Семь первых иллюзий. Академия Дьянхара

– Не шевелись, – надменно посоветовал он. – Помогу тебе, так и быть.

«Так и быть?!»

Мне стоило огромных трудов удержаться и не напомнить, из-за кого, собственно, я оказалась в этой ужасной западне! Помощничек, как же! Сам отправил меня в, кажется, единственный колючий кустарник, потом поддержал насмешки Хакана, а теперь вроде как благородство решил проявить…

Пока я мысленно крыла нового знакомого нехорошими словами, он подтянул классические чёрные брюки и, присев на корточки, принялся говорить нечто невнятное. Его голубые глаза заволокло легким туманом. Четко очерченные губы беспрестанно шевелились. Длинные тонкие пальцы несколько раз сплетались, образуя неведомые мне арканы, а затем неспешно разошлись в стороны…

Не помню, в какой момент я забыла о ругательствах и принялась любоваться парнем. Очнулась, лишь поняв, что ветки кустов, словно живые, осторожно отдаляются. И, к моему стыду, в этот момент блондин уже не магичил, а смотрел на меня. Не моргая. И не скрывая, что заметил мой интерес.

Я испуганно замерла, ощутив неловкость, но тут же откинула глупые мысли. Мотнула головой, не веря своему счастью, коснулась руками спутанных волос и засмеялась.

– Быть не может, – проговорила я, быстро выползая из своего укрытия и усаживаясь на мягкую зеленую траву рядом с парнем. Затравленно глазея на возвращающиеся на место кусты, вспомнила про свой чемодан и призвала его магией, после чего обратилась к блондину: – Как ты это сделал?! Что за заклинание? Невероятно просто!

Альрик не спеша поднялся, поправил брюки и посмотрел на меня, говоря совсем не то, что я хотела услышать:

– Пожалуйста.

– Что? – Я посмотрела на него снизу вверх, надеясь, что парень предложит мне руку и поможет подняться.

– Я говорю, пожалуйста, – наставительно повторил Альрик, явно намекая на необходимость поблагодарить его за помощь.

Договорив, он спрятал руки в карманы брюк и принялся ждать.

А в моей голове эхом зазвучали его слова; я всем существом ощутила, с какой издевкой они были произнесены. Впрочем, Альрик и не скрывал настроя. Клянусь богиней интриг и пакостей, в прищуре его глаз сквозила неприкрытая насмешка!

Гад пожелал услышать, насколько я признательна за совет прыгать в единственные на поляне колючие кусты! Ну прекрасно!

Спокойствие, ещё минуту назад возникшее в моей душе, смело ураганом новых чувств. Мне безумно захотелось поставить выскочку на место. Сказать колкость, заставить переживать не меньше моего! Но делать это, сидя на земле в порванной одежде, глупо…

Одежда!

Святые! Я неловко поднялась и коснулась кончиками пальцев остатков причёски, тронула ссадину на щеке, поправила разодранный рукав шелковой белой блузки. Языком провела по уголку губ, обнаруживая там небольшую царапину. Одернула задравшуюся с одной стороны чёрную юбку-солнце. И все это время упрямо не смотрела на своего «спасителя».

Щеки заливал злой румянец, губы пришлось поджать, чтобы не выдать, как по-детски они дрожат от осознания собственной ничтожности. Сейчас я могла бы заменить чучело, отпугивающее в саду ворон!

В какой-то момент блондин устал от моего молчания и проговорил бесцветным голосом:

– Итак?

Я вздохнула и все же посмотрела на него. Упрямо, неуступчиво, давая понять, что говорить нам больше не о чем! Потом и вовсе задрала подбородок, намекая, что парню пора оставить меня в покое.

– Ладно, вижу, что от переполняющих душу эмоций у тебя кончились слова, – постановил он равнодушно. – Или ты всегда такая «разговорчивая»? Понимаю, вежливую беседу поддерживать сложно. Зато ясно, отчего мечтаешь поступить именно на боевой факультет. Там нужны сила и ловкость, а остальное не так уж важно.

Я совершенно опешила.

«Это он завуалированно назвал меня дурой?!»

От гнева даже в глазах потемнело, а с губ сами сорвались слова, призванные обидеть до глубины души:

– Я молчу, потому что не смею тебя задерживать… тень! – ответила с надменной улыбкой, от которой травмированная губа начала болеть в разы сильнее. И, решив, что сказанного мало, добавила громче: – Ты же должен спешить. К хозя-яину.

Последнее слово почти пропела. Сложив руки на груди, я уставилась на блондина, стараясь уловить малейшие изменения на его удивительно благородном для преступника лице. Где-то в глубине вопил голос разума, доказывающий безнравственность моего поведения, но много раз задетая гордость не позволяла слышать, ей хотелось лишь отмщения.

Альрик же, вместо ответной грубости или хотя бы демонстрации раздражения, лишь пожал плечами и заметил тихо:

– Какая занятная у Хакана сестра.

Все. И никаких оскорблений или других посягновений в мой адрес.

Пока я переваривала услышанное, пытаясь унять не к месту воспрявшее чувство вины, в памяти услужливо всплыло кое-что из рассказов брата. За два года учебы у него появилось много новых приятелей, и одним из них был Рикард Ройс. Единственный сын министра природных ресурсов Дьянхара. Казалось бы, что в парне интересного, кроме происхождения? А кое-что было! У Рикарда имелась тень. Да не какая-нибудь, а благородных кровей… Редкость, диковинка.

И теперь эта «диковинка» смотрела на меня, стоя на расстоянии двух шагов.

– Альрик Бэйд. – Я сообщила о своей осведомлённости раньше, чем успела осмыслить понятое.

Блондин не двинулся с места. С его лица исчез интерес. Теперь он смотрел на меня спокойно и говорил так же, без малейшего намека на эмоции:

– Вижу, меня узнали. Как славно.

– Как и меня, – ответила я, нервно передергивая плечами.

Ужасно хотелось отвернуться и сбежать. Совсем не так я представляла себе удовлетворение от мести. Хуже того, теперь чувство вины захватило с головой. «Я сказала все правильно, и он заслужил! С чего бы мне оправдываться перед тенью?» – подумала про себя, стараясь вернуть уверенность в собственных действиях. Вот только выходило плохо…

– Ты ведь сразу понял, кто перед тобой, так? – пошла я в наступление, не желая оставаться плохой. – Когда я выбежала на эту поляну, ты догадался, что Хакан ищет именно меня? И отчего-то решил посмеяться, отправив в эти злосчастные розы, на которые у нас с братом аллергия!

Он молчал. Смотрел холодно и не позволял даже предположить, что у него на уме.

– Зачем ты отправил меня прятаться именно туда? – не унималась я. Для успокоения совести мне требовалось доказательство его вины, немедленно! – У тебя зуб на Хакана? Или это потому, что я едва на тебя не упала? Решил так отомстить?

– Не слишком ли много чести? – грубо перебил меня Альрик. – Думаешь, все вокруг что-то замышляют и помешаны на мести тебе или твоему брату? Или у тебя просто наболело, но нет подходящего плеча, чтобы поплакаться? Хочешь понимания и жалости – беги домой, там точно знают, как уберечь такое сокровище.

Последнее слово он проговорил с презрительной ухмылкой, чтобы я точно не решила, будто это комплимент.

Зато теперь тон и голубые глаза блондина наконец выдавали эмоции. Альрик был зол. Кажется, не меньше моего. Красиво очерченные средней полноты губы слегка кривились в сторону.

– Значит, ты отправил меня туда, – я взмахнула рукой в сторону ненавистных кустов, – не нарочно? Действительно хотел так помочь?

Он промолчал.

– Нет! – Я упрямо мотнула головой. – Ты не выдал меня Хакану, только потому что решил посмеяться после его ухода!

Я сжала ладонь, собираясь ткнуть в грудь блондина указательным пальцем, но умолкла на полуслове и прикусила губу от боли. Рука заболела так, что захотелось выть. Оказалось, что у основания мизинца засела заноза, которую я случайно загнала дальше.

Я втянула воздух сквозь зубы, чувствуя, как на глаза набежали слезы.

Только не это! Только не перед блондином! Пришлось резко отвернуться, бросив вокруг настороженный взгляд. Я собиралась как можно быстрее закончить разговор, вот только вспомнить, на чем остановилась, не смогла. Так и закрыла рот, обиженно поджимая губы.

«На что я в самом деле надеялась, когда начинала этот диалог?! Решила сорваться за тяжелый день на единственном человеке, который попытался помочь, сделав из него злодея… Кошмар! Стою теперь посреди поляны растрепанная, испачканная, одежда местами порвана. Королева неудач!»