Спи со мной. Кошмары

Замираю в неясном предчувствии. Что-то касается моих губ, и, почувствовав легкий и такой знакомый запах, я приоткрываю их. Клубника. Надкусываю, ощущая, как течет по подбородку сладкий сок, но горячий язык Яна не дает ему испачкать белые простыни. Возбужденно выдыхаю.

– Это похоже на «9 ? недель» …[2 - Фильм с Микки Рурком и Ким Бейсингер в главных ролях. Классика эротического кино.]

Ян освобождает мою грудь от купальника, и я ощущаю, как язык скользит ниже.

– Именно… Слава молодого Микки Рурка давно не дает мне покоя. Как я тебе в роли искушенного соблазнителя?

По телу бегут мурашки, когда он целует мои соски. Не выдержав, зарываюсь пальцами в густые волосы и пытаюсь притянуть Яна к себе. Однако он не позволяет мне сделать это и отстраняется, вызвав полный разочарования вздох. В следующую секунду я чувствую на языке сладкую каплю меда. А затем еще одну. И еще. Ян целует меня. Его язык мягко, но настойчиво проникает в мой рот, и наши губы пропитываются медом и любовью, тягучим желанием и предвкушением оргазма.

– Более чем убедительно, мистер музыкант, – шепчу я, когда он ненадолго отстраняется от меня. – Ты возмутительно сексуален, но, если не ошибаюсь, герои фильма кончили плохо…

Пара секунд, и начинается новый раунд игры. Взбитые сливки вызывают желание облизнуться, однако Ян опережает меня. Мы снова делим на двоих вдох и выдох, срывающийся стон, нескромный поцелуй.

– Обещаю, что мы оба кончим очень хорошо. – Пальцы скользят по коже, по контурам татуировок, по напряженному животу.

– Когда однажды ты сказал, что можешь быть плохим мальчиком, я не поверила. – Собственный голос не слушается, путается в связках, сворачивается до исступленного полухрипа. – Ты приятно меня удивляешь.

– Обещаю делать это всю жизнь, только попроси.

Ян стягивает с меня нижнюю часть купальника, и я ощущаю его горячее дыхание между бедер. Завязанные глаза многократно обостряют чувства – прикосновения отдаются дрожью, закольцованным наслаждением, которое концентрируется в одной точке. В точке, в которой язык Яна ласкает меня, заставляя изгибаться навстречу и судорожно комкать в ладонях простыни.

Удовольствие волнами прокатывается по телу, приближается к пику, стремится разбить последнюю иллюзию контроля на миллионы осколков. Стягиваю превращенное в повязку для глаз парео. Пляшущие огоньки десятков свечей отражаются в расширенных зрачках Яна, когда он поднимает голову и целует мои бедра. Мы смотрим друг на друга, и я сдаюсь первой. Мне хочется почувствовать его в себе. Хочется, чтобы он взял меня, как берет женщину жаждущий ее мужчина – принимая тело, забирая душу.

– Иди ко мне.

Не отрывая взгляда, который я не могу разгадать, Ян поднимается. Голова кружится – то ли от растаявшей в воске ванили и карамели, то ли от его близости. Губы касаются живота, груди, шеи, ключиц, и наши языки снова сплетаются. Я вижу напряженный член и стремление ощутить его внутри становится почти невыносимым.

– Лелия, Лелия, Лелия…

От того, как Ян повторяет мое имя, последняя видимость приличий исчезает.

– Я хочу тебя. Сейчас. Пожалуйста.

И он входит в меня: медленно, наслаждаясь каждой секундой и каждым лихорадочным всхлипом, а я отдаюсь ему, раздетая до самого сердца. В движениях наших тел, в каплях пота, в стонах, в следах от ногтей на спине, в спутанных прядях волос, в учащенном пульсе, в том, как бесстыдно я притягиваю Яна к себе, чтобы почувствовать еще глубже – не похоть, но любовь. Мы занимаемся любовью, делаем любовь, наполняем друг друга любовью, делим любовь на двоих, тонем в любви, ищем спасение в любви, становимся любовью. Любовь. Любовь. Любовь.

Я забываю обо всем. Единственное, что имеет значение – жадно и одновременно нежно целующие меня губы, скользящие по вздрагивающим лопаткам руки, двигающийся внутри член. В этот момент я позволяю себе открыться. В этот момент я позволяю себе быть собой. Улыбаюсь. Заметив мою улыбку, Ян ничего не говорит, но улыбается в ответ, и магия между нами, та самая магия, что когда-то родилась в перекрестье взглядов в темноте ночного клуба, разгорается еще ярче.

Оргазм поднимается изнутри, щекочет сердце, вырывает неконтролируемый стон. Сердцебиение ускоряется. Наслаждение звенит в полукрике, который исчезает в тяжелом прерывистом дыхании. Ян кончает сразу после меня. Пальцы, срывающие созвучия, впиваются в предплечья, и на выдохе я прижимаю его голову к своей груди.

Мы обнимаем друг друга, неготовые отпустить, и сон приходит к нам одновременно – плавно и необратимо. В нем я бреду по маковому полю, теряясь в растущих до горизонта огромных красных цветах. Их аромат дурманит, зовет за собой, и я танцую, опьяненная и счастливая, чувствуя, как невесомые лепестки ласкают кожу, стоит случайно задеть их рукой. В такие моменты я возвращаюсь в реальность и осознаю, что не цветы касаются моего тела, а губы Яна. Одному богу известно, что ему снится, но мой музыкант блаженно улыбается, не разжимая переплетенные с моими пальцы. Я смотрю на него с невыразимой нежностью и снова проваливаюсь в сон.

Утро начинается с запаха кофе и дождя, звука разбивающихся о берег волн и еле слышной мелодии. Утро начинается с поцелуев. Потягиваюсь, не желая просыпаться, открываю глаза, сразу обращая внимание на кольцо с большим сверкающим камнем. Значит, все было по-настоящему? Значит, теперь я невеста? В это невозможно поверить – за прошедшие годы я слишком привыкла к одиночеству. Но бриллиант сияет, и я понимаю – это не сон. Ян предложил мне выйти за него замуж, и я согласилась.

Настроение омрачает лишь то, что сегодня мы возвращаемся домой, в Осло. Я многое бы отдала за то, чтобы остаться на Мальдивах и валяться в постели с Яном весь день, но его ждет запланированный концерт, а меня – съемка.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – произносит Ян, целуя мою спину.

– Правда? – Подыгрываю ему, сонно щурясь.

Он вздыхает и проводит ладонью по позвоночнику до поясницы, заставляя рефлекторно изогнуться, поддавшись ласке.

– Я тоже мечтаю никуда не лететь, но в этот раз обстоятельства сильнее нас…

Резкий звонок прерывает разговор. Ян, извинившись, отвечает, и через минуту поворачивается ко мне, не скрывая волнения.

– Плохие новости. Рейс перенесли на пять часов раньше. Если мы хотим вернуться в Осло вовремя, надо быть в аэропорту как можно скорее.

Сонливость как рукой снимает. Я ни в коем случае не могу пропустить самолет и прилететь в Норвегию позже, чем обещала редактору. Подскакиваю и начинаю в спешке собирать вещи. Ян, посмеиваясь, делает то же самое. Единственное, что нас спасает – страсть путешествовать налегке. Исключительно благодаря ей уже через сорок минут мы сидим в такси, взбудоражено посматривая на часы.

В аэропорту я наконец расслабляюсь. Процедура регистрации на рейс и прохождение таможенного контроля знакомы до мелочей. Осталось совсем немного. Собираясь на посадку, вдруг замечаю в витрине одного из магазинов плюшевого зайца. Он напоминает мне подаренную в детстве отцом игрушку, и я сжимаю ладонь Яна в своей.

– Хочу этого зайца.

Ян порывается забежать в магазин и купить его для меня, но когда диспетчер объявляет наши имена по громкой связи и просит поторопиться, с сожалением глядит на витрину:

– Обещаю, что подарю его тебе.

***

Я прихожу в сознание. Обеспокоенно склонившийся надо мной Ян с надеждой спрашивает:

– Лелия, ты вспомнила хоть что-то? Мальдивы, отель, аэропорт…

В горле растет и раздувается, мешая дышать, колючий ком. Смотрю на Яна и сглатываю, не находя слов, потому что все, что я сейчас прожила, было не сном, а воспоминанием – таким же реальным, как и любое другое. Киваю, не веря в происходящее и произношу одними губами:

– Ты всегда будешь со мной…

Ян вздыхает с видимым облегчением и продолжает начатую фразу:

– Во всех мирах. Во всех реальностях. Я не оставлю тебя, что бы ни случилось. Поверь мне.

Глава 3

Дни бегут, выворачивая календарь, сливаются в череду однообразных будней, путают мысли и ориентиры. Проснувшись, я завтракаю, читаю принесенные Бьянкой книги, а заснув, оказываюсь во снах, которые не могу контролировать. Иногда я пробую очнуться, лелея смутную надежду открыть глаза на лодке Олава, но ничего не происходит.

Воспоминание о помолвке с Яном надолго выбивает из колеи. «Я всегда буду с тобой» – удар под дых, остановка сердца. Все, что возникло в моей голове, когда я взяла в руки журнал, кажется поразительно реальным, особенно моя любовь к Яну. Это пугает больше всего. Я отказываюсь верить, что путешествие на Мальдивы происходило на самом деле. Абсурдно. Невозможно.

Несколько раз Бьянка порывается пригласить ко мне маму, но я не готова увидеть в этом кошмаре и ее. Только не ее. В ответ на мое категоричное «нет» старшая медсестра с грустью качает головой, но все же оставляет меня в покое. Маленькая победа, которая совсем не радует. Мне не нужны компромиссы – мне нужно вернуться обратно в свою жизнь.

В конце концов я решаю принять правила странной игры. Говорите, я нуждаюсь в медицинской помощи? Хорошо, так дайте поговорить с главным врачом и обсудить поставленный диагноз. Вместо этого мне сообщают:

«Доктор Йохансен в отпуске».

«Доктор Йохансен не в клинике».

«Доктор Йохансен занят и поручил осмотреть вас своей коллеге».

С одной стороны, я чувствую гнев. С другой, облегчение. Уверена, если загадочный доктор Йохансен явится передо мной лично, у него будет лицо Асафа. Но почему он оттягивает встречу? Я уже начинаю сомневаться в его существовании, когда однажды после завтрака Бьянка с сияющей улыбкой объявляет: