Обман Розы

– Что поделать? Такова жизнь – вам не нравится, но вы вынуждены подчиниться, – ответила она беззаботно. – Но я не понимаю, почему вы не довольны. Вам выпал шанс пожить моей жизнью. Используйте его.

«Сомнительное удовольствие», – хотела сказать я из чистого упрямства, но промолчала. И в самом деле, почему я так волнуюсь? Даму из высшего света всего лишь потянуло на приключения. Но если она задумала что-то недоброе… Я становлюсь ее соучастницей…

– Сейчас мы проверим все на деле, – словно в ответ на мои сомнения Розалин подмигнула мне с видом заговорщика и позвала: – Коко! Зайди, милый! Надо посоветоваться! – и она почти насильно усадила меня в кресло, заставив облокотиться на туалетный столик, а сама встала у стены, заложив за спину руки.

Не прошло и минуты, как раздались шаги и Коко вошел в ванную комнату, даже не постучавшись. Он снял маску, и я не смогла отвести от него взгляда – так он был красив. Белокурый, голубоглазый, с золотистой щеточкой усов, с нежным румянцем на белоснежной, как фарфор, коже. И снова я подумала, что оказалась актрисой в странной пьесе, где все знают свои роли, а я вынуждена импровизировать. Этот красавчик так походил на главного злодея, который до времени притворялся верным другом героя…

– Что случилось, Розалин? – спросил он немного развязно и подошел ко мне. – В чем дело? – он наклонился и поцеловал меня в шею.

От неожиданности я вскрикнула и отшатнулась, а Розалин – похожая на прежнюю меня – залилась смехом и захлопала в ладоши.

– Обознался! Обознался! – восторженно повторяла она. – Ну вот, я была уверена, что идея отличная.

– Да, ты права, – сказал Коко, окидывая меня совсем другим взглядом – ленивым, оценивающим.

– Ну-ка! – Розалин закрыла ему глаза ладошкой. – Не смей так смотреть на нее, – и добавила, обернувшись ко мне: – Я никому не отдаю то, что принадлежит мне.

– Но я не желаю ничего вашего, – ответила я, покачав головой. – Вы заставили меня, если помните.

– Уходи, Коко, – велела Розалин, и он послушно ушел. – Да, я заставила, – сказала она безмятежно-нежно. – Но это всего лишь забавная игра, вам нечего бояться. А пять тысяч уже в сумочке, – она указала на бархатную сумочку, которую до этого положила ко мне на колени. – Остальные пять получите, когда я вернусь. Теперь же – удачи, моя дорогая, – она поцеловала меня в щеку – так мог бы поцеловать ветер, – оставляю вас. Желаю хорошо провести время! – она помахала мне рукой и вышла вон, пританцовывая и оглядываясь через плечо.

Было странно видеть себя со стороны – такую игривую, словно я исполняла роль субретки. Но вот дверь закрылась, и я осталась одна.

Одна в доме графини де ла Мар. И вместо нее.

Глава 4. Планы нарушены

Вопреки опасениям, мне удалось прекрасно сыграть роль графини. Слуги держались поодаль и совершенно не заметили подмены. По-крайней мере, я не поймала ни одного удивленного взгляда, а вопросов они не задавали – видимо, прежняя хозяйка уделила их дрессировке много времени.

Мне было немного жаль юную Сесиль и уже далеко не молодую мадам Пелетье, которые старались угодить мне с поспешностью, красноречиво свидетельствующей о том, что раньше наказание ожидало их за любую провинность. Когда Сесиль, расставляя приборы на столе, нечаянно уронила серебряную ложечку на блюдце, то испуганно уставилась на меня, забормотав извинения.

Я улыбнулась и кивнула, ничего не сказав. Я старалась говорить поменьше, чтобы не выдать себя, и старалась держаться так же непринужденно, как вела себя Розалин, прохаживаясь по этим залам, но вечером, оставшись в чужой спальне и приготовившись лечь в чужую постель, я неожиданно для себя расплакалась.

Этот дом виделся мне ловушкой. Да он и был таким. И пять тысяч наличными не грели ни руки, ни сердце. Мне оставалось только надеяться, что графиня и в самом деле задумала лишь забаву, ничего больше, и моя нянюшка не пострадает. Вспомнив о няне – единственном человеке, оставшемся мне от прежней жизни, я еще поплакала в подушку, да так и заснула в слезах.

Но проснувшись утром, все показалось мне не таким уж трагичным. И не в меньшей степени этому помогла мягкая постель, бледно-желтое кашемировое домашнее платье, которое я позаимствовала из гардероба графини, и вкусный завтрак, который подали прямо в спальню.

Все это разительно отличалось от пробуждения в гримерке или комнатке на самом верхнем этаже в меблированном доме, где по утрам немилосердно дуло изо всех щелей.

А уж хрустящие и горячие круассаны!..

Кто мог накормить такой прелестью актрису из провинциального театра?

Я с наслаждением выпила кофе со взбитыми сливками, попробовала выпечку и три вида паштетов – все разные, но одинаково божественные на вкус, а на десерт полагались дольки апельсина, посыпанные сахарной пудрой.

