Убийства в городском округе Озерки. Часть 1

Глава 21

Глава 21

Лена сидела в тишине пустой квартиры за кухонным столом. Перед ней лежали стопки ветхих книг и журналов. Они ждали, когда мягкие и умелые руки библиотекаря Потаповой Елены превратят их снова в почти новые, не рванные, красивые издания. Но женщина не торопилась браться за ножницы и клей. Неожиданный диалог с соседкой во дворе выбил ее из колеи. Почти двадцать лет Лена и ее муж Дмитрий не вспоминали о существовании некогда любимой ими деревни Никитино. Двадцать лет они пытаются жить как обычные люди. Двадцать лет они учатся общаться с окружением и друг с другом. Двадцать лет они стараются примириться с жестокостью их судеб. Двадцать лет они спрашивают себя и Бога, за что им далось такое испытание. Двадцать лет они пытаются забыть страшную трагедию, разделившую их жизнь на «до» и «после».

В тот летний день двадцать лет назад Елена и Дмитрий, ненадолго оставив троих своих детей дома, поехали в Озерки за продуктами. Старшему Мише тогда было всего восемь, но он был на редкость сообразительным, умным и серьезным мальчиком, поэтому родители не боялись оставить его на час с младшими братьями. Это был их обычный выходной день. До обеда Лена с детьми была на пляже. Малышам нравилось плескаться в прохладных водах местной речки. День был жарким с самого утра, поэтому они вышли из дома очень рано, прихватив с собой плед, сумку с бутербродами, пляжный мяч и совочек для песка. Три брата – Миша, Алеша и Кирилл весело проводили время. Никто тогда еще не знал, что для мальчиков это будут последние часы жизни. Лена загорала на пледе, присматривая за детьми. Самый младший, пятилетний егоза Кирилл на удивление маме в тот день вел себя спокойно, старший Миша уже самостоятельно плавал по-собачьи рядом с берегом, а средний Алеша возился в песочке, пытаясь построить замок. На пляже было много отдыхающих, веселая и шумная атмосфера то и дело заставляла Лену невольно улыбаться происходящему. Когда она позвала детей домой– все трое привычно стали уговорить маму побыть на речке еще. В другой бы день Лена поддалась их словам, но они договорились с мужем ехать в город за продуктами, поэтому в обед все должны были быть дома.

Дима приехал домой только к вечеру. Он работал ветеринаром в совхозе соседней деревни и ненормированный рабочий график был для него привычен. К этому времени Лена уложила младших сыновей спать, а старшему прочитала рассказ его любимого детского автора. Было уже шесть часов вечера, когда они выезжали из деревни на своих стареньких жигулях. Миша просился поехать с ними в город, но Лена наказала ему следить за младшими во время их отсутствия.

Женщина до сих пор помнит обиженное и насупленное лицо старшего сына, которого оставили дома за няньку.

Дальнейшие страшные события этого долгого дня Лена старалась забыть.

В этот день Лена перестала быть мамой, в этот день ее жизнь изменилась навсегда…

Глава 22

Глава 22

– Маша! Глафира дома? – Анатолий Маркович после встречи со следователем в городе вернулся домой.

Жена зашла в просторную гостиную, где на уютном белом диване сидел муж.

– Толя, мне кажется она не совсем здорова. – Маша нервно потерла ладони. – Отказалась от обеда, только попила сок с ватрушками и ушла в свою комнату.

– Ей всегда не здоровится! Взрослая девка, а строит из себя кисейную барышню. Все с ней нормально, я уверен. Мне нужно с ней поговорить, ты можешь ее позвать в мой кабинет?

– Конечно, Толь, но будь с ней поласковее. Она очень ранимая девочка.

– Глаша? Ранимая? – Васильев криво усмехнулся. – Жаль, что я ее ремнем не порол, когда она еще поперек лавки лежала. Теперь уж поздно, упустил время. А ты с ней будь построже, не иди у нее на поводу, а то она из тебя уже веревки вьет. Чем она занимается сейчас, знаешь?

Маша села на диван рядом с мужем:

– Толик, она хорошая девушка, но она потерялась в этой жизни, не может себя найти, ей надо помочь, а не отталкивать от себя. Мне наоборот кажется, что ей от нас нужны ласка и забота, а не крики.

– Маш, – Анатолий Васильевич накрыл руку женщины своей ладонью, – я понимаю, что ты жалеешь ее, переживаешь и хочешь наладить с ней контакт. Но моя дочь не тот обычный подросток, у которого временный тяжелый период. Я не собираюсь с ней нянчится, она и так уже много крови у нас попила. Я собираюсь решительно поговорить с ней о ее поведении и, если она не поймет моих слов – принять меры.

– Какие меры? – испуганно посмотрела на мужа Маша.

– Пока еще не решил, но у меня есть пара идей.

– Толя, а может не надо? Вдруг буквально на следующей неделе все изменится?

– За столько лет ничего не изменилось и ты наивно думаешь, что изменится за неделю? Нет, Машенька, будет только хуже. Вначале я хочу с ней поговорить.

– А ты уверен, что она услышат тебя? Мне кажется, ей все равно на наши слова.

– Если не услышит – буду думать, что делать дальше.

– Может все-таки обратимся к психологу? – осторожно спросила Маша.

– Нет! Никаких врачей! Мы же это уже обсуждали. Справимся сами. – Категорично ответил Анатолий Маркович.

– Как скажешь, дорогой. – примирительно сказала жена.

– В общем, иди ее зови. Через десять минут жду ее у себя в кабинете.

Анатолий Маркович не без труда поднялся с мягкого дивана. Травмы юношества давали о себе знать.

Кабинет Васильева представлял собой классическую рабочую комнату какого-нибудь советского деятеля. Темно-коричневые массивные книжные шкафы из дуба ярко контрастировали со светло-бежевыми полосатыми обоями, а бордовый персидский шерстяной ковер на полу говорил о достатке и высоком чине хозяина. Несколько масляных картин в тяжелых позолоченных рамах и массивный письменный стол с зеленой тканевой столешницей делали стиль кабинет более строгим, но тем не менее уютным.

Анатолий Маркович сел за стол и включил ноутбук. Глядя на картинку на рабочем столе компьютера, мужчина обдумывал предстоящий разговор. Он понимал, что поведение дочери будет сложно исправить одной лишь беседой. В глубине души Анатолий Маркович был согласен с женой, которая настаивала на психотерапии для Глаши, но он не привык решать свои проблемы за счет других. С юношества он понял, что надеяться можно только на себя, на свои возможности и силы. И сейчас он хотел попробовать объяснить Глафире, что ее поведение губительно для нее же самой. Когда-то он и сам был трудным подростком и доставлял много неприятностей своим родителям, но не позволял себе распуститься настолько сильно, как его дочь.

Васильев не очень понимал, как начать такой сложный и неприятный разговор с дочкой, но ему нужно было выяснить одно – где она была, когда убили Калерию.

Глава 23

Глава 23

Выйдя из здания детского досугового центра, Яна неожиданно для самой себя предложила следователю:

– А давайте поедем на пляж! Смотрите, какая хорошая погода стоит. Я бы не прочь искупаться. А?

Антон с удивлением посмотрел на нее и молча пошел в сторону парковки. Яна не знала, как реагировать на его поведение. Посмотрев, как он удаляется от нее, она решила его догнать.

– Вас не учили, что нужно отвечать на вопросы девушкам? – с обидой выкрикнула она Антону, подойдя ближе.

– Учили, но все зависит от вопроса и от девушки. – Следователь открыл перед ней пассажирскую дверь автомобиля. – Садитесь, я не против пляжа, только покажите дорогу.

– Сначала мы заедем ко мне домой, мне надо переодеться и взять Бантика. – Сквозь зубы проговорила Яна, устраиваясь на сиденье.

– Бантика?

– Да, это мой пес, мне нужно его выгулять. Я хочу взять его с собой на речку. Он любит ходить по мелководью.

– Хорошо, -хмыкнул Антон. – Бантик, так Бантик. Большой пес?

– Сейчас увидите. Нам надо свернуть налево на перекрестке, как выглядит мой дом, я надеюсь, вы помните, не проедите.

Через несколько минут они уже парковались во дворе.

– Вас подождать? Или пригласите? – немного нахально спросил следователь, когда Яна выходила из машины.

– Приглашаю, идите за мной.

Как только Яна открыла входную дверь, навстречу им выскочил радостно помахивающий хвостом Бантик.

– Это ваш пес? Мне предполагалось, что это будет огромная собака, что-то типа немецкой овчарки. – Антон потрепал пса за ушами.

– Мне и его хватает, вас что-то не устраивает? – Яну все больше раздражал областной следователь.

– Нет-нет, что вы, очень милый и забавный пес. Знаете, я бы тоже хотел завести себе собаку, но с моим графиком работы это непозволительная роскошь. – Разоткровенничался мужчина.

