Ольга

Тут стоит оговориться и упомянуть о том, что именно Алексей предложил мне работу в этом журнале. Мы с ним были знакомы довольно давно. Он начинал как финансист в начале двухтысячных и заработал репутацию отличного кризисного менеджера. Поработав в разных структурах, он затем заполучил в свою собственность небольшой банк, после того как смог восстановить его после краха предыдущих владельцев. Но банковская система и в целом система бизнеса в России его мало привлекали. Продав все активы, Алексей переехал в Европу, где основал инвестиционную компанию, которая быстро стала набирать обороты. Компания занималась всем, начиная от установки ветряных мельниц в Испании до производства инновационного светового оборудования в Польше. Эти проекты нельзя было назвать крупными, но каждый из них приносил ощутимый доход, так что общая прибыль компании становилась значительной. В последние годы Алексей Кричевский почти полностью посвятил себя издательскому делу, скупив несколько ключевых узкопрофильных изданий в Европе. Помимо нашего архитектурно-дизайнерского журнала, он владел французским изданием, специализирующимся на транспорте и логистике, а также ведущим европейским медицинским журналом из Швейцарии.

Наше с ним знакомство произошло на последнем курсе университета в середине двухтысячных, когда он был еще просто высокооплачиваемым экспертом по финансам в одной компании, владельцем которой был наш общий знакомый. Тогда была первая волна моды на корпоративы, и почти каждый уважающий себя директор должен был устроить что-то невообразимое. Та предновогодняя вечеринка на которой мы познакомились была отвратительной. До сих пор, каждую нашу встречу с Алексеем, мы вспоминаем эту безвкусную смесь мексиканских мариачи, явно турецкого происхождения, с дикими амазонками-стриптизершами, увешенными питонами. Безнадежность мероприятия напрямую влияла на количество выпитого нами алкоголя, так что наше знакомство переросло в нечто большее, нежели просто общение. Нет, секса не было. Хотя, если признаться честно, сложись по-иному обстоятельства, то он бы без вариантов был. Но все лучшие места в укромных офисах были заняты, а лифтом к нашему негодованию в тот вечер решили воспользоваться и по прямому назначению. Так что все ограничилось четырьмя этажами вниз и затем еще тремя вверх. Но мы не остались в обиде на ту неудачу, скорее наоборот, она не подпортила наше дальнейшее общение, позволив нам без доли неловкости вспоминать наше знакомство.

Алексей был для меня хорошим другом. Мы переписывались пока он строил свою компанию в Европе, а я трудилась в нашей с Алисой лингвистической школе. Иногда встречались за ланчем, когда он бывал в Москве. Однажды даже провели вместе уикенд в словенских Альпах. Мы с Алисой приехали туда спонтанно, просто поняв, что находится в Москве больше невыносимо и нужна перезарядка. Тогда я зашла на первый попавшийся туристический сайт и кликнула в рекламный баннер словенского горнолыжного курорта. По случайности Алексей проводил встречу с коллегами на том же курорте. Мы объединили наши компании, и очарованные Алисой европейцы со стороны Алексея, предоставили нам с ним полную свободу времяпрепровождения. Это были хорошие два дня. Много солнца, счастливая Алиса, которая обожала находиться в центре внимания и такие умиротворяющие долгие часы наедине с Алексеем.

Кричевский без сомнения был очень интересным мужчиной. Но он был привлекателен не столько внешне, в этом смысле он скорее типичен: аккуратная подтянутая фигура, красивое, но не без миловидности лицо, темный цвет волос с всегда безупречной стрижкой, добрые, уверенные в себе глаза, но главное не это. Все внешнее хорошо смотрится в дорогом костюме на страницах глянцевого журнала. А вот что там не рассмотреть, так это его отношение к женщинам. С ним чувствуешь себя очень комфортно. Он не давит на тебя своим обаянием, не завоевывает и не пытается подчинить. Он как бы наблюдает за тем, как ты проявляешь себя. Без ограничений и фальшивой лести. Ловя на себе его заинтересованный взгляд и отвечая на него, ты не ощущаешь обязательств в совместно проведенной ночи. Эта самодостаточность подкупает. Ты не его трофей, но всегда можешь им стать, стоит тебе сделать шаг вперед. Он тешит твое самолюбие, не забирая твою свободу. А это такое редкое в нынешних мужчинах качество.

Пару лет назад, в то время, когда я только перебралась в Париж, Кричевский женился на итальянской телезвезде. Правда, их брак не сложился, и полгода назад они развелись. Я не вдавалась в подробности их размолвки, но судя по таблоидам и слухам, они разошлись полюбовно. Кто именно был инициатором развода сказать сложно. Одни говорили, что итальянская жена не смогла ужиться с размеренным и рассудительным Алексеем, требуя от него большей открытости их личной жизни для прессы. Другие, что они оба поняли культурную пропасть между ними и слишком большую несовместимость характеров. И вот теперь Кричевский был моим главным боссом. Хотя тут тоже стоит оговориться и сказать, что в отличии от многих владельцев журналов, Алексей никак не влиял на редакционную политику. Для него это был просто бизнес. Но бизнес иной, нежели мы привыкли видеть в нашем российском обществе. Главное в этом бизнесе – репутация. Важно не то, сколько денег приносит твое издание, важно, как оно это делает. Поэтому задача Алексея была в том, чтобы выстроить в издании атмосферу качественного профессионализма, а не самому пытаться вмешиваться в неподвластные для него процессы. Так что наше с ним знакомство никак не влияло на мою карьеру, кроме того первого предложение полтора года назад. Но и тогда я начала все с нуля, заняв должность ассистента и только через несколько месяцев, с одобрения главного редактора, приступила к самостоятельному написанию заметок.

Совсем другое дело, отношение к Алексею двух наших главных звезд: Кристины и Наташи. То, что они были в него влюблены – это еще полбеды. Все было куда серьезней. Они обе, без доли сомнения, верили, что так или иначе добьются своего и станут частью его жизни. Как только они узнали о его разводе, каждая словно обрела новый смысл в жизни. Я не буду говорить про увеличенное в разы количество часов в спортзале и визитов в косметические салоны. Про курсы немецкого, который нужно знать, чтобы жить вместе с Алексеем в Берлине. Про платья, которые скорее подходили для красной дорожки Оскара, нежели для совещания, на которое приезжал Алексей. Нет, это все очевидно для любой влюбленной девушки. Тут же маниакальность их цели достигала такого серьезного предела, что они в открытую помогали друг другу. Они не были соперницами – они были компаньонами. Делились информацией о его перемещениях по Европе. О любимых ресторанах, блюдах, концертах. Наблюдать за этим было крайне занимательно. Взрослые девушки вместо того, чтобы выстраивать свои отношения на том, что есть, а было у них немало и поклонников, и реальных кандидатов, словно фанатки какой-то рок-звезды или актера мечтали только о Кричевском. В редакции мы подшучивали что, наверное, у каждой из них дома есть особая стена, на которой, как в иностранных фильмах, кнопками прикреплены фотографии Алексея с записками, картами перемещений и прочей информацией.

И вот сегодня для них был звездный час. Кто-то из них поедет вместе с Алексеем в Вену на всемирную выставку архитектуры и дизайна. Несколько дней бок о бок с незамужним Кричевским. Шансы на успех были высоки, как никогда. Но, стоило это признать, они не были равны. Наташа была в более предпочтительном положении, поскольку Кристина в прошлом году уже посещала подобное мероприятие, правда в гордом одиночестве. К тому же её заметки оттуда были достаточно холодно оценены главным редактором. Поэтому все козыри были на руках у Наташи, которая всю прошлую неделю обхаживала Татьяну Тимофеевну, чтобы та окончательно склонила чашу весов на её сторону.

Что касается Татьяны Тимофеевны и её предполагаемого ухода из нашей редакции, то это событие скорее радостное, чем печальное. Никто её не собирался увольнять. То есть фактически она, скорее всего, покидала московский офис «ArchD», но покидала его, чтобы пойти на повышение и занять пост главного редактора всего холдинга «ArchD International».

Татьяна Тимофеевна была уникальной. Ей было глубоко за пятьдесят, но внешность нисколько не выдавала этот возраст. Красивая, пусть и чуть полная фигура, аккуратная короткая стрижка, которая подчеркивала её тонкие правильные черты лица, всегда аккуратный макияж. Долгие годы она работала преподавателем в университете, обучая студентов архитектурного факультета крупного вуза Санкт-Петербурга, уроженкой которого она и была. Наверное, это скажет о ней лучше всего: коренная петербурженка, кандидат наук. Это так приятно, что в России еще остались такие вот понятные всем определения, которые достаточно лишь произнести, и все остальное станет понятно само собой. Затем она ушла из университета, вслед за мужем, который работал в сфере строительства, переехала в Москву. Здесь она нашла себя в новом деле – узкопрофильной журналистике. В начале она руководила научным изданием по архитектуре, затем была главным редактором серии архитектурных книжных изданий, а потом получила предложение возглавить «ArchD», что было, без доли сомнения, ключевым решением для успеха всего проекта русской версии европейского журнала. И вот теперь ей предстоял новый вызов – возглавить крупный европейский издательский холдинг. Мне было грустно, что она могла покинуть нашу редакцию, но в тоже время, никто более не заслуживал этого повышения нежели она.

Я добралась до офиса за рекордные двадцать пять минут. По какой-то необъяснимой случайности московские дороги в это утро понедельника были лишены всякого намека на пробки. Наша редакция располагалась в большом офисном здании недалеко от Тверского бульвара. Была почти дьявольская ирония в том, что сотрудники архитектурного журнала каждый день были вынуждены заходит в здание с откровенно отталкивающим дизайном. Это был куб неправильной формы, с как бы скошенными гранями, которые выступали из фасада словно лезвия сломанной бритвы. Татьяна Тимофеевна в шутку говорила, что этот офис послан нам в назидание о той миссии, которую мы несем в этот мир. Деконструктивизм был явно не самым её любимым направлением в современной архитектуре.

Поднявшись на третий этаж, я прошла сразу в зал для переговоров, где к этому времени собралась уже половина редакции. Не было только главных действующих лиц в лице наших издателей и главного редактора, а также наших «конкурсанток»: Наташи и Кристины. Что-то мне подсказывало, у последних была очень уважительная причина для опоздания. Можно было не сомневаться, что до того, как появиться здесь, они обязательно посетят стилиста.

Поздоровавшись с сотрудниками, я заняла место с краю и, открыв сумку, достала небольшое зеркальце, чтобы оценить ущерб столь раннего пробуждения после прошлой ночи. Дома я ограничилась лишь легким макияжем, но он не особо спасал положение. Мое лицо скорее напоминало лицо девушки, вышедшей из фитнес-зала после многочасовой тренировки, нежели лицо сотрудницы, готовой к новой рабочей недели. Я прибрала волосы, постаравшись спустить как можно больше длины моей челки на лоб, чтобы скрыть хоть какую-то часть лица. Убедившись, что в зеркало на меня смотрит самый лучший на данный момент вариант Ольги Воронцовой, я убрала зеркальце в сумку. Но тут же моя короткая удовлетворенность затрещала по швам – в переговорную вошла или, правильней сказать, продефилировала Кристина.

Как бы описать её внешность? Вот если бы Джулия Робертс родилась в Казани, то, наверное, она бы выглядела ровно как Кристина. Обворожительная улыбка и интригующий разрез восточных глаз. Выточенная походка, которая аккуратно подчеркивает стройную фигуру, не давая ни повода для упрека в излишней пошлости. Но главное сегодня даже было не это. Главным в ней было платье, которое она посмела выбрать для этой встречи.

Ничто так не играет на грани офисного стиля и коктейльной вечеринки, как платье от Alexander Wang. В него невозможно было не влюбиться. Насыщенный кремово-кофейный цвет верхнего топа с закрытым декольте интригующе обрубался черной короткой юбкой прямо на линии талии. Идеальная грань провокации и стиля. Нет, моя чаша весов сегодня склонялась на сторону Кристины и её платья. Конечно, стоило дождаться Наташу, чтобы вынести окончательный вердикт. Но этому похоже не было суждено случиться.

– Привет, ты знаешь последние новости? – бросила мне сходу Кристина, занимая место рядом со мной.

– Доброе утро. Нет. А что случилось?

– Наташа в больнице. У неё то ли аппендицит, то ли просто что-то с животом. В общем, ты понимаешь… – Кристина игриво подмигнула мне.

Да. Я все понимала. Интриги не будет, а значит совещание теряет всякую привлекательность. Мне дадут задание написать обзор интерьеров московских ресторанов, открывшихся за последние полгода, что, конечно, очень привлекательно, ведь каждый ресторан обслуживает тебя по высшему разряду, стараясь получить хорошую оценку. Кристину же объявят спутницей Алексея, а Татьяну Тимофеевну будущим главным редактором холдинга «ArchD». Все похлопают в ладоши и разойдутся по своим рабочим местам.

Мысль о том, что весь день до вечера мне предстоит провести в офисе, резко вернуло уныние утреннего похмелья. Кинув взгляд в сторону, я увидела, что Кристина что-то ожесточенно печатает на своем смартфоне. Можно было не сомневаться, что все десятки тысяч её фоловеров в подробностях узнают все обстоятельства её будущей поездки. Иногда я сомневаюсь в будущем нашего мира, после того как проведу пару десятков минут в социальных сетях. Не то чтобы я была против всего этого, но если вдуматься в то, что там происходит, то становится совсем не по себе. Количество и качество комментариев, фотографий, статусов и тому подобного – все это было за гранью моего понимания. Хотя, наверное, кому-то это нужно и кого-то это привлекает. Но лично мне все еще уютно в этом старом мирке с реальным общением, эмоциями и настоящими пейзажами. Ведь что такое парижская улица с этих бездушных фотографий с сотнями лайков? Что она без запаха круасанов, доброжелательной улыбки пожилого француза и играющего из открытого окна звука парижского аккордеона. Просто фото? И это стоит обсуждать и тратить на это время?

– Доброе утро, – произнесла вошедшая в зал переговоров главный редактор.

Следом за Татьяной Тимофеевной вошли Жорж Баскье, нынешний главный редактор берлинского «ArchD» и Алексей Кричевский. Он зашел последним, пробежавшись взглядом по всем присутствующим и остановив свой взгляд на нашем с Кристиной углу. Моя соседка вытянулась, как струнка и улыбнулась так, как могут улыбаться только счастливые женщины. Я же поджала нижнюю губу и, достав блокнот, как можно глубже вжалась в свое кресло. Мое состояние начинало заметно ухудшаться. Барабанящий в висках пульс, который я до этого старалась не замечать, становился все агрессивней. Каждая моя попытка сфокусировать свое внимания хоть на чем-то, вызывала головокружение.

– Итак, прежде всего хотелось бы поприветствовать наших гостей. Хотя называть их гостями будет совсем уж высокомерно с нашей стороны, – Татьяна Тимофеевна была явно в приподнятом настроение. – Господин Кричевский, господин Баскье.

Коллега из Берлина широко улыбнулся, а вот Алексей выглядел отрешенным. Он продолжал смотреть в нашу сторону и, казалось, что его взгляд был прикован вовсе не к Кристине. Я машинально поправила волосы, продолжая сомневаться в том, что для окружающих не вполне очевидны подробности моей сегодняшней ночи.

– Начнем с приятного известия, – продолжила главный редактор. – Наш журнал, в лице немецкого издания, номинирован на престижную награду независимой ассоциации европейских журналов. Это очень хорошо, потому что подобная награда позволит нам привлечь дополнительное количество подписчиков и откроет массу дверей.

В речи Татьяны Тимофеевны явно читалось, что она уже находится далеко за пределами стен российского издания «ArchD». Дальше речь перешла к Жоржу Баскье, который подтвердил то, что все предполагали и заявил о том, что будет рад передать свой пост в умелые руки такого профессионала, как Татьяна Тимофеевна. Это новость была встречена весьма бурными аплодисментами.

Если представить, что есть какая-то тайная кнопочка ответственная за окончательное включение режима похмелья, то меня бы нисколько не удивило, если на ней нарисованы хлопающие в ладоши руки. От резкого шума моя голова закружилась и, стыдно признаться, ко мне подступила дикая тошнота.

– А теперь мне бы хотелось, чтобы господин Кричевский озвучил наши планы на всемирную выставку архитектуры и дизайна в австрийской Вене, которая стартует послезавтра и которую он планирует посетить лично, вместе с одним из наших журналистов.

Господин Кричевский встал, а мечтающая стать госпожой Кричевской нервно заерзала на соседнем стуле. Мне же хотелось только одного – побыстрей выбраться отсюда и начать выдумывать правдоподобную причину взять отгул.

– Я бы хотел присоединиться к поздравлениям, адресованным Татьяне Тимофеевне, – начал Алексей свою вступительную речь. – Я считаю, что под её руководством наше семейство журналов по архитектуре и дизайну перейдет на новый уровень. Мы обсудили с ней стратегию развития на ближайшие годы, и смею вас заверить – это та еще бомба.

Наверное, смеяться над игривым оборотом начальника всегда фальшиво, но, пожалуй, когда это произносит Алексей, сложно удержаться и не поддаться его очарованию.

Далее он продолжил свою речь и начал описывать все те нововведения, которые новое руководство планирует воплотить в жизнь, а я же, не имея возможности сконцентрироваться на сложных конструкциях этой мини-презентации, решила получше рассмотреть самого Алексея. К тому же это занятие шло явно на пользу моему состоянию.

Я не видела его почти полгода, может даже больше. Со времен его развода все новости о нем были только в виде электронных статей таблоидов. Пару раз мы созванивались, обсуждая какие-то рабочие моменты, но не более.

Он определенно помолодел. Или как любит говорить Алиса о мужчинах его возраста: «обрел в себе молодого мужчину». Это определение – завидный парадокс мужского населения планеты Земля. Стоит им начать стареть, как небольшие усилия над своей внешностью, почти минимальные, на уровне простой ухоженности, тут же делают из них не взрослого малоинтересного мужчину, чья старость уже не за горами, а молодо выглядящего для своих лет человека. Мы женщины слишком сильно приучили всех к тому, что мы всегда выглядим хорошо. И стоит природе начать свою беспроигрышную войну против нашей молодости, как нас тут же начинают списывать со счетов. Но как бы это не было печально, Алексей в свои тридцать пять выглядел куда лучше того зеленоглазого жгучего брюнета из лифта корпоративной вечеринки. Взгляд стал основательным, с интригующей медлительностью. Черты лица приобрели красивый интеллигентный оттенок. Ни для кого не секрет, что именно выражение лица, эта степенная мужская мимика – самое привлекательного для женщин. За этим его взглядом – все. Успешная карьера, опыт, доброта, надежность. Все нужные качества можно прочесть по тому, каким взглядом они смотрят на окружающих. Лично мне не хватает в его взгляде только загадочной дремучести, которая свойственна мужчинам с глубоким внутренним миром.

– Ольга Воронцова, – видимо не в первый раз повторил Алексей. – Ольга!

– Что? Да! – машинально выпалила я.

– Прошу, – произнес издатель и указал рукой на место рядом с собой.

Все встали и начали хлопать в ладоши. А я никак не могла сообразить, что именно произошло, но нужно было срочно уйти подальше от ожесточенных хлопков Кристины возле моего уха. Поэтому я встала и направилась к Алексею.

Есть минуты славы, а есть минуты позора. Но иногда они переплетаются друг с другом и смешиваются в непонятную гамму эмоций, единственное желание при которых – избавиться от них поскорее. То, что Алексей назвал мое имя и фамилию означало только то, что именно я отправлюсь с ним в Вену. Что само по себе было прекрасно. Вена – мой любимый город, а попробовать свои силы на мероприятии такого масштаба было очень интригующе. Но Кристина? Почему не она?

Я пыталась улыбаться, пока вся редакция смотрела на этот небольшой триумф несправедливости, в то время как мой взгляд был прикован только к платью Alexander Wang. Если кто-то и заслужил эту поездку – то именно оно. Чем дольше на него смотришь, тем прекрасней оно становится.

Так бывает у женщин, что красивые вещи обращаются во вполне одухотворенные предметы. Им сочувствуешь, когда небрежная хозяйка сочла отчего-то разумным надеть на себя пиджак со стильным принтом от Vivienne Westwood и подобрала к нему идиотские шорты из TopShop, которые подчеркивают её якобы длинные ноги. В таком случае хочется закричать: какие еще ноги, когда на тебе пиджак от Westwood? Может ноги Шерлиз Терон и могут посоперничать с ним, но среди нас, рожденных на планете земля, откуда взяться достойным пиджака Вивьен? Или платье от Сacharel расцветки перьев павлина, которое я хранила в своем шкафу просто как произведение искусства, не осмеливаясь надеть на себя. Если дизайнер позволил себе такую экспрессию в цветах – это не означает, что кому-то стоит продолжать эту линию и навешать на себя салатовых платков, бирюзовых украшений и заключить все это леопардовыми босоножками. Иногда хочется, чтобы некоторые вещи продавались только через анкетирование, с обязательным анализом вкуса покупателя. Потому что если представить, какое количество прекрасной работы дизайнеров бездарно служит лишь самодовольству богатеньких покупательниц, то становится грустно.

Ровно так же, как грустно за это платье, на которое я продолжала смотреть, пока Татьяна Тимофеевна что-то там говорила про мои профессиональные качества. Оно не увидит Вену, не услышит её магическое дыхание, сотканное из нот скрипки и фортепиано. Не пройдется по Грабену, где ему самое место. Не посетит Хофбург, резиденцию великих Габсбургов. Ведь если бы Габсбурги дожили до наших дней – нет сомнений, что молодые принцессы носили бы платья от Alexander Wang.

– Может быть, вы хотели бы что-то сказать? Ольга Николаевна? – акцентировано произнесла мое имя и отчество Татьяна Тимофеевна.

– Я рада тому, что редакция поверила в меня, и уже завтра я отправлюсь в Вену? – само собой предложение закончилось вопросительной нотой.

Завтра? Но ведь дома меня ждет Алиса, у которой сейчас, наверное, самый сложный период за всю её жизнь. Нет. Поехать я не могла. Однажды я уже отвернулась от Алисы, и что из этого вышло, мне известно. Допустить подобное в этот раз было непозволительным.

Но вместо решительности, которую стоило бы обрести, чтобы ответить отказом и предоставить-таки платью Кристины шанс выпить кофе на площади Ам Хоф, у меня закружилась голова, и я чуть пошатнулась, так что Алексею, стоявшему рядом пришлось подхватить меня за локоть.

От уверенного прикосновения твердой руки, я немного пришла в себя и поднял голову, чтобы посмотреть на своего спасителя. Наверное, это было похоже на избитое клише, в котором хрупкая женщина падает в объятье сильного мужчины и в тот момент, когда их взгляды пересекаются, между ними пробегает искра. Искра действительно была, но искра в одну сторону. Мое учащенное сердцебиение, которое появилось из ниоткуда, было явно безответным. На меня смотрели не влюбленные глаза доблестного принца, а удивленный взгляд моего босса, который был явно обескуражен происходящем.

Но немного рыцарства со стороны Алексея все же было. После секундного замешательства, в которое его ввело мое головокружение или скорее даже мой неадекватный взгляд, обращенный на него, Кричевский попросил у присутствующих прощения и буквально вытолкал меня из переговорной, тем самым оградив меня от полного фиаско.

– Что сегодня с тобой? – строго спросил он, когда мы зашли в кабинет главного редактора. – Ты не выспалась или может тоже больна?

В его голосе все яснее проявлялась раздраженность. Я же напротив обрела как-то спокойствие, словно все произошедшее в ближайшие пять минут не имело никого значения.

– Так что случилось? – требовательно повторил Кричевский.