Жена по жребию

– Я думаю, – Армин села в кресло и жестом предложила Рхане располагаться напротив.

– Что тут думать, – удивилась служанка, – труп в помойку, кровь затереть. Потом, если умеете, убрать грязь. Заклятьем, так лекари делают.

– Это понятно. Но мне кажется, лучше поступить иначе. Что у нас сейчас делает герцог?

– До обеда еще час. На сегодня он тренировку отменил. Свою, а бойцы разминаются, – Рхана нахмурилась. – Наверное, с дочкой.

– Вот и славно.

– Думаете, поверит?

– А я не собираюсь жаловаться. Хочешь посмотреть на цирк?

– Нет, я за детьми присмотрю, – покачала головой Васка, – слухов я на кухне насобираю, а не след слугам в хозяйских разборках участвовать.

– И я снова поражаюсь, как вовремя мы друг другу попались.

Некромантия запрещена строго-настрого, но есть некоторые аспекты магии крови, исконно оборотнического искусства, которые позволяют обойти этот запрет. Рхана с писком влезла на кресло с ногами и начала хрипло молиться.

Повинуясь воле Армин, давно мертвая крыса поднялась на лапы и медленно поползла к двери. Оборотень расправила плечи и магическим импульсом открыла двери. Зверек придет к тому, кто его убил. И герцогиня будет идти следом.

Слуги оборачивались, провожая взглядом процессию. Невозмутимая, спокойная герцогиня, преследующая умирающего зверька. Никому и в голову не пришло, что крыса уже мертва. Не укладывалось в головах у людей, что мертвое может двигаться.

– Видать, сама и погрызла, кошка ведь.

– Ох ты, надо Вельме сказать, коридоры и подвалы мыть лучше – а ну, как потравится крысой грязной?

Ни один шепоток не прошел мимо чуткого слуха герцогини.

– Так, может, того, на ужин крысятинку поймать? Я, конечно, не это, но ради супруги герцога могу, – пробасил помощник поварихи.

– Дурной, что ли? Давно ли ты видел, как кошки крыс едят? Наша-то, герцогиня, домашняя. Поиграется и сдохнет.

– Герцогиня?!

– Крыса! Иди, остолоп, каша пенится! Доброго здоровьичка, миледи. Агась.

Зверек ожидаемо привел к высокой двери – розовая гостиная. Армин о ней только слышала, там обычно находились гувернантка с воспитанницей. Двери были приоткрыты. Негромкий голос герцога, поясняющего дочери правильное устройство обороны крепости.

– Ну и что! Он все равно герой!

– Дочь, он людей зазря положил, – укоризненно произнес Рихтер, – а можно было поступить по-умному.

– Или сподличать? – едко спросила Тайланна.

– Эт-то что такое? Армин?

Герцогиня прошла в гостиную, действительно розовую, и села в кресло. Ткань ее платья неприятно прошелестела по плюшевой обивке. Конвульсивно дергаясь, крыса подползла к поджавшей ноги девочке.

– Я понимаю твои чувства, – помолчав, произнесла Армин. Она не смотрела ни на герцога, ни на девочку. Только на крысу. – У меня есть мачеха, мой отец – Император, и у него никогда не было на меня времени. Но знаешь, даже яд в чашку – не так подло.

– Армин, я требую объяснений!

– Зверь пришел к убийце, – оборотень спокойно посмотрела на герцога.

– Я не убийца! Это всего лишь крыса! Крыса! Как ты! Пришла и все испортила! – девочка завизжала. Гувернантка подскочила со своего места и бросилась к ребенку.

– Крыса была жива, – спокойно произнесла Армин. – Встретилась с тобой, Тайланна, и умерла. Кто будет следующим? Мой сын? Или его подружка? На что ты пойдешь, чтобы выжить жену своего отца?

– Тай, – герцог прикрыл глаза. – Как это может быть? Зачем?

– Папа, она врет, – неуверенно произнесла девочка.

– Я могу врать, – кивнула Армин, – но кровную магию не обмануть. Госпожа Олли, полагаю, Вам пора нанять помощницу. Наказывать Тайланну мы не можем, она ребенок, да и жизнь крысы – ничто, верно? Кстати, она довольно долго умирала. Затерла надпись, пришлось потрудиться, чтобы прочесть.

– Да, полагаю Армин, Вы правы. Госпожа Олли перестала справляться со своими обязанностями.

– Я не отпущу ее!

– И не надо, просто теперь у тебя будет две гувернантки, – устало произнес герцог.

– Зачем гувернантка, Рихтер? Тайланна растет, ей нужна дама, которая сможет привить ей манеры. Она дочь герцога, и ее муж будет не последним человеком в обществе. Выпиши из Столицы наставницу, – Армин поднялась, щелчком пальцев превратила крысу в стайку бабочек и тонко улыбнулась, – не буду мешать семейному вечеру.

– Не будете настаивать на наказании? – Рихтер посмотрел на супругу с интересом.

– Я не вижу вины Тайланны, – серьезно произнесла оборотень.

Герцогиня покинула отвратительно розовую гостиную, оставляя за спиной звенящую тишину. Две молоденькие служанки порскнули от двери к стене – протирать пыль с деревянных панелей. Причем одна относилась к помощникам на кухне, а вторая следила за винным погребом. Армин усмехнулась: любопытство свойственно не только кошкам.

В покоях не осталось и следа крови. Васка, подперев рукой бок, стояла посреди комнаты. Выглядела при этом она довольно воинственно. Увидев, что в покои зашла миледи, а не враг, Рхана отбросила свое грозное оружие обратно в ведро. Герцогиня подавила улыбку, представляя, как Васка побеждает противника при помощи мокрой грязной тряпки.

– Миледи?

– Манипулировать детьми – мерзко, – вздохнула герцогиня. – Тайланна не обладает и десятой долей возможностей, чтобы поймать крысу. Я была уверена, что ошибаюсь. Думала, крыса приведет меня к крысоловке, откуда ее достала девочка. Но нет, серая тварь досталась ей живой.

– Господи.

– Кто-то вынудил ребенка убить зверька, – Армин прикусила губу. Жестокость в родном мире присутствовала повсеместно. Та же Крина не испугалась дохлой крысы. Рхана вечером запустила поленом в серую тень, метко перешибив твари хребет. Но высокородных девиц воспитывали иначе.

– Тайланна кажется хорошей девочкой, – Рхана покачала головой. – Но бросает ее из крайности в крайность. Смеется взахлеб и плачет.

– Ее мать умерла родами, – Армин потерла подбородок, – она не может злиться от того, что я заменяю первую жену. Она не знала свою мать. Олли создает культ матери? Воспитывает в ребенке болезненную любовь к мертвой женщине? Глупости, какие же глупости лезут в голову.

– Лягте да поспите. А я посижу, шарф довяжу. Да простит мне Господь мою леность, а ведь третий год вяжу, закончить не могу. То одно, то другое.

– Да какое спать, – Армин покачала головой. – Не усну. Посидишь с детьми? Пойду, рассмотрю свои покои. Неужели придется барьеры ставить? Рихтер не казался мне мягкотелым, но сейчас… Я не знаю, – она вздохнула, и вместо того, чтобы выйти из комнаты, плотнее притворила дверь.

– Я не из города, – пожала плечами Рхана, – но мой муж служил здесь. Я видела его по неделе в три месяца, – женщина старательно развязывала узелки на свертке с пряжей.