– Проходите в мою скромную обитель, я могу налить вам супа. Вы хотите есть?

– А давайте, – миролюбиво ответил Антон. – Обед, который состоялся у меня сегодня, был не только неприятным, но и малокалорийным, как я теперь понял. Есть действительно хочется.

Антон прошел в совмещенную с гостиной кухню и сел за стол.

– У вас очень милый и уютный дом. Нанимали стилиста? – спросил мужчина, осматриваясь.

– Спасибо за комплимент, неожиданно от вас, честно говоря. – Яна поставила тарелку с супом в микроволновку. – Я сама себе и стилист, и дизайнер, и строитель. Рада, что вам понравилось мое убранство.

Бантик весело крутился у ног следователя, преданно заглядывая ему в глаза.

– Я могу дать Бантику кусочек хлеба? – Антон с улыбкой посмотрел на пса.

– Ни в коем случае, у него особенный диетический корм, с его здоровьем ему категорически нельзя мучное.

– Жаль, мне кажется, он у меня что-то выпрашивает.

– Не ведитесь, он всегда хочет есть, но свою порцию корма уже получил, а ужин у него еще не скоро.

– Яна, скажите, а почему вашу эту Калерию все называли сумасшедшей? Как я понял, она была вполне нормальной женщиной или от меня что-то скрывают?

Яна поставила перед Антоном тарелку горячего супа и пожала плечами на его вопрос.

– Я тоже ее считала невменяемой, пока не поговорила с ней.

– А почему вы ее такой считали? Я так понимаю, вы ее помните с детства. Что было с ней не так?

– Она странно одевалась, – Яна села напротив мужчины и подперла голову ладонями. – Иногда говорила непонятные фразы, чем сильно пугала меня в детстве. Я старалась ее не замечать и всегда переходила на другую сторону дороги, если вы понимаете, о чем я.

– Она кого-нибудь обижала своими словами? – Антон зачерпнул ложкой суп.

– Не то, чтобы обижала, но ее порой путанная речь лично меня пугала.

– А какое впечатление о ней у вас сейчас, после вашего вчерашнего разговора?

– Она показалась мне вполне нормальной женщиной, не без странностей, конечно, но точно не сумасшедшей. Я бы даже сказала, что мне было приятно с ней общаться.

– Почему?

– Ее речь сильно отличалась от простонародного диалекта, который я привыкла слышать в деревне. Я бы сказала, что она была интеллигентной женщиной.

– А тут вы угадали! – почти торжественно заявил следователь.

– Угадала с чем? Вы выяснили ее прошлое? – Яна от нетерпения подалась вперед. – Кем же она была? Как попала в нашу провинцию?

– Как она появилась здесь – я не знаю. Может тыкнула на карте пальцем. А то, что она была из приличной семьи, даже довольно известной в определенных кругах, – это точно.

– Дааа? – Яна от удивления открыла рот. – Расскажите подробнее, если это, конечно, не тайна следствия.

– Нет, не тайна, – улыбнулся Залесский. – Она была внучкой известного врача – профессора, который попал под знаменитое «дело врачей».

– Значит, она была еврейкой?

– Вы хорошо знаете историю? Удивлен.

– Ничего удивительного, – обиженно ответила Яна. – Я давно увлекаюсь историей, а моей дядя вообще доктор исторических наук.

– Ладно, извините. Просто мне всегда казалось, что историей увлекаются в основном мальчишки. Получается, что да, она имела еврейские корни. Как выяснилось, она закончила биологический факультет университета и даже собиралась учиться дальше, но внезапно пропала.

– Что значит внезапно пропала?

– Это надо еще выяснять, ее брат и сестра сказали так. – Антон отставил пустую тарелку. – Спасибо, было очень вкусно.

– Пожалуйста, – автоматически ответила девушка. – У нее есть ближайшие родственники? А почему же они ее не искали? Почему не помогали ей? Она вообще с ними общалась?

– Подождите, слишком много вопросов, – улыбнулся Залесский. – После ее пропажи они пытались ее искать, но так и не нашли. Почему она перестала с ними общаться и уехала к вам сюда, в деревню, с которой ее ничего не связывало – неизвестно. Все, что удалось выяснить касалось ее прежней жизни в Москве.

– Какая интересная, оказывается, у нее судьба. – задумчиво проговорила Яна.

– Да, женщина во всех смыслах была довольно необычная. И я никак не могу понять, за что же ее могли убить?

– Никаких зацепок?

