Голый космос

– Ну, возьми как-нибудь по-другому. Робко, например.

Из разговора двух космолетчиков.

Грузовой отсек «Маршевого» был меньше, чем у стандартных транспортных кораблей, но довольно большой для разведчика.

– Только потому и согласился на этот корабль, – проворчал Сан Саныч, когда яркий свет озарил помещение, – что кладовка изрядная. Иначе бы ни за что. Эй, есть тут кто?

Виктор огляделся. «Кладовка» хранила молчание. Коробки и ящики с грузом и продуктами были уложены настолько плотно, что за ними вряд ли мог укрыться человек. В куче железяк, навалом лежащих в отгороженном металлической сеткой углу – тоже. Куча эта диссонировала с аккуратными рядами коробок, и Виктор не выдержал:

– Сан Саныч, это что, запчасти для двигателя?

Кэп снисходительно глянул на старпома:

– Ну, что ты, Витек. Зачем мне запчасти? Нешто я сам буду движок ремонтировать? Это, видишь ли, сломанные роботы.

Почесал макушку и неуверенно добавил:

– Наверное.

– То есть как – наверное? – удивился Виктор.

– Да вот так. Попался мне однажды сложный клиент. Не из наших – из этих. Инор, одним словом. Я ему ясным инопланетным языком говорю: ты, говорю, должен мне сто белых. Я, говорю, черными не беру, мне проблемы с отмывкой не нужны.

Виктор пока не имел дела с галактической валютой, но знал: официальную ГМ (галактическую меру) называют белой, а неофициальную, которая была в ходу на планетах, заселенных инорасцами, – черной.

– Тогда гадский инор[1 - Инор – сокращенное и унизительное название существа иной расы] каким-то образом умудрился всучить мне вот этот самый металлолом. Под видом роботов. Да не простых, а сработанных умельцами-змеекотиками. Вроде бы если его, металлолом этот, привести в божеский вид, то такое чудо получится, что закачаешься. Вот я с тех пор как гляну в этот угол, так и качаюсь. От горя. Развел меня тот инор как салагу. Загипнотизировал, что ли? Можно, конечно, и в утиль. Но ведь это плата за доставку груза. Да и потом – вдруг да найдется ремонтник змеекотиковых роботов, а? Как думаешь?

Виктор пожал плечами.

– Того же мнения, – кивнул кэп. – Пока не встречался, но вдруг. Ладно, пошли дальше искать нашего экспедитора. В чулане его явно не наблюдается.

– Сан Саныч, вот какое дело… – начал старпом, но тут подал голос Борис Кондратьевич, сообщив, что корабль приближается к лунной таможне.

– Вертаемся, Витек. Экспедитор не иголка, найдется. На камбузе, в душевой или гальюне заперся, мало ли какие у него нужды возникли. Хотя нет, в гальюне – исключено, потому как санитарная зона.

Лунные таможенники не спешили осчастливить «Маршевый» своим посещением. Виктор томился в рубке, Сан Саныч с пачкой документов в руках мерил шагами коридор, аки тигр в клетке, геолог периодически выглядывал из каюты и натыкался на колючий взгляд капитана. Когда терпение экипажа и пассажира подошло к концу и готово было взорваться, корабль наконец позвали к досмотру.

– Да чего нас досматривать, – нарочито бодро сказал капитан поднявшемуся на корабль таможеннику. – Ты, Никандрыч, меня как облупленного. Корабль мой тоже, и вообще сто раз пропускал без проволочек. Давай как обычно, а?

– Не получится как обычно, – официальным тоном произнес Никандрыч, сухопарый мужчина в темно-синей форме, отводя капитанову руку с протянутыми документами.

– Это почему? – оторопел Сан Саныч.

– Потому что, товарищ капитан, порядок есть порядок, и нарушение его влечет за собой определенные санкции, – сухо сказал пограничник, поглаживая кобуру. – Итак, для начала предъявите личный состав.

– Виктор! – гаркнул капитан.

Старпом высунулся из рулевой.

– Мой личный состав, – гордо сказал Сан Саныч, явно гордясь наличием такового. – Виктор Воронин, выпускник разведшколы. Скажи, Никандрыч, красавец, а? Мишка Полищук подогнал. Ты Полищука помнишь, нет? Должен помнить. Ушастенький такой, тщедушный, юркий.

– Помню. Давай лирику на потом отложим. Пассажиры на борту имеются? – осведомился Никандыч.

– Имеются. Эдуард!

Из каюты вышел Эдик в широченных красных штанах и голубой в белый горох рубахе, встал в дверях, небрежно прислонился к косяку, картинно поставил одну ногу на носок, изображая ковбоя, и важно кивнул таможеннику:

– Добрый день.

– Вот, – показал на него рукой капитан, смерил взглядом и только крякнул.

– Хорошо. По моим данным, у вас должен находиться экспедитор до Труляля. Это он?

– Нет, это геолог. Летит на Окоемовку за камнями. За камнями, Никандрыч! Будто их на Земле мало. А экспедитор есть, ага. Где-то тут, – бодро сказал Сан Саныч, неопределенно покрутив рукой.

– Где-то тут? Ну и бардак ты, Гаврилов, развел. Почему экспедитора не подождал?

– То есть как – не подождал? – оторопел капитан.

– А вот так. Отстал он от корабля.

– Отстал?! Быть того не может. Да я самолично запустил его в чрево! Проверил документы, груз осмотрел. Парнишку этого тоже. Осмотрел. Он, знаешь, ма-а-ахонький такой, худенький. Личико остренькое. В черной шапочке. Отстал, как же. Спрятался где-нибудь, вот хоть в шкаф или под стол. Виктор!

– Да! – бодро откликнулся тот.

– Видел ты на корабле парнишку, отличного от Гладилена? В коридоре не сталкивались случаем?

– Нет! – так же бодро отозвался Виктор.

– Но точно знаешь, что он где-то здесь. Да? – капитан всем видом показывал, каким должен быть ответ старпома.

– Догадываюсь, – уверенно ответил Виктор.

– Ну вот, – Сан Саныч посмотрел на таможенника таким ясным взором, что, будь на его месте детектор лжи, тот немедленно бы самоуничтожился, если бы на секунду заподозрил в обмане этого честнейшего человека.

– Что – ну вот? – не понял таможенник.

– Как – что? Никандрыч, согласись, умные люди всегда друг друга поймут. Мы же с тобой умные, да? Я говорю «ну вот», имея в виду, что все в порядке. Я вот этими вот руками запустил в чрево экспедитора. Виктор прибыл позже, поэтому лично его не видел, да?

Виктор кивнул.

– Зато абсолютно точно знает, что экспедитор здесь.

– Откуда?

– И правда – откуда?

Капитан и Никандрыч воззрились на старпома. Тот покрутил в воздухе какой-то бумажкой: