Противоположные начала

Братья снова выбрались в сенцы и присели на низенькое крылечко рядом друг с другом.

Будучи чуть помладше они часто любили сидеть здесь, занимались резьбой по дереву, точили инструменты, играли на жалейках, либо просто беседовали. Велеславу же нравилось тут читать. Он раскладывал прямо на досках свои пергаменты с письменами, бересту и свитки, добытые из частых поездок на торжища, на которых он продавал изделия, сделанные Данилой и Беломиром. Как считал Велеслав – его творения ни на что не годились, уж тем более на продажу. Велеслав был к себе очень строг и придирчив, поэтому часто намеренно прятал свои шкатулки и резные досточки в дальний угол мастерской. Но Даниле всегда удавалось их отыскать, с его слов изделия Велеслава были ничуть не хуже его самого, но упрямец даже не хотел слушать. Да, было в вещицах парня что-то мрачноватое, странное, но в этом и есть суть мастерства – умение отличаться. Как бы мастер не отчитывал своего ученика тот ни в какую не поддавался, и продолжал снова стоять на своём. Так в мастерской появился отдельный стеллаж, который Данила мастер соорудил специально для Велеслава, теперь на нём собралась внушительная коллекция из причудливых поделок. Большая шкатулка, с вырезанными на крышке рунами, изящный деревянный цветок с причудливыми самоцветами на лепестках, множество ложек, ручки которых украшали резные головы животных – это ещё малая часть всего, что там было и что так и не увидело свет.

– Как он? – вздохнул Велеслав, намекая на самочувствие Данилы.

– Ни хуже не становится, ни лучше.

– Что думаешь?

– Да уж не знаю, что и думать. Знахаря ему надо. Весея все снадобья перепробовала уже.

– Так может ему хуже и не становится поэтому, травы поддерживают его дух.

В сумраке ночи повисла угнетающая тишина, разбавляемая только стрекотанием кузнечиков в траве, и никто не решался нарушить её первым. Велеслав поднялся с крыльца, окинул двор пустым усталым взглядом и заметил, что тот стал будто больше. Беломир приметил удивление брата и улыбнулся одними лишь уголками губ, знать оценил Велеслав его утреннюю работу. Но Велеслав промолчал, а Беломир не сдержался:

– Да говори уже, коль на разговор позвал! Светать уж скоро начнёт.

– Отыскал я цветок.

– Чего? – в голосе Беломира послышалось некое недоверие.

А Велеслава было уже не остановить. Он с жаром выпалил всё, что свалилось на него в последнее время, брат не перебивал его и с удивлением внимал все речи Велеслава. Потом, когда тот закончил, Беломир поднялся со своего места, приблизился к брату и легонько похлопал его по плечу, выказывая своё понимание и поддержку. Подначив Велеслава на поиск цветка, он и не думал, что тот на самом деле существует. У Беломира также не укладывалось в голове, что его брат втянул в свои дела и Яглу. Теперь он понял, что происходило вчера ночью в сарае, и обругал себя мысленно за свои додумки, и за слова, брошенные утром девушке. Не заслужила она такого, но сказанного не воротишь.

– Я тебе, брат, одно скажу. – решительно проговорил Беломир. – Все знания, к которым ты так стремишься, должна получать созревшая личность. Наделаешь беды…

– Да что бы ты понимал, Беломир. – вздохнул Велеслав, запустив пятерню в свои взлохмаченные ветром волосы. – Я уже многое упустил. Знания должны быть получены с рождением младого духа.

– Тогда не советчик я тебе по знаниям, Велеслав. Я за ними никогда не гнался. Главное – добро знать, понимать, в себе хранить. Да и в других людях нужно только доброе искать, так как злое они сами покажут.

– Умеешь ты, брат, складно говорить. – опустошив свои мысли от тяжких дум, Велеслав расслабился и улыбнулся, груз свалился с его души, дышать стало легче и даже в сон поклонило.

Больше братья к этому разговору о тайных знаниях никогда не вернутся, подумалось Велеславу тогда, но как же он ошибался. Ведь с Яглой разговор был ещё впереди.

Глава 5

Важно осознавать, что тайные знания познаются по крупицам, через великое усердие, долготерпение и созидание, ибо невозможно за единый раз осознать всю мудрость, всё её многообразие, да такое, что и взором своим не охватить.

Тишину раннего деревенского утра нарушили истошные бабьи крики, которые раздавались прямо у двора Яглы. Испугавшись, с постели подскочила Василиса, которая засиделась в гостях допоздна и осталась на ночь.

– Чего это там, Ягла? – девочка тёрла кулачками заспанные глаза, переминаясь с ноги на ногу.

Ягла же проснулась раньше гостьи, и уже было принялась за готовку, но суматоха на улице привлекла её внимание и девушка с любопытством выглянула в маленькое оконце горницы. Там она увидела несколько взрослых женщин, одна из которых держала на руках мальчонку лет шести. Его ручки, словно плети, свисали к земле, а голова была неестественно запрокинута набок.

– Нужно идти! – сорвалась Ягла с места, прихватив наскоро косынку, и, на ходу повязав её на голову, вылетела из избы.

– Ягла, помоги!

– Не дай помереть!

– Один одинёшенек он у нас!

Женщины, столпившиеся у ворот, никак не успокаивались, а к ним добавлялись любопытные кумушки с соседних дворов, которые подхватывали заунывные причитания, разбавляя их вопросами, да советами ненужными.

– Что случилось? – запыхавшаяся Ягла подбежала к женщине с ребёнком, стараясь отгородить их от любопытных глаз. – Идём в дом. Вы двое. Остальные тут пусть дожидают.

Женщина сразу же ринулась за Яглой в избу, расталкивая зевак по разным сторонам, стараясь не уронить парнишку.

– Мы с дальнего конца деревни. – принялась впопыхах рассказывать женщина, проходя через дверь, которую удерживала Ягла. – Святогора змея укусила, вмиг замертво упал. Дышит, а сердце не бьётся.

– Василиса, готовь постель! – скомандовала Ягла, пропуская женщину в избу. – Вас как величать?

– Устинья. Мать я его.

Василиса исправно застелила полати, что поболе, и накидала пуховых подушек в приголованок, туда и устроили Святогора.

– Когда укусила? – уверено начала расспрашивать Ягла, вытирая помытые руки о передник.

– Да недавеча, как упал, сразу к тебе. А Весея где ж?

Ягла пропустила вопрос мимо ушей и принялась осматривать мальчика. Теперь ей удалось рассмотреть его более внимательно. По детскому лицу мальчишке и впрямь можно было дать годков шесть, но его тело смотрелось неестественно для таких лет. Слажен он был крепко, да силён в руках. Светлые кудри Святогора разметались по подушке, на лбу выступил пот, глаза по-прежнему были закрыты. Укус Ягла обнаружила на запястье, из почти невидимых маленьких отметин совсем немного сочилась кровь с примесью бесцветной жидкости.

– Василиса, вспомни, чему я тебя учила. – обратилась Ягла к девочке, которая с любопытством оглядывала Святогора. – Найди клевер, могильник, можжевельник, а я пока ступку приготовлю.

С этими словами в избе началась слаженная работа. Василиса приготовила все травы, которые наказала Ягла, разложила их на столе, на котором уже появились плошка с водой, тряпки и ступка. Ягла довольно кивнула, заметив, что девочка ни в чём не ошиблась, и принялась готовить снадобье. Когда всё было сделано: яд вытравлен, рана промыта, повязка наложена, Ягла уговорила Устинью уйти домовничать, а Святогора было решено оставить у себя, пока тот не придёт в чувства.

– Ловко это мы. – Василиса выглядела довольной, первый раз ей удалось понаблюдать за работой Яглы, и даже поучаствовать самой.

– А ты молодец. Не растерялась. – похвалила Ягла девочку, погладив её по голове.

– Пойду до дому я. Засиделась, тётка волноваться будет. Вон, крик какой подняли.

– Иди, Василисушка. Спасибо за помощь и за компанию.

– Теперь у тебя есть новая компания. – кивнула Василиса на Святогора. – Попроведаю вас позже. До встречи, Ягла.

Только дверь в горницу затворилась, послышался неуверенный стук нового гостя. Не дождавшись позволения войти, на пороге появился обеспокоенный Беломир. Никогда раньше он не мог себе позволить придти вот так – без приглашения, но, завидев суматоху у соседского двора, всё ж решил наведаться. Неловко потоптавшись у порога, он обратил внимание хозяйки на себя:

– Здравствуй, Ягла. Не прогонишь?

– Здравствуй, Беломир. Прошу к столу. – кивнула Ягла на ещё не остывший чай, заботливо разлитый по кружкам.

Беломир прошёл вглубь светлой горницы и устроился за столом напротив Яглы. Отхлебнув немного душистого травяного чая, он решил поведать, зачем пришёл.

– Что случилось? От чего шуму столько наделали?

Ягла кивнула в сторону полатей, на которых мирно посапывал Святогор. Лицо мальчика стало приобретать былой румянец, испарина сошла со лба, да и судороги прекратились. Стало быть, отвар и примочки пошли ему на пользу.

– Вон причина. Змея укусила. Теперь, надеюсь, всё будет хорошо.