Путь домой. Четыре близнеца

– Это нельзя объяснить, – усмехнулся Антуан, – Остаётся просто принять, что я давно и сделал. Я уже говорил вам…

Что ж, Рай согласно кивнул:

– Такое доверие ко многому обязывает…

– Не надо, сударь, – улыбнулся граф, – У нас одна цель, и этого достаточно.

– Да, да, – вздохнул Рай, – Может быть… И всё же, что-то мне говорит, что не убеди мы герцога в том, что Антуан – это не Френсис, нам оттуда было бы трудно выбраться.

Граф с невыразимым теплом посмотрел на сына, тот же, чтобы скрыть охватившее его смущение, поспешил отвернуться к окну и сделать вид, что полностью утратил интерес к этому разговору. Что ж, граф снова развернулся к Раю:

– Герцог знал о каждом нашем шаге по дворцу, о каждом обронённом нами слове. Я всегда отдавал должное его уму. Вот и теперь, у него хватило силы признать своё поражение, а в Антуане увидеть одного из некогда сгубленных им моих сыновей… Всё было бы просто и ясно, если бы герцог просто нас отпустил. Ведь он знает в каком качестве я пребываю на земле Бриании, это делает меня и моих людей неприкосновенными. Но это его внезапная болезнь… Признаться, такого я не ожидал. Верить ли своим глазам? Этот лев сгнил изнутри?!

– Я тоже поражён, – поддержал его Рай.

– Господин Рай, вы допускаете мысль, что перед лицом смерти герцог мог покаяться и всё рассказать Жану? – граф с интересом ждал ответ, но Рай серьезно заподозрил, что граф уже знает, что услышит.

– Конечно, нет. Полагаю, это не вопрос. Даже если герцогу и правда пришёл конец, он не из тех, кто способен просить прощение. И в самом ли деле он болен? Уж очень странно это совпало с моментом моего отъезда из дворца… Ох, как же хорошо, что Фрэнк смог удержать подле себя Анри…

Граф тут же, словно поймав себя на какой-то мысли, подался ближе к Раю:

– А этот Анри, слуга Жана…

– Простите, скорее друг.

Брови графа чуть приподнялись:

– Друг, говорите? Ладно, пусть. Значит, друг в образе слуги… Расскажите мне о нём. Как возникла эта дружба? Почему вы так на неё рассчитываете?

Рай почувствовал неожиданно сильное волнение и потому не сразу собрался с мыслями для ответа:

– Признаться, я ждал, когда же вы спросите… Что ж, с удовольствием представлю вам этого молодого человека. Он дорог мне, как сын.

– Не меньше Жана? – вдруг вставил вопрос Антуан.

Рай несколько удивился этому, но не растерялся:

– Да, они близки больше, чем то порой бывает между братьями.

– Но Анри слуга, – напомнил Антуан, уловив в словах Рая неприятный намёк.

– Так было угодно герцогу, но так никогда не было по сути.

– Значит это один из пунктов вашей герцогу мести? – сощурился юноша.

Раю начинали не нравиться вопросы Антуана.

– Не только. Я же сказал, Анри мне как сын.

– Хорошо, господин Рай, – граф укоризненно взглянул на сына, – Прошу вас, продолжайте.

Рай чуть поклонился и начал свой рассказ:

– Анри сирота. Сам герцог заявил, что Анри является сыном некоего фракийского пирата, плававшего под испайронским флагом. Когда-то этот пират пленил Его Светлость, а потом погиб в очередном морском сражении. Признаюсь, в эту версию я не верю, но другой у меня до сей поры не было. Моё собственное расследование не принесло желанных плодов. Могу только сказать, что Анри появился в Бетенгтоне примерно четырнадцать лет назад, и тогда обращались с ним хуже, чем с бездомной собакой. Своих родителей он не помнил, или во всяком случае наотрез отказывался о них говорить, люто ненавидел герцога и, несмотря на сплошное унижение, умудрялся сохранять человеческое достоинство, за что ему и попадало вдвое больше. Признаться, когда я его увидел, у меня защемило сердце, и… я выкрал его. Он жил у одних моих хороших друзей. Когда герцог же сделал меня воспитателем Фрэнка, я вернул Анри во дворец. Они оба были одиноки, из обоих хотели сделать нелюдей, у них оказалось много общего, одинаковая тяга к знаниям, жажда жизни… Должен признаться, я дал им одинаковое воспитание и образование. Что ещё примечательно, в своих письмах среди прочих указаний по воспитанию мальчишек, герцог настаивал на том, чтобы Анри непременно пресмыкался перед Фрэнком, чего, как вы уже поняли, никогда не было… Что ещё сказать? В общих чертах, это всё.

Графа очень заинтересовал этот рассказ, Антуан тоже не пропустил ни одного слова, но при этом в их головах бродили, очевидно, очень разные мысли…

– А как полное имя Анри? – поинтересовался граф.

– Монсо. Анри Монсо. А его отца герцог назвал Роменом Монсо.

– Ромен!? Монсо… Почти Монсар…

– Отец, что вы хотите сказать?! – тут же встрепенулся Антуан.

– Видишь ли, сыну Ромена и Эспиранты при крещении было дано имя Анри, и сейчас его бы звали Анри граф де Монсар!

– Быть не может! – Рай даже привстал от волнения.

– Да, интересное совпадение… – кивнул граф.

– Но я уже больше, чем уверен, что вы правы! – воскликнул Рай, – Вы бы видели лицо герцога, когда тот встретился с Анри! Если Анри так же похож на своего отца, как ваши сыновья на вас, то…

– Постойте, – граф напряг память, – Ростом с Антуана, волосы чёрные с золотым отливом упруго вьются, глаза карие почти чёрные, черты лица наводят на мысль о том, что он родом с юга Фрагии, или даже из Испайры…

– Да! Да! – Рай ликовал.

– Сколько ему сейчас лет?

– Они с Фрэнком ровесники, или может быть Анри чуть старше.

Граф обратил счастливый взгляд на сына, которому уже успело передаться волнение отца и Рая.

– Вы хотите сказать, что мы почти нашли брата Марианны?! – решился вслух предположить Антуан.

Граф не мог скрыть улыбку.

– Многое говорит в пользу этого, но… Давай всё же не будем спешить с выводами. Время покажет…

И тут к их столу подошли двое поварят с большими подносами и, судя по всему, сам хозяин трактира. В то время пока поварята накрывали на стол, хозяин склонился в низком поклоне и с сияющей улыбкой на лице обратился в Антуану:

– Я так счастлив, что вы, милорд, с вашими друзьями решили посетить моё скромное заведение. И чтобы доказать эту мою радость, я возьму с вас только полцены.

Антуан ничего не понимал и в поисках помощи обратил растерянный взор к отцу.

– Милейший, ты ничего не путаешь? Я здесь впервые, – произнёс граф.

– Да, впервые, и я счастлив, что это всё же произошло.