Лето. Море. Смерть

– Да так, – неопределенно буркнул Сева и открыл дверь, пропуская Дину в душную, пахнущую остывающим деревом, темноту. – Надо высказаться от имени губернатора про наш дворец детства и юношества. Они уходят на ремонт и реставрацию. Но двумя словами нельзя, ты же понимаешь. Надо про исторический облик и важность традиций. Вот, изучаю вопрос, а сроки горят.

Вспыхнул свет. Это Сева нажал на выключатель.

Просторная обшитая светлым деревом комната со скошенным потолком. Двуспальная кровать под коричневым пледом в ярко-желтых цветах занимала почти половину мансарды.

Здесь было две двери – уличная и внутренняя, ведущая на первый этаж домика. Справа от внутренней двери расположился шкаф с зеркалом, за ним, ближе к окну выходящему во двор – столик, кресло и торшер. Справа от двери в которую вошли Дина и Сева, висел гамак в бело-бежевую широкую полоску.

– Я открою окно, – Сева пересек мансарду и с усилием повернув ручку, распахнул деревянную раму.

Дина почувствовала лёгкий прохладный сквозняк, лизнувший ноги.

– Располагайся, Гладышева, – Сева прошёл мимо и задержался на пороге. – Свет тебе оставить?

– Нет.

– Кричи если что, – усмехнулся хозяин дома и, выключив свет, легко сбежал вниз по ступенькам.

Дина прошлась по комнате, высунула нос в окно, посмотрела на освещенный дворик перед калиткой, пустую беседку, мангал с догорающими углями, и вернулась к гамаку. Сбросила вьетнамки и удобно устроилась. Снова открыла статью в смартфоне, а потом со вздохом закрыла. Положила телефон на грудь и мерно раскачивала гамак, отталкиваясь ногой от стены и чувствуя, как легкий ветерок приятно холодит кожу.

Совсем неплохо.

Наверное уже скоро вернётся Марина, и тогда Дина спустится вниз. Дан… Он снова будет совсем рядом. Вспомнилось, как он держал её руку в своей и смотрел как-то так особенно. А потом ревновал Лену. Это что? Зачем это?

Мысли стали совсем медленными, глаза слипались и Дина не заметила, как задремала.

Ее разбудили странные звуки на лестнице. Кто-то топал, тяжело бился в стену и громко дышал. Спросонья Дина не сразу поняла, где она, а когда поняла, оказалось поздно – с улицы ввалилась парочка. Они напоминали змей, что сплелись в шевелящийся клубок. Дина замерла в гамаке не понимая, что делать – становиться случайной свидетельницей чужой страсти ей никогда не приходилось.

Любовники прошли совсем рядом – Дина различила в темноте белые цветы на коротком сарафане, запах сладковатых духов и услышала хриплый возбужденный шепот:

– Здесь где-то кровать…

Дина даже открыла от удивления рот – Лена!

Тихий удар – парочка наткнулась на что-то в темноте.

Смех. Мужское, тяжёлое от возбуждения дыхание, скрип пружин матраса. Сопение, звяканье расстегивающегося ремня, приглушенный женский стон и тихие ритмичные звуки поскрипывающей под страстным напором кровати.

Дина бесшумно села в гамаке и, стараясь не смотреть на совокупляющуюся парочку, нашарила рукой на полу свои шлепанцы. А потом, прижав их к груди, вылетела из мансарды и кубарем сбежала по ступенькам, едва не свернув себе шею – нога соскользнула с предпоследней и Дина полетела вниз, приземлившись прямо в объятия Дана. Он как раз вышел из-за угла дома и поймал её.

– Привет, – удивленно сказал Дан, ставя Дину на ноги. – Ты откуда? Тебя все потеряли.

– Я в мансарде, – пролепетала Дина, прижимая к груди вьетнамки и телефон. – Сева не сказал?

– Я его не видел, – Дан обнимал её и не думал выпускать. И от его рук в голове все путалось.

– Вы давно вернулись? – Дина вертелась, стараясь выбраться из объятий.

– Не знаю. Кир дожаривает шашлык. Это давно? – Дан отпустил ее с улыбкой. – У тебя сердце, как у зайца стучит… Ты почему босиком?

Он потянул её на свет.

– Все в порядке?

– Да, – кивнула Дина, бросая шлепанцы на засыпанную мелким гравием землю и обуваясь.

– Я ищу Лену, – хмуро сказал Дан.

– Я не видела, – быстрый ответ, чтобы не наболтать лишнего. Слишком быстрый.

– Нет? – Дан сразу заподозрил неладное и посмотрел в сторону мансарды.

– Не ходи! – пискнула Дина и он помчался вверх по лестнице.

– Дан! – но в мансарде уже вспыхнул свет.

Показалось, что над миром повисла зловещая тишина. Дина даже зажмурилась. Такая дурочка – понимала, что если Дан застукает Лену с другим парнем, то они точно расстанутся. Другая бы радовалась и потирала ладошки, а Дина… Дина переживала, что ему будет больно.

Раздался негодующий вопль. Потом

грохот. Снова грохот.

Дина побежала наверх, едва не роняя с ног вьетнамки, а сердце бешено колотилось в груди.

На мгновение ее ослепил яркий свет, а потом Дина увидела на полу двух дерущихся парней и бросилась к ним. Дан сидел верхом на Викторе и старался попасть кулаком в лицо, но соперник ловко уворачивался и удары приходились то в золотистые доски пола, то в модно подстриженные волосы соперника.

– Дан! – закричала Дина и вцепилась в замахнувшуюся руку. – Дан, не надо!

Он обернулся с безумным взглядом. Таким, что она отпрянула – подумать не могла, что у человека может быть такое зверское выражение лица.

– Не надо, пожалуйста, Данечка! Не надо! – Дина плюхнулась рядом на колени и обняла Богдана. – Пойдем, Дан, прошу тебя, пойдём отсюда. Потянула его вверх, желая, чтобы он скорее встал с прижатого к полу соперника.

Тяжело дыша и пошатываясь, Дан поднялся на ноги. Зло сплюнул, попав кровавым плевком Вите прямо по центру голубого "поло".

И тут в мансарду вбежали Марина и Светка с Киром.

– Что здесь такое?! – выкрикнула Марина и Дина обернулась, все ещё обнимая Дана. Увидела, как невозмутимо Лена натягивает черные кружевные трусы, поправляет платье и выходит, толкнув Марину плечом.

– Аккуратнее! – рявкнула Марина.

Дина крепче вцепилась в руку Дана, опасаясь, что если отпустит, то драка продолжится.

Виктор, с наливающимся под глазом огромным синяком, уже поднялся с пола и отряхивал одежду.

– Психопат конченый! – бросил он Дану и вышел.

Богдан медленно вытер кровь из разбитой губы, и сбросив с себя руку Дины, направился к внутренней двери.

– Дан! – побежала за ним, чувствуя на себе взгляды друзей. – Дан!