– Возможно, он и прав, хотя… это он, конечно, просто психует.
– Уговорил, облегчу вам жизнь. Не будет эта собака ходить в вашей своре. Что ещё? Как дела с Ламороу? Может и ему уши подрезать?
– Нет, пусть ещё побегает. В случае чего я сам с ним справлюсь.
– Ты уверен?
– Да он мне только помогает. Ребятам даже нравится наблюдать, как я его обламываю, а вода льётся на мою мельницу. Когда-нибудь, очень скоро, эта свора будет бегать под мою дудку.
– А герцог?
– Ждёт меня. Времени больше нет. Давай договоримся завтра в пять, как два дня назад. Не забудь.
– А вы успеете вернуться?
– Если нет, то в девять.
– Хорошо. Будь осторожен!
– И ты, уж постарайся!
– Иди сюда, чёрт!
И они крепко обнялись. Крепче обычного, и Эжен почувствовал, что брат взволнован больше положенного.
– У тебя ещё минутка есть? – тут же отозвался Виктор.
– Это у тебя со временем проблема, а у меня вся жизнь впереди, – невольно усмехнулся Эжен.
– Как ты думаешь, зачем маркиз так старается? Неужели он в самом деле так на нас с тобой взъелся?
– А ты не знаешь?! – искренне удивился Эжен, – Да он спит и видит белокурую графиню своей женой!
– Что?!! Ты про Анну?!
– Да. Ты что же, правда не знал?!
– Теперь знаю… Но кто тебе это сказал?
– Моя Эмилия. Да припомни, до тебя должны были долетать слухи…
– Да… Может быть…
– Ха! Вот и твоё время пришло! Мои соболезнования! Я так думаю, теперь ты Антуана любишь так же горячо, как и я.
В ответ Виктор только тяжело вздохнул.
– Что-то ты мне сегодня не нравишься. Давай, признавайся, что происходит? – Эжен даже взял брата за руку.
– Ты прав, у меня дурное предчувствие, – решился-таки признаться Виктор, – Страшно тебя отпускать.
– Это сейчас я тебя никуда не отпущу! С таким-то настроением да снова в пасть ко льву?! – от души вспылил Эжен.
– Ты прав. Наваждение какое-то, – тут же постарался взбодриться Виктор, – Но ты всё же завтра не очень рискуй!..
– Да что это ты вздумал меня пугать, в самом-то деле?!
– Ладно, я пошёл.
– Давай, давай. Лети, птаха!
Виктор кивнул, и уже хотел было двинуться к краю крыши, но в последний момент замешкался, снова развернулся к брату. Лица друг друга они разглядеть не могли, но это и неважно. Просто ещё несколько секунд побыть рядом. Это ведь такая малость! Но как же ценны оказались эти несколько секунд…
Подавив вздох, Виктор отправился-таки на другой конец крыши и скоро показался на глаза герцога.
Он недолго собирался с духом. Обвязав вокруг головы тесьму и для верности взяв клок волос в рот, не без причины боясь, что потеряет парик, Виктор тяжело вздохнул и… снова вспомнил про Эжена. Труднее всего сейчас было не оглянуться. Эжен понял этот его порыв и шепнул:
– Хорош метаться! Решай! Либо лети, либо оставайся.
Виктор невольно улыбнулся и ринулся в свой ночной полёт.
Такие прыжки казались близнецам прозой жизни, но это не ослабляло их бдительности. Виктор точно оценил расстояние до окна, и его тело безукоризненно последовало его воле. Миг, и он зацепился за подоконник, почти влетев в окно. Легко приняв силу удара, он уже в следующий миг стоял в комнате перед герцогом.
А тот ещё добрых минут две в немом изумлении рассматривал ночную птицу. В какой-то миг Виктор даже забеспокоился, всё ли в порядке с париком? И рука сама потянулась к волосам. Нет, всё в порядке!
– Так что… я выполнил ваш приказ, милорд, – Виктор решился первым нарушить это неловкое молчание.
– Вижу… Вижу… – протянул тот в ответ, – И когда же ты сообразил о такой возможности войти в эту комнату?
– Простите?
– Я не ясно выразился?! – нахмурился герцог.
– Но, Ваша Светлость, это и сейчас всего лишь догадка. Я не готов отдать голову на отсечение, что дело было именно так… Но, признаюсь, впервые мысль о том, что вот так тоже можно, пришла ко мне в первый наш осмотр, это когда вам порезали постель… правда, тогда такая идея показалась мне безумной.
– Потому что был открыт дымоход? – кивнул герцог.
– Потому что этот Ровиньоль ещё не сравнивался с бесом, – усмехнулся Виктор.
– Но тогда и ты бес!
– Что?! Я?!
– Но ведь и ты смог это сделать!
И Виктор не скрыл самодовольную улыбку.
– Я бывший матрос, и не вы первый заставляете меня прыгать, словно обезьяну. Наш боцман требовал фокусов и по круче, или же отправлял на съедение акулам. У этого Ровиньоля такой же опыт?