Надо работать, искать новые тачки, желающих покупать, а я, мать вашу, думаю только об этой пигалице. Сам же отпустил, ехал с ней к общежитию, понимая, что слишком много возни. Не привык я к такому, мне некогда играть в кошки-мышки, хотя, бл*дь, жесть как хочется. Азарт такой, будто в первый раз на гоночной трасе оказался. Стоит подумать о ней, и кровь в венах закипает.
Обычная девка, ничем не выделяется, но, сука, из головы не выходит. И нахрена отпустил, спрашивается? Трахнул бы и жил бы себе спокойно, а сейчас незакрытый гештальт покоя не даёт.
Смотрю на бумаги, но вижу сквозь них. Чё ломалась так? Другие прыгают на мой член, стоит пальцами щёлкнуть. Ни одна девица не остаётся в моей кровати, ни одну не имею больше одного раза, имена не запоминаю, мозг не засоряю. А эта буквально оккупировала его своим личиком.
Вдруг в носу щиплет от знакомого запаха. Глюки? Нет, слишком явно чувствую чёртов аромат. Весь салон ею пропах, ни с чем не спутаю.
– Утро доброе, – раздаётся голос Макса, и друг плюхает свою задницу на кожаный диван. – Ты чё такой?
– Чем от тебя несёт? – спрашиваю, нахмурившись.
– Хрен знает, – хмыкает, пальцами цепляет свитер и нюхает. – Женскими духами, – хохочет и бровями играет.
В голове вспышка злости, перед глазами Хрустальная стонет под Максом, и кулаки с хрустом сжимаются.
– Новый кофе-автомат охеренная вещь, а кофе с корицей по утрам так вообще, – довольно мычит, делая глоток из бумажного стакана.
Корица! Она пахнет корицей, я ещё сравнивал с булками, которые мать пекла мне в детстве. Резко встаю с кресла, в два шага оказываюсь рядом с другом и, схватив за шкирку, тяну на себя. Как ненормальный вдыхаю запах его свитера и тут же морщусь от приторности. Вырываю стакан из его руки, нюхаю, и глаза сами собой закрываются.
– Дав, у тебя крыша течёт? – серьёзным тоном спрашивает Макс. – Мне нужно опасаться за свою жизнь?
– Херню не неси, – бросаю и возвращаюсь за рабочий стол.
– Эй, мой кофе, – возмущается друг.
– Новый себе сделаешь, – отмахиваюсь и как наркоман подношу напиток к лицу и вдыхаю чёртов запах корицы.
– Я требую объяснений, ты уже какую неделю ведёшь себя как…
– Кто? – спрашиваю, выгнув бровь.
– Как идиот, – выплёвывает. – Это из-за той девки? Слишком много внимания от тебя, то инфу о ней собрать, то в клуб притащил, ещё и Хаоса из-за неё избил. Что за херня, Дав?
– Х*й знает, – честно отвечаю. – Надо её трахнуть и успокоиться, – признаюсь.
– Ну и в чём проблема? Иди и трахни, у нас дел по горло, гонка на носу, ты мне нужен в адеквате, – заявляет, и есть в его словах правда.
Надо довести дело до конца и избавиться от этого наваждения и рвущего штаны стояка.
– Займись делом, – бросаю, схватив ключи от гелика, и иду на выход.
– Не облажайся, – кидает мне в спину.
– Пошёл нахрен, – отвечаю, слыша его ржач.
Сажусь в тачку, завожу мотор и еду закрывать гештальт. Похрен, чего мне это будет стоить, ну поломается для приличия. Я что, с бабой не справлюсь?
Спустя полчаса заезжаю на территорию универа, глушу машину и сразу замечаю хрустальную девочку. Голубые джинсы, белый вязанный свитер, такая же шапка, из-под которой выглядывают светлые волосы, заношенный пуховик расстёгнут, а на плече рюкзак. Идёт, не торопясь, и смотрит себе под ноги, не замечая, что направляется прямо ко мне.
Хмурюсь, когда к ней подбегает какой-то перец с ублюдскими усиками над губой. Хватает за локоть, резко разворачивает к себе и что-то верещит. Хрустальная отвечает, явно не с удовольствием, и пытается руку из его хватки вырвать. Тип в кожаной куртке с белым мехом и не думает её отпускать, дёргает на себя.
– Отвечай на вопрос и не будь такой смелой, – доносится до меня, когда опускаю окно, чтобы услышать, о чём они разговаривают.
– Мне нечего тебе сказать, Воронцов, – почти кричит девочка. – Отпусти и не трогай меня, – снова вырывается.
– Да нужна ты мне, нищебродка, – мерзко смеётся и толкает её, чуть не заваливая на очищенный от снега асфальт. – Ещё заразишь чем-нибудь, – демонстративно вытирает ладони о штаны.
– Слышь, – кричу я и вижу, как Хрустальная вздрагивает. Узнала, хмыкаю про себя. – Отошёл от неё, – громко, но совершенно спокойно.
– А то что? – ухмыляется урод.
– Глаз на жопу натяну, – всё ещё ровным тоном. – Хрустальная, сядь в машину, – перевожу взгляд на девчонку.
Она таращится на меня, глазками своими хлопая, и резко срывается с места.
– Да что же ты непослушная такая, – бормочу и выхожу из тачки.
– По ходу, тебя не ждали, – ржёт этот мудила.
– Скройся, пока я тебе пушок с лобка не вырвал, – бросаю и догоняю девчонку. – Ну какого хрена, Хрустальная? Знаешь ведь, что догоню, – с этими словами хватаю её поперёк живота и несу к машине.
5.2
Грозный
Брыкается, бьётся, царапается и кричит, а меня её сопротивление только сильнее заводит. Строптивая девчонка, тем слаще будет её покорность.
– Помогите! – орёт во весь голос.
– Со мной она так не орала, – комментирует усатый, всё ещё стоя на том же месте, спрятав руки в карманы брюк и с насмешливым лицом наблюдая за мной.
– А ты принципиально на кулак напрашиваешься? – спрашиваю, и девчонка замирает. – Да я не тебе, не бойся, – усмехаюсь ей в ухо и открываю заднюю дверь гелика. – Посиди, пока а я с твоим хахалем разберусь, – подмигиваю, а она глазами своим огромными на меня смотрит.
Губы дрожат, щёки раскраснелись, ресницами хлопает, тяжело и часто дышит, привлекая внимание к вздымающейся груди… ну какая невинность, я почти верю.
– Нет! – приходит в себя. – Выпусти меня! – требует, на выход рвётся.
– Ага, щас, – хмыкаю и захлопываю дверь перед её носом, тут же заблокировав машину.
Поворачиваюсь к мажору, но пацан уже отошёл на несколько шагов и с кем-то трещит по телефону, мерзко ржёт, запрокинув голову назад. Ну и ладно, мы обязательно встретимся ещё, я ничего не забываю. Обхожу тачку и занимаю водительское место, тут же слыша, как девчонка яростно борется с ручкой в попытке улизнуть.
– Прекрати ломаться, я оценил твои старания, – ровно бросаю через плечо и завожу мотор.
Хрустальная замолкает и падает назад, когда я трогаюсь с места. Всхлипывает, и в зеркало заднего вида замечаю, что обняла себя руками, отгородилась.
– Как твоё плечо? – интересуюсь, гоня по городской трассе среди машин.
– Не твоё дело, мудак! – выплёвывает, заставляя улыбнуться.