная половина. Молчать более становилось неучтиво. Король слегка повернул голову в сторону королевы, та крепко вцепилась в подлокотники, напряжение чувствовалось во всей фигуре и проступало на лице. Но вот она откинулась назад, обмякла на спинке трона и устало произнесла:

– Был бы он немного симпатичнее…

– Ваше Величество, – гном говорил проникновенно, без вызова и драматизма, – подобный случай уже описан кем-то из великих людей-историков, ведущих летописи подгорного народа: Ханс Андерсен или братья Гримм. Не помню точно, но всё же, кажется, датчанин, изложил историю, когда гном пришёл свататься к прекрасной принцессе. Был он не красавцем по человеческим меркам и получил такое же замечание: ну, будь ты покрасивее… На что он ответил так же, как отвечаю сейчас я: для этого Вам следует лишь перестать замечать мои недостатки…

– Я попробую, баронет, – не по протоколу, а чисто по-женски ответила королева, – может и получится, со временем.

– Со временем… Ой, простите, Ваше Величество. Я опять попутал будущее с прошлым. Они напишут свои труды много позже. Но, как знать, не нашу ли историю изложит в будущем один из них?

– Ваше Высочество, а у Вас есть, что сказать нашему последнему гостю, баронету Дарнеллу Кромму фон Остбергмайстеру из Подгорного Королевства? – обратился монарх к любимой дочери.

– Наконец-то родители наигрались в приличия и дошла очередь до заинтересованных лиц! – иронично отметила принцесса. – Спасибо, Ваши Величества. У меня-то как раз есть, что спросить с баронета.

– Слушаю, Ваше Высочество!

– Отвечайте мне прямо, баронет, без придворного этикета и изворотливой дипломатии: Вы действительно способны повторить тринадцатый подвиг древнеэллинского героя Геракла?

– О чём Вы, Ваше Высочество? – подала строгий голос из задних рядов свиты нянька-наставница. – Известно, что величайший герой древней Эллады совершил всего двенадцать подвигов!

– Он совершил их гораздо больше, – отмахнулась просвещённая принцесса, – но вместе с упомянутым сейчас мною, принято говорить о тринадцати.

Отвечайте же, Дарнелл Остбергмайстер, отвечайте правдиво.

– Ваше Высочество…

– Без титулов, – раздражённо прервала принцесса, – и короче: да или нет?