Обман Розы

– И об этом разузнали? – не сдержала я сарказма. – Вы, правда, хорошо подготовились, шпионя за мной. Но только я не соглашусь на подобную авантюру. Честные деньги – только они приносят пользу.

– Боже, она говорит, как Этьен, – вздохнула Розалин, обращаясь к своему спутнику, а потом заговорила со мной нежно, словно с ребенком: – Я очень умилилась, узнав о таком трогательном участии к бедной старушке. Но вот что удивительно – вашу нянюшку недавно забрали из богадельни. И где же она сейчас?..

– Забрали?! – я на мгновение задохнулась, а потом крикнула: – Что вы сделали с ней?

– Пока ничего, – заверила меня Розалин. – Да что вы так взволновались? Сейчас ваша нянюшка ни в чем не нуждается, я определила ее в хорошее место… Какое? О, нет! Не скажу! – она лукаво погрозила мне пальчиком. – И только от вас, Роза, будет зависеть, как с ней станут обращаться. Покажете себя послушной девочкой – и бабулечке будет хорошо. Но если рассердите меня…

– Это шантаж? – спросила я в отчаянии.

– Увы, вы сами заставили меня прибегнуть к нему, – сказала она огорченно. – Итак, ваше решение?

– Согласна, – ответила я, словно шагнув в пропасть. – Но что я скажу в театре? Куда я пропаду на такой долгий срок?

– А зачем надо что-то объяснять? – усмехнулась женщина, похожая на меня. – Или вы не принадлежите сами себе?

Глава 3. Дом графини де ла Мар

Дом моей новой знакомой можно было назвать домом, сильно покривив душой. На самом деле это был настоящий дворец – из белого камня, стоящий на берегу озера, окруженный садом. Мы ехали от города Санреж до этого чудесного места ровно девять миль, и по пути встретили только одну крохотную деревушку.

Едва увидев белокаменные колонны фасада, увитые плющом, я подумала: замок спящей красавицы!

Ровно подстриженные кусты, статуи античных богинь, острые башенки и флаги – все это создавало впечатление нереальности, сказочности. Я никогда не бывала в таких красивых домах. Наше родовое гнездо было куда скромнее, и, конечно же, никаких прудов и садов поблизости. А здесь…

Я озиралась по сторонам, рассматривая потрясающую по своей яркости и свежести живопись на стенах и потолке, легко касалась отполированных перил из красного дерева, и даже не осмелилась присесть в кресло, обтянутое алым бархатом. Все вокруг было таким великолепным, сверкающим… Словно я попала совсем в другой мир, живущий по своим законам, идущий параллельно с моим прежним миром и никогда не пересекающийся с ним.

– Прислугу я отпустила на выходной, так что всё в нашем распоряжении, – с воодушевлением объявила Розалин. – Вы согласились, и я очень этому рада. Не бойтесь, Роза, я не причиню вам никакого вреда, – она потрепала меня по щеке – ласково-небрежно, как комнатную собачку.

Это было неприятно, и я отстранилась, но Розалин будто ничего не заметила и продолжала:

– Не причиню вреда ни вам, ни вашей милой нянюшке, – но тут же уточнила, скромно опустив ресницы. – Если, конечно, вы будете следовать моим указаниям.

– Да, – пробормотала я.

– Можете брать любое мое платье, – щедро разрешила Розалин, показывая огромную гардеробную. – Я не стала привозить сюда все – так, что-то из старого… Даже не знаю, какие тут наряды. Поэтому не обижусь, если вы заберете парочку с собой. Да хоть десяток! – она засмеялась, обхватывая меня за талию. – Признаться, я не была довольна, когда Коко заявил мне, что был в провинциальном театре и видел там девицу, похожую на меня, как две капли воды. Что он там делал, спрашивается? – в ее голосе проскользнули ревнивые нотки. – Но это огромная удача, что вы существуете, и что я вас встретила. Иметь двойника – так забавно, но и опасно… – она почти промурлыкала это.

– Чем же опасно? – спросила я, осторожно высвобождаясь из ее объятий, которые напоминали больше объятия удава, решившего задушить насмерть.

– Вы можете убить меня и занять мое место, – тут же предположила Розалин.

Я посмотрела на нее с ужасом, и это ее рассмешило до слез.

– У вас такой глупый вид, моя дорогая, – заявила она, отсмеявшись. – Что вас так удивило? Ах да, вы ведь не знаете, кто я. Позвольте представиться – Розалин Монжеро, графиня де ла Мар. Вы слышали обо мне?

Я медленно покачала головой.

Графиня досадливо поморщилась.

– Вот за это я никогда не любила провинцию.

– Как я могу быть уверена, что вы – графиня, а не авантюристка? – спросила я.

– Вопрос делает честь вашему уму, – похвалила она, – но вы не в том положении, чтобы мне не доверять. Отныне мы с вами сообщники. Заговорщики. Нет, это все грубо. Мы с вами сестры. Так подойдет?

Взгляд мой упал на огромный портрет в резной раме – там Розалин в потрясающе элегантном туалете позировала возле корзины роз. Воздушное платье цвета зари, с легкой, как облако, кисеей, придавало ей вид сказочной принцессы из пьесы про трубадуров и отважных рыцарей.

Но женщина, которую я видела сейчас перед собой, была вовсе не принцессой, в этом я уже успела убедиться. Она быстро, и явно заготовленной речью, посвящала меня в привычки и распорядок, принятые в этом доме. Завтрак, прогулка, отдых, обед, занятие по интересу – чтение, вышивание, прогулка, сон, потом ужин, отдых в зале у камина, сон. Раз в неделю – прогулка в открытом экипаже до Санрежа, ни с кем не разговаривать, никуда не заезжать. Дважды в неделю – посещение церкви. Не исповедоваться – это обязательное условие.

– Не хочу, чтобы вы лгали небесам и священнику, милочка, – сказала Розалин. – Не потому, что я так пекусь о вашей душе, а потому что, между нами говоря – вы плохая актриса.

– Я и не собиралась лгать на исповеди, – ответила я, задетая за живое этой невысокой оценкой моих сценических способностей.

– Тогда тем более, – авторитетно заявила она. – Просто сыграйте свою роль здесь, большего я от вас не требую.

Она рассказала о слугах, показала, куда складывать корреспонденцию.

– Письма вскрывайте, – приказала она, – иначе это покажется подозрительным. Слуги – они такие шпионы! Но не отвечайте. Несмотря на сходство, сомневаюсь, что почерки у нас одинаковые.

– Голос у нас тоже разный, – заметила я.

– Это не страшно, – ответила Розалин беззаботно. – Я так редко разговаривала со слугами, что они ничего не распознают. К тому же, первые дни вы можете говорить шепотом, скажете, что болит горло, а потом они и вовсе не заметят разницы в голосах. Люди такие невнимательные!

Я промолчала, а она склонила к плечу голову, разглядывая меня.

– Ваши волосы светлее, чем мои, – сказала она задумчиво. – Но я знаю, как поправить дело.

Она потащила меня в ванну – огромную, отделанную мрамором, с круглой чашей посредине.

– Есть чудодейственные средства, – говорила Розалин, разжигая жаровню, чтобы нагреть воду, и растворяя в кипятке какой-то темный порошок. – Полчаса – и мы будем неотличимы.

Она была права – когда через полчаса мы встали у зеркала (я в платье, которое было надето на Розалин до этого), отличить нас не смог бы даже самый опытный глаз. Теперь, когда мои волосы потемнели, лицо выглядело выразительнее и стало таким же ярким, как лицо Розалин.

– Чудесно, – прошептала она в восторге.

Сама она надела мое платье – простое, черное, с отложным белым воротничком, расчесала волосы на пробор и повязала на голову косынку, целомудренно сколов ее под подбородком скромной серебряной булавкой.

Розалин встала за моей спиной и положила мне руки на плечи, заставляя смотреть в зеркало.

– Почти неотличимы, – сказала она тихо. – Вы странная девушка, Роза дю Вальен… Нет-нет, ничего не отвечайте, просто смотрите в зеркало. Говорят, зеркало меняет души, но мы с вами совершим нечто другое – поменяем тела. Ваша душа мне совсем не нужна – глупенькая, наивная, слишком светлая, чтобы быть яркой…

Я слушала ее слова почти с ужасом. Графиня казалась мне сумасшедшей, а ее взгляд, устремленный на меня через зеркало, подошел бы к роли ведьмы-злодейки, что мечтает убить главного героя.

– Недаром я присылала вам черные розы, девочка, – продолжала она. – Вы – настоящая черная роза. Скрываете под трауром алый цвет. Вы прекрасны, но даже не догадываетесь об этом… Но это к лучшему. Все же я не слишком довольна, что вы существуете. Мне нравилось думать, что моя красота исключительна – и вот, природа так зло надо мной подшутила… А если бы вы исчезли…

Пальцы ее больно вцепились мне в плечи – как когти хищной птицы. Я дернулась из ее цепких рук, но Розалин уже отпустила меня и рассмеялась – весело и хрустально, запрокидывая голову.

– Вы испугались? – спросила она с живым интересом. – Это хорошо, побаивайтесь меня. Слушайтесь меня во всем. Считайте, что я ваша хозяйка и арендовала ваше тело на ближайшие три месяца.

– Мне не нравится, как вы это говорите, – сказала я, все еще под впечатлением ее речи у зеркала.