Путь домой. Четыре близнеца

– Сударь, ну что же вы молчите?! Подтвердите или опровергните мои слова!

И тут взгляд Жана прояснился:

– А как его зовут?

– Виктор Ровиньоль, – поспешила ответить Анна.

– Значит… Виктор! – и Жан медленно развернулся к Марианне.

Она поняла его и уже тоже не могла не улыбаться:

– Милая Анна, вы сказали, что он был представлен дворянином. Так он дворянин, или?..

– Он служит барону, это точно. А что касается его дворянства, откуда мне знать?.. – охотно откликнулась Анна, – Хотя… Да, помню, он очень удивился, когда я назвала его дворянином. И барон как-то странно среагировал на это моё предположение… Вы что-нибудь понимаете?

В ответ Марианна радостно кивнула:

– Всё за то, что это он предупредил нас об опасности! Помните того человека? – Марианна подарила артистам веский взгляд и снова вернула всё своё внимание подруге, – Вам, Анна, видимо, придётся сильно изменить мнение об этом человеке. Он не виноват в нашем несчастье. Кто-то ещё выследил вас, а он нас предупредил…

– Но я слышала…

– Что-то мне подсказывает, что это не имеет значения. Этот Ровиньоль приехал много позже барона. Я уже была связана, когда он появился. И он в самом деле очень похож на Жана. Барон знает это, и потому завязал мне глаза. Дядя не хотел, чтобы я увидела этого Виктора. Но я видела его, чуть позже! Ах, если бы я могла предположить такое! За всё время нашего путешествия я ни разу не назвала его по имени. Кто бы мог подумать!

– А потом появились мы, – подытожил Жан, – Вы приняли меня за него, и.… сказали, что нам больше некого ждать. А мы-то с вами хороши, господин Геньи!

– Но куда же он тогда делся? – встревожилась Марианна.

– Вы что-нибудь понимаете? – не выдержала Анна, – Так объясните же нам. Как это может быть?! Такое сходство!..

Марианна примирительно взяла Анну за руку и тепло улыбнулась:

– Извините, дорогая, что раньше не отнеслась к вашим словам серьёзнее. Видите ли, дело в том, что в лице этого Виктора Ровиньоля мы нашли сильного и умного друга. И что особенно приятно, так это то, что он, очевидно, брат Жана. Они близнецы! – и Марианна испытующе посмотрела на окружающих, – Вам трудно поверить, но ещё труднее будет смириться с тем, что вообще-то от рождения их четверо! Четыре близнеца!

– Но это уж слишком! – отмахнулся Геньи и неловко рассмеялся.

– Может быть… – улыбнулась Марианна, – Это длинная история, и мы обязательно как-нибудь расскажем её вам. А пока… Жан, вас уже трое! Ты, Антуан де Валеньи, Виктор Ровиньоль. Я начинаю верить в чудеса.

– Да уж, – Жан, улыбаясь, перевел дыхание, – Того и гляди, четвёртый появится.

Марианна охотно закивала и тут же взялась загибать пальцы:

– Виктор возник вчера. Ты днём раньше…

– Я возник? – от души рассмеялся Жан.

– Простите, друзья, хоть я человек и не суеверный, но тут попахивает нечистой силой, – заметил Франсуа.

– Близнецы. Что здесь страшного? – возразила Марианна.

– Но четыре?!

– Четыре… – эхом отозвался Жан, – Для меня это тоже дико, друзья, но одного я уже видел, другого – вы, третий перед вами. Если вы, господин Геньи, поможете мне, то мы не сегодня, так завтра привезём его сюда, и тогда посмотрим, – и Жан усмехнулся, представив себе эту встречу, – Значит, дело лишь за четвёртым. Как его зовут, Марианна, Эжен?

– Да, если ничто не изменилось, – Марианна выразительно посмотрела на Жана.

– Но ведь Виктор сохранил имя, – возразил Жан, – И исчезли они вместе… Значит… Эжен… Лихо дело закручивается. Но прежде всего Виктор!

Глава 22. Старый друг.

Первые проблески утренней зари застали Виктора на сеновале охотничьего павильона графини де Шероль. Он лежал с закрытыми глазами, изображал спящего, но на самом деле снова и снова прокручивал в голове события минувшей ночи. «Будь я проклят, если что-нибудь понимаю! Куда они подевались?! Куда?!» – этот вопрос настойчиво буравил сознание юноши, заставляя забыть и про усталость, и про сон, – «Так, ещё раз, по порядку. Первое: графиня де Монсар уверенно спутала меня с кем-то из своих друзей… Как же это я умудрился не представиться?! Возомнил о себе невесть что! Так бы она и доверилась незнамо кому… Вот остолоп!!! Ох, ладно… Теперь-то ясно, спутала. Всего лишь спутала… При этом я похож на этого кого-то настолько, что это можно разглядеть и среди бела дня. Да, вот оно! Поэтому барон завязал племяннице глаза! Чтобы она не увидела меня раньше времени… Именно моё лицо так привлекло внимание барона к моей скромной персоне! Он совершенно наверняка собирается как-то воспользоваться этим, конечно, если я буду дураком… Но кто этот «кто-то»? Эжен? Точно нет!.. Ладно… В охотничьем домике этого кого-то не было, но надо вспомнить, что графиня бежала с двумя… Да, двое с рыночной площади! При чём "неприговорённый", Анри, сейчас серьёзно ранен, а второй… Второй на площади был в маске! Если учесть, что у нас с Эженом… Эжен… У нас с Эженом есть брат, то… Да! Всё становится на свои места! Даже больше!!! Антуан!!! Бог весть кем он стал, но… Он ведь был усыновлен дворянской семьей! Не поэтому ли барон решился представить меня дворянином?.. Графиня де Шероль вполне могла знать Антуана как человека высшего света, барон ясно выразился… Стоп, а если бы она и правда знала Антуана, и тут вдруг я, близнец-простолюдин… Что за игры затеял барон?! Ведь в таком случае, раскрылось бы… Чёрт, я снова ничего не понимаю. Не понимаю я этого барона! Не понимаю, куда же всё-таки делись девушки?! Так стоп, вот это как раз стало чуть яснее. Получается, что графинь увёл… Антуан?! Ведь он где-то здесь… Нет, ну ладно, они могли принять его за меня, в это я готов поверить. Но он-то что? Назвался мной? Зачем? Хотя, может быть, он, как и я, неразговорчивый? Ведь сумел же я, козёл лопоухий, почти час вести графиню де Монсар по лесу и не спросить о главном, не назвать своё имя! Конец тебе, Виктор! Получай корону короля олухов! Где теперь искать девушке и… Антуана ?! Искать?.. Нет, похоже, теперь их черёд искать меня…»

Ночью, осознав, что упустил девушек, Виктор не придумал ничего лучше, как вернуться к барону. Он рассудил, что это возвращение по крайней мере даст ему ответ на вопрос, не угрожает ли барон прекрасным графиням. Теперь же, когда пришло осознание того, что он принял единственно верное решение, Виктор позволил себе расслабиться и даже смог задремать, но отдых его оказался очень кратким.

На дворе охотничьего павильона переполох начался задолго до восхода солнца. Крики на испайронском и фрагийском, хлопки дверей, ржание потревоженных коней. Какой уж тут сон? Причина этого столь раннего оживления могла быть лишь одна – исчезновение графини де Монсар. Виктор сладко потянулся, с жадностью ловя, быть может, последние спокойные мгновения: «Бедный барон! Как он это переживёт?! Но что ещё интереснее, когда Антуан доберётся до меня? Ох, поскорее бы… Ведь Анна сейчас наверняка с ним! Анна?! Да, Анна…»

– Ровиньоля к барону! – округу накрыл зычный приказ Карлоса, это Виктор разобрал совершенно чётко и внутренне собрался.

Уже через минуту он увидел сквозь длинные ресницы, как вход в сарай заслонила грозная фигура самого Карлоса. Старый верный слуга барона не знал мягкости в обращении со своими подчинёнными. А этому молокососу, так ловко наступающему ему на пятки, уж и подавно не стоило рассчитывать на деликатность командира.

Схватив попавшийся под руку тугой узел скрученной верёвки, Карлос с силой швырнул его в Виктора. Юноше пришлось сделать над собой большое усилие, чтобы, даже видя момент этого броска, не попытаться увернуться. Если уж изображать спящего, то до конца! Удар получился чувствительный, но, конечно же, не смертельный. Юноша вскочил на ноги и от души выругался.

– Тебя требует к себе сеньор, – сухо выдавил из себя Карлос и, метая искры из глаз, всем своим видом дал понять, что пойдёт к господину только следом за Виктором.

Тот счёл за благо не обострять ситуацию и поспешил показать лицо утренней заре. Его появление чуть успокоило других слуг, но этого нельзя было сказать о бароне, стоявшем в дверях павильона. Что ж, Виктор, якобы с трудом раздирая глаза, приблизился к грозному господину.

– Где ты был этой ночью?! – взгляд чёрного глаза барона словно острая стрела вонзился в юношу.

– Спал, господин, – Виктор, казалось, искренне удивился вопросу.

– Спал?! И тебе ничего не известно о случившемся?

Ответом стало безмолвное изумление синих глаз. Барон чуть сощурился:

– Ты хочешь сказать, что не знаешь о новом побеге моей племянницы?

– Что?! Снова?! Помилуйте, она же была в комнате, соседней с вашей!

Губы барона сжались так сильно, что превратились в узкую щёлку. Виктор якобы только сейчас понял, что взболтнул лишнее, ударил себя по губам и поспешил снова склониться в почтительном поклоне.

– Всем собираться, – тут же распорядился барон, и голос его был холоден, как лёд, – Карлос и Ровиньоль отправятся во дворец Шероль и проверят, там ли графиня де Шероль, хорошо ли себя чувствует. Долго не прохлаждаться. Встретимся на дороге к Рунду.

С тем барон и скрылся в павильоне, успев, правда, кинуть на Карлоса весьма загадочный взгляд. Слуга остался непроницаем, только мгновенная усмешка искрой коснулась его губ и утонула в густых седых усах. Виктор скорее почувствовал, нежели заметил, всё это, но сама перспектива ехать в Шероль очень ему понравилась, а риск благородное дело…

Карлос искренне невзлюбил Ровиньоля, но того гораздо больше удивляло другое. Этот старый испайронец, твёрдый и неприступный, как скала, то и дело стучался в прошлое Виктора. Как-то невзначай: нечаянный жест, тон, взгляд – нет-нет да и удивят Виктор, будто он уже видел это прежде, хорошо знал…

Они ехали ко дворцу Шероль молча, казалось, каждый целиком ушёл в себя, но на самом деле взаимная слежка не ослабевала ни на миг.

«Да, что-то в этом человеке не так…» – Виктор подавил тяжёлый вздох, – «Но главное – это то, что он с удовольствием воспользуется первой же удобной возможностью, чтобы посмотреть, каков я изнутри. Барон, барон… Вы серьёзно думаете, что я стану это долго терпеть? Не знаю, зачем вообще вы меня подобрали, но эдак игра оборвётся раньше, чем вы бы хотели. А всему виной станет ваша "правая рука"…»