До обеда я гуляла по саду, играя с крохотной лохматой собачкой, которую звали Пуфф, и любовалась спокойной гладью озера. Правда, меня напугал старик-садовник – месье Бернар, выскочивший из кустов с ножницами наперевес.

– Прошу прощения, мадам, – буркнул он, приподняв шапку, и сразу же развернулся, уходя в другую сторону.

Пуфф оглушительно залаял, но старик даже не оглянулся.

Жизнь в этом доме была спокойной и размеренной, и ничто не нарушало ее течения. Прошел день, и второй, и третий, и мои страхи и тревоги постепенно улеглись, и, прогуливаясь вечером четвертого дня по саду, закутавшись в соболиное манто, я вдруг начала мечтать.

Да, теперь, я была одета в теплые меха, а на ногах у меня были сапожки графини де ла Мар – из тончайшей кожи, опушенные мехом, и можно было наслаждаться прогулкой, не боясь замерзнуть. Я вспомнила о своих прежних туфельках – в них невозможно было бы прогуливаться по парку в феврале. Прогуливаться, любоваться звездами и мечтать при этом.

Бледная луна взошла над домом, и я подумала, что десять тысяч – это огромная сумма. Она откроет мне дверь в новую жизнь, в ту жизнь, к которой я привыкла с детства, но была лишена в юности. Мне не нужно будет работать, чтобы заботиться о няне, и я стану свободной.

Что я буду делать, оказавшись на свободе?

Сердце мое, молчавшее столько лет, вдруг затрепетало.

Смешно мечтать, когда вынужден зарабатывать для того, чтобы выжить. Зарабатывать не для того, чтобы купить пятую пару туфель или новую шляпку, а для того, чтобы у тебя было, что поесть этим вечером. Смешно ставить какие-то цели, если нет средств их достичь. Оставаясь актрисой, никому не известной Розой Дюваль, я не могла ни мечтать, ни планировать дальнейшую жизнь. Но теперь все изменилось. Десять тысяч – и я смогу выйти в свет, как Роза дю Вальен, я смогу занять причитающееся мне положение, стать завидной невестой… Вот только захочу ли я выходить замуж? Театр показал мне мужчин совсем с другой стороны – вовсе не как благородных господ, а как животных, жадных до женского тела и низменных развлечений. Многих из них дома ждали молоденькие и очаровательные жены, но это не мешало господам искать развлечений под сводами театра.

Быть примерной женой при таком муже? Нет, это не то, чего бы мне хотелось.

Продолжить карьеру артистки? Нанять самого лучшего учителя пения?.. Ведь так советовала графиня де ла Мар.

Но и это не лежало к душе. Быть артисткой – точно не мое призвание. Всякий раз, выходя на подмостки, я чувствовала неловкость, притворяясь другим человеком. А ведь и в жизни я притворялась Розой Дюваль, и теперь вынужденно изображаю графиню. Только получив обещанные деньги, я смогу снять маски и стать собой.

Стать собой. Это и есть – мечта и цель. Вот к чему надо стремиться.

Задумавшись, я не сразу заметила, что нахожусь в саду не одна. Темная фигура замерла шагах в десяти от меня, скрытая тенью деревьев. Человек стоял и молчал, и я чувствовала его взгляд – он обжигал, он причинял боль, и в нем не было ни капли приязни.

– Месье Бернар, это вы? – позвала я, невольно вздрогнув, хотя манто уютно обнимало меня за плечи, не позволяя замерзнуть.

Человек не ответил и сделал несколько шагов вперед, попав в полосу лунного света. Это был не садовник, а совершенно незнакомый мне мужчина – очень высокий, в длинной черной шубе… Он показался мне похожим на дикаря – не только из-за шубы. На нем была странная шапка – кожаная, с длинными «ушами», а на макушку он поднял очки с огромными круглыми стеклами. Мужчина смотрел на меня, и в его взгляде были презрение, насмешка и даже ненависть. А ведь я не сделала ничего, чтобы вызвать такие чувства…

Я уже хотела позвать на помощь, приняв его за грабителя, как вдруг мужчина произнес:

– Не сказать, что рад видеть тебя, Розалин, но все равно здравствуй.

Это был кто-то из жизни графини. А ведь она говорила, что рассорилась со всеми родственниками, и никто меня не побеспокоит. Пока я раздумывала, что ответить, мужчине надоело ждать.

– Что молчишь? – сказал он, стиснув зубы. – Могла бы пригласить мужа в дом.

Глава 5. Муж графини де ла Мар

Земля поплыла под моими ногами.

Муж? Муж графини?!

Ни о чем подобном Розалин мне не говорила.

Опасаясь выдать себя, я молча повернулась и пошла к дому. Мужчина двинулся следом за мной.

– Не надейся, что я простил твои выходки, – сказал он. – Но завтра приезжают мои родители, они хотят нас помирить. Не желаю огорчать стариков, поэтому будешь играть роль любящей жены.

Слова, что я опять должна кого-то играть, больно укололи меня.