Это очень забавная история

Я кивнул, шмыгая носом.

– Ты хотел перевести Манхэттен на ту кальку, которую я тебе купила?

– Я не умею!

– Крэйг, этого никто не умеет, – рассмеялась мама. – Просто от руки нельзя ничего начертить. Это невозможно!

– Как же тогда делают карты?

Мама замешкалась с ответом.

– Ага, видишь? Видишь? Значит, кто-то может!

– Крэйг, карты рисуют с помощью специального оборудования. У взрослых есть для этого особые инструменты.

– Тогда мне тоже нужны такие инструменты!

– Крэйг.

– Давай купим!

– Детка.

– Они что, очень дорогие?

– Сынок.

Мама усадила меня на диван, который по ночам служил им с папой постелью, и села рядом. Я больше не плакал и не дрался. Тогда мои мозги еще не застряли в тупике и были в порядке.

– Крэйг, – мама вздохнула и посмотрела на меня, – я кое-что придумала. Может, вместо того чтобы тратить время на копирование карт Манхэттена, ты попробуешь сделать свои собственные карты? Карты воображаемых мест?

Никогда в жизни я не испытывал такого озарения.

Я смогу придумать и сделать свой собственный город. Сам придумаю улицы, нарисую реку там, где мне захочется, расположу океан там, где пожелаю, возведу мосты там, где захочу, проложу огромную магистраль прямо через центр города – как надо было бы сделать на Манхэттене. По-своему расположу метро. Сам назову все улицы. Я даже сделаю свою координатную сетку до самых краев карты! Я улыбнулся и обнял маму.

Она раздобыла для меня толстую бумагу – настоящий плотный ватман, хотя потом я предпочитал ровную бумагу для принтера. Я вернулся в свою крепость, включил свет и приступил к своей первой карте. Последующие пять лет я постоянно рисовал карты, даже на уроках, вместо того чтобы чиркать каракули на листочках. Я нарисовал их несколько сотен, не меньше. Закончив, я их тут же комкал – для меня был важен сам процесс. Я создавал города на берегу океана, города в месте слияния двух рек и города в месте изгиба одной реки, города с мостами, безумными развязками, площадями и бульварами. Я был счастлив, когда создавал города. Это был мой Якорь. До тех пор, пока мне не исполнилось девять и я не переключился на видеоигры, я твердо знал, кем буду, когда вырасту, – картографом.

Четыре

– Я хотел рисовать карты, – говорю я доктору Минерве.

– Какие карты?

– Карты больших городов.

– На компьютере?

– Нет. От руки.

– Понятно.

– Наверное, это не очень популярная профессия и работы у них немного, – улыбаюсь я.

– Возможно, нет, а может быть, и да.

Типичный ответ мозгоправа.

– На «может быть» я надеяться не могу. Мне нужно зарабатывать деньги.

– О деньгах мы поговорим в следующий раз. А сейчас нам придется закончить.

Я смотрю на часы: 7:03. Она всегда дает мне три лишние минуты.

– Чем займешься, когда выйдешь отсюда?

Она постоянно об этом спрашивает. Ну что я обычно делаю? Пойду домой, буду психовать. Буду сидеть с семьей за столом и стараться не говорить о себе и о том, что не так. Постараюсь поесть. Потом постараюсь заснуть. Оба этих занятия приводят меня в ужас: я не могу есть и не могу спать. Вы в курсе, что у меня по этой части все не как у нормальных людей?

– Эй, в чем дело, солдат?

– Сэр, я не могу есть и не могу спать.

– А если тебя начинить свинцом,

Станешь ли ты снова молодцом?

– Не могу знать, сэр! Свинец меня малость утяжелит,

Но вряд ли вернет сон и аппетит.

– Тогда вставай и сражайся, солдат!

Со всех сторон наступает враг!

– Я не могу сражаться с врагом.

Он слишком силен, он слишком умен.

– Солдат, но ты ведь тоже умен!

– Боюсь, не настолько.

– Значит, ты хочешь сдаться, солдат?

– Вы угадали, таков мой план.

– Постараюсь держаться, – говорю я доктору Минерве. – Что мне еще остается? Буду держаться и надеяться, что мне станет лучше.

– Ты принимаешь лекарства?