– Никаких. – Антон отрицательно покивал.

– Я уверена, что вы все выясните. Пойду переоденусь для пляжа. Кстати, а у вас есть плавки?

– Плавки? – Антон все еще раздумывал о судьбе Калерии и такой обыденный вопрос поставил его в тупик.

– Ну да, мы же договорились сходить на пляж, а там обычно купаются или загорают.

– Действительно. Плавки у меня лежат в машине.

– Тогда берите их и идите переодеваться вон туда. – Яна рукой показала на выкрашенную в белый цвет дверь, находившуюся в небольшой нише. – Это ванная комната.

***

Несмотря на вечернее время, на пляже было много людей. Яна разложила старый клетчатый плед, кинув на него полотенца и стала раздеваться. Антон стоял рядом и наблюдал за отдыхающими. В руках он держал поводок, на конце которого радостно подпрыгивал Бантик.

– Я могу его выпустить погулять? – спросил мужчина у Яны, отворачиваясь от еще яркого солнца.

– Нет, он гуляет только на поводке, но вы можете с ним сходить помочить ножки. И лапки, – добавила улыбающаяся девушка.

– Давайте вы сами. Мне еще надо раздеться, а вы уже готовы, как я заметил, – Антон с интересом и мужским любопытством рассматривал фигуру Яны.

– Извините, вы следователь? – К Антону подошла неопределенного возраста женщина в обмотанном вокруг бедер ярком полотенце.

– Следователь. У вас ко мне дело?

– У меня есть информацию, только я не знаю, насколько полезной она будет. Говорить?

– Все говорите, – Антон снял рубашку. – Информация какого рода?

– Нууу, – замялась женщина. – А это правда, что Калерию убили после одиннадцати вечера?

– Да. – Антон стянул с себя брюки.

– Я кое-кого видела примерно в это время, недалеко от озера.

–Кого? И что вы сами там делали? – Антон почувствовал, что эта женщина может стать важной свидетельницей.

– Мой дом находится недалеко от озера, кошка у меня пропала, я выходила ее искать. Так вот, я почти дошла до озера и увидела, как от него бежит Лерка, растрепанная вся, я ее окликнула, а она и ухом не повела. Неслась во весь опор. Вот.

– Лера? – переспросила женщину молчавшая до этого времени Яна.

– Да, Ивашова которая, Димина жена. – Женщина закивала.

– Так, извините, что перебиваю, – произнес Залесский. – Скажите для начала как вас зовут?

– Ольга Павловна Черемица я, здешняя, в деревне живу. – Просто ответила женшина.

– Антон Олегович Залесский, следователь следственного комитета, – представился мужчина. – Кто такая Лера?

– Моя подруга, – опередила Яна женщину.

– Ваша подруга? Как интересно. Ольга Павловна, мне важно, чтобы все, что вы мне сейчас сказали, повторили под протокол.

– Да, конечно! – испуганно ответила женщина.

– Вы можете назвать точное время, когда видели Леру?

Ольга Павловна помотала головой:

– Но точно знаю, что это было после одиннадцати. Как раз начинался повтор новостей, которые я уже смотрела днем, поэтому решила выйти поискать свою Дуньку.

– А кроме Леры вы кого-нибудь еще видели? Или может слышали?

– Нет, видела только Лерку, а по части слуха у меня проблемы со здоровьем, могла и не услышать, ежели было что.

– Ольга Павловна, спасибо вам за такие важные сведения. Как я могу с вами связаться?

– А давайте мобилку свою, я в нее номер своего сына впишу, у меня-то телефона нет, так вы через Петьку меня найдете.

– Спасибо за информацию. Мы с вами обязательно свяжемся, Ольга Павловна.

– Я бужу ждать звонка. Мне скрывать нечего, все под запись расскажу. – И довольная собой, женщина ушла.

– Так значит ваша подруга предположительно была на месте убийства, а вы промолчали? – Антон с раздражением уставился на Яну.

– Не надо так на меня смотреть, – Яна инстинктивно прижала пса к себе. – Я не знала, что она там была.

– Вы в этом уверены или хотели выгородить подругу?

– Уверена! – Яна была готова разрыдаться. Ей было обидно, что лучшая подруга ей наврала. Теперь ее обвиняют в укрытии информации, о которой она сама не знала.

– Мне нужно пообщаться с вашей подругой.

– Без проблем, но только после того, как я и Бантик освежимся в реке. – С этими словами Яна решительно встала и, взяв собаку под мышку, пошла к речке.