Неудержимые демоны, или История женской войны. Книга третья

Один хлопок раздался и стремительно заглох.

Женщина, возвращавшаяся с ведром, заголосила и села на землю, расплескав воду. Ребёнок испуганно захныкал, закрывая глаза. Человек, пивший из меха, поперхнулся и закашлялся.

Ещё недавно стражники, стоявшие в метре от Марты и Ноули, вели между собой непринуждённую беседу, но сейчас оба они лежали на земле бездыханными; вокруг их голов расползалось кровавое облако. Виллимони мгновенно сориентировался: затолкав Марту себе за спину, он снял с плеча ружьё и прицелился – в тех самых людей, что выстрелили в него, но не попали в цель. Снова хлопок – и ничем не примечательный гражданин рухнул на землю. Второй, с мертвённо белым лицом, нёсшим на себе печать смерти, простёрся в метре от своего товарища, а над ним закрутилась жуткая дымчато-серая фигура.

Всё это произошло так быстро, что Бирр не успел и осознать, и именно это исполнило его ужаса. Настороженно осмотревшись, Виллимони вновь повесил ружьё на плечо, а Керенай вернулся к своему прежнему обличью, от которого не делалось так страшно. Однако выражение лица его всё ещё хранило демоническую ярость, волосы стояли торчком, а зрачки были сужены так, что походили на острие иглы, и равномерно пульсировали, словно они являлись отдельным живым существом. Грудь демона гневно вздымалась, и Бирр отчётливо видел, что его руки, сжатые в кулаки, продолжают подрагивать.

На площади воцарилось смятение: люди кричали и носились из стороны в сторону, а сил стражи явно не хватало для того, чтобы успокоить их. Поэтому Бирру пришлось приняться за это дело самому. Оставив Кереная с Мартой и Виллимони, он затесался в беспокойно двигающуюся толпу.

– Вот что ты имел в виду? – тихо спросил Ноули у демона.

Тот напряжённо кивнул, ничего не отвечая.

– Их прислала Империя, – сообщила Марта, присев на корточки рядом с одним из трупов. – В этом не может быть сомнений.

– Вы должны усилить охрану, – прерывающимся голосом сказал Керенай, – поставьте начальницей ведьму Линну. Я не смогу быть рядом всегда, а вам необходимо чувствовать себя в безопасности. Я отсюда не уйду, если не буду уверен, что вы слушаетесь меня.

– На этот раз ты прав, – согласился Ноули, – нас действительно чуть не убили. Я благодарю тебя совершенно искренне, Керенай.

Демон отреагировал странно: всмотревшись в небо, будто надеясь отыскать там секретные сведения, он повернулся к Марте и Виллимони и глубокомысленно изрёк:

– На вас будут организовываться ещё восемь покушений.

– Почему именно восемь? – удивился Ноули.

– Кажется, гонцу не терпится передать тебе, мой дотошный друг, послание твоей сестры, – совершенно наглым образом перебил его Керенай и, больше не позволив ни о чём себя спросить, растворился среди воздуха.

– Он странный, – проворчал Виллимони, – неужели он думает, что я должен так спокойно принимать известия о том, что меня ещё восемь раз попытаются убить так подло? – Он нахмурился. – Хм… почему же восемь, не девять, не семь, а восемь?..

– Керенай знает то, чего мы не знаем, – вздохнула Марта. – Он же де… сильный дух, мало ли, вдруг он умеет предсказывать будущее или что-то в этом духе?

– Предсказывать будущее? – презрительно хмыкнул Виллимони. – Что за ерунда?

Марта, разгорячившись, хотела бы возразить, что это вовсе не ерунда и Керенаю она доверяет, но в эту минуту к ним подошёл гонец и не без некоторой дрожи передал Ноули письмо. Виллимони решительно взломал печати и стал читать; Марта пробегалась глазами по строчкам через его руку. Вопреки своему обыкновению, Байна написала мало и не такими смешными пузатыми буквами, как ещё год назад. Хотя эти слова определённо выводила та же рука, почерк сделался ровнее, твёрже и словно взрослее. Читая послания, Марта будто слышала в голове обеспокоенный голосок Байны.

«Здравствуй, дорогой Ноули!

Прости, что от меня так долго не было известий, но я не могла написать, потому что все считают тебя предателем, и во дворце мне некому было довериться. Даже Их Величества не хотят слышать о тебе, они требуют от Его Высокопревосходительства и остальных маршалов, чтобы они отрубили тебе голову, когда возьмут город! Ноули, пожалуйста, будь осторожен, я не хочу тебя терять! Надеюсь, у вас всё хорошо.

Мне удалось найти надёжного человека, который смог обеспечить моему посланнику проход через армию. Он обладает большим влиянием в обществе, поэтому я не стану называть его имя ради безопасности. Раз в месяц тот гонец, что принёс тебе моё письмо, будет приходить и называть пароль: «Белая ночь, кровавая заря». Пожалуйста, отвечай мне, я должна знать, что с тобой всё в порядке! До нас доходили вести, будто кого-то из вас тяжело ранили, но ведь это не так?

Ноули, я по-прежнему тебе верю, кем я ни была бы окружена, это так и останется. И ты доверься мне – я тебя не предам. Никогда.

А».

– «А»? – с подозрением обронила Марта, когда Ноули окончил чтение.

– Амилия, – пояснил Виллимони. – Она подписывается своим вторым именем… Молодец, однако, – не без семейной гордости прибавил он. – Фамилия Виллимони, хоть она тебе кажется плебейской, способна на многое. И Байна поддерживает честь моего рода. Я горжусь ей.

Но Марта сразу потеряла интерес к этим славословиям. Она не понимала, как Ноули может сохранять подобное невозмутимое спокойствие, когда их только что чуть не убили и, по-видимому, ещё будут пытаться убить.

По площади пробежался сухой холодный ветер. Марта медленно подняла голову: сквозь ветви высоких оголённых деревьев, сплетавшихся ветвями у крыши дворца самоуправления, ей светила крошечная мутная точечка солнца. В эту минуту ей вспомнился дэ Сэдрихабу, и она отчётливо ощутила, как его ей не хватает.

– Где же ты? – с тоской спросила она, непроизвольно сжав руку Ноули. – Возвращайся скорее…

– Я тоже тревожусь за дэ Сэдрихабу, – поддержал её Ноули, тоже вглядываясь в небо, по которому с печальными криками полетел птичий косяк. – Хоть он и демон, но он ещё ребёнок. Он обязательно влипнет в какие-нибудь неприятности, если будет так упорствовать, что он Император.

– Лишь бы с ним всё было хорошо, – вздохнула Марта. – Если он нам не поможет, начнётся голод.

– Надо прорвать блокаду, – сверкнув глазами, предложил Виллимони. – Мы не можем прятаться от своих врагов вечно.

– Нет… нет… после той битвы мы и так многих потеряли, настроение совсем упало… Надо подождать дэ Сэдрихабу, но если…

– Если нам придётся ждать слишком долго? – озвучил её опасения Ноули. – Ведь он даже не сказал нам, куда и на какое время отправляется!

– Да, ты прав, – вздохнула Марта, – ты прав. Я потерплю до начала Мистралла. Надо будет уточнить у Бирра, на сколько ещё мы можем растянуть запасы. Если бы не эта жара, у нас было бы намного больше еды, – зло сказала она и закусила свободный кулак. – Если к первой декаде Мистралла дэ Сэдрихабу не вернётся, нам придётся прорываться к Белому Тракту. Федлис поможет нам… обязательно.

– Надеюсь, ты не собираешься отвергать мою помощь, – озабоченно нахмурившись, сказал Виллимони. – Я заметил, с планами у тебя большие трудности.

– Я уже никогда не буду тебя отвергать, – заверила его Марта, – твой мозг мне немало пригодится. В конце концов, из нас троих тебя единственного учили военному делу по всем правилам. Тебя и…

– Лиордана, – прибавил Ноули. – Он может помочь.

– Пусть помогает, – разрешила Марта. – В такое время, как сейчас, каждая толковая голова дорога.

Исполнительный помощник

Королевство Авалория (истинно – Империя), НРК. 9 Мистралла 3041 года по летоисчислению Авалории.

Поздняя холодная ночь. У походных палаток офицерства и солдат горят костры, чтобы хоть как-то обогреть своих владельцев в наступающие морозные дни. Те, кто владеют магией, спят спокойно: пламя им не нужно, чтобы оставаться в тепле и уюте.

У гигантского шатра, растянувшегося во все стороны, точно отдыхающий слизняк, кругом расположены его меньшие стражи. Там Король и его маршалы проводят угрюмые зимние ночи, там и составляются важнейшие стратегические планы, там делаются первые приготовления к штурму. Ближе всех к Королевской стоит палатка Фолди. Но здесь, в центре лагеря, всё словно вымерло.

Многие из имперцев уже больны, Его Высокопревосходительство и Лаудон Лиус – не исключение. Некоторые злорадствуют, делая ставки на то, как скоро эти двое умрут и кто скончается первым. Особенно злословит Саранус Дзил: у него огромный зуб на Фолди, уверенного в его некомпетенции, и на старшