Сестренка в собственность, или Виновато фото

Мы миновали ряды черных тополей, вереницу неприглядных хрущевок и остановились возле моей. Я открыла дверь и заглянула в парадную: света опять не было. Только темные стены и лунные отпечатки окон. Макс подтолкнул меня внутрь и ввалился следом. Дверь захлопнулась. Я поставила ногу на первую ступеньку, и тут он взял меня за руку. Просто взял своей ладонью мою, но словно тяжелый рюкзак скинул с моих плеч. И подниматься вдвоем по мрачным лестничным пролетам оказалось совсем не страшно.

В полной темноте я на ощупь открыла замок.

– Проходи, – пригласила я и включила бра в прихожей.

– Неудобно, поздно уже, – он мялся на пороге, как медведь перед ульем, – и хочется, и колется.

– Удобно. Мамы нет, она на сутках. Тем более что я обещала тебя в гости пригласить. Чаем напою, – я улыбнулась. – Должна же я тебя как-то отблагодарить за спасение жизни.

– Тогда лучше накорми меня, – предложил он, сбрасывая рюкзак и одновременно стягивая куртку. – Дома сегодня не был: жрать охота – сил нет.

Я отправилась шарить в холодильнике.

– Ты курицу ешь? – Мамина фирменная запеченная целиком птица золотилась на полке в окружении помидоров и болгарского перца. – А овощи? – крикнула я, не зная, чем потчевать неожиданного гостя.

– Я ем все, что не приколочено, – Макс вошел в кухню и быстро освоился, заняв мой любимый стул возле окна.

Я настрогала салатик, поставила все на стол и с умилением наблюдала, как еда, которой нам с мамой хватило бы на неделю, почти полностью исчезла в течение каких-то жалких десяти минут. Хорошо, что сама успела отхватить куриную ногу и половину помидора.

– Действительно, все, что не приколочено, – со смехом согласилась я, наливая чай. – Как тебя из дома-то не выгонят?

– Выгонят, только не за это.

– А за что? – Это было уже интересно.

– За плохое поведение.

– Маму не слушаешься? – подмигнула я.

Макс на секунду закаменел лицом, но после ответил в той же шутливой манере:

– Не выгнали же еще. Значит, пока все окей.

Выяснить, что он имел в виду, говоря про плохое поведение, я не успела. Завибрировал мой телефон, и я отвлеклась.

«Хочу, чтобы ты вернулась!» и следом: «Я рядом. Я всегда буду рядом».

Эти две эсэмэски со скрытого номера окунули меня в недавнее состояние паники и неотвратимо надвигающейся беды. Чай мы допивали в молчании.

Не знаю, самостоятельно ли Макс почуял что-то неладное или на моем лице явственно проступало отчаяние, но, одеваясь в коридоре, он поинтересовался:

– Все нормально? Ты в порядке?

И тут меня прорвало. Истерически дрожа губами, я объяснила ему, что я совсем не в порядке и что в нормальном-то состоянии ненавижу ночевать в квартире одна, а после сегодняшнего происшествия и подумать об этом не могу. Только про эсэмэски ничего ему не рассказала.

Он снова снял куртку:

– Если хочешь, я останусь. Не волнуйся, я и на полу могу спать.

Он порылся в кармане, вытащил пачку мятного «Орбита» и отправил подушечку в рот. Даже мне забыл предложить – видимо, я совсем смутила его своими истерическими излияниями.

– На полу? – Слезы мешали мне видеть, и Макс словно оказался в аквариуме, размытый и затопленный.

– Ну да.

– Останься, пожалуйста.

– Хорошо. Позвоню только домой, чтоб не… – Он помялся: – Чтоб не ждали.

Глава 5

Страшное – смешным

Я снова налила нам чай. Придвинула прозрачную сахарницу поближе к Максу.

– Чего ты боишься, Лера? – спросил он, позвякивая ложечкой о край чашки.

– Сейчас или вообще?

– Допустим, вообще.

– Пауков боюсь, – призналась я.

– Это весь класс знает, – ухмыльнулся он, – а еще?

– Ну, как все, наверное, – я пожала плечами. Кроме паукообразных, ничто не превращало мое сердце в ледяной комок. – Темноты, смерти, преступников и тому подобное. А ты когда-нибудь боялся чего-то абстрактного, но очень для тебя страшного? – решила я перевести стрелки – не все же мне быть экзаменуемой.

– Конечно. Я такой же человек, как и все. Только я знаю, как с этим можно бороться.

– Ну и как же?

– Надо заставить себя выйти навстречу страху. Идти туда, где хуже всего. Туда, где страшнее всего.

– Да? – усмехнулась я. – Рассуждать хорошо, а ты сам так когда-нибудь поступал? Двигался навстречу своему ужасу?

Макс тяжело вздохнул и почесал затылок:

– Приходилось.

– Расскажи, – я села напротив, положила подбородок на руки, ожидая интересного рассказа.

– В другой раз, – пообещал он. – Вернемся к тебе. Чего ты боишься сейчас, конкретно? – Оказалось, нелегко сбить Макса с намеченного пути.

– Ну, – я задумалась, – когда ты здесь, в моей квартире, и везде горит свет, то ничего не боюсь. А на улице мне было страшно, что на меня нападет маньяк. Ты знаешь, – я непроизвольно понизила голос, – мне кажется, что я его видела.

– Быть может, и видела, – Макс был серьезен. Он вовсе не смеялся надо мной, хотя этого я тоже боялась, когда признавалась ему в своих страхах. – Ночью на улицах происходят разные неприятные вещи. – Вид при этом у него был такой, будто он точно знал, о чем говорит.

– И ты мне предлагаешь выйти в полночь на улицу, заглянуть в пылающие огнем глаза моих страхов? Почесать монстров за ушком и погладить их по жесткой щетинке? Познакомиться с подходящим маньяком и пригласить его на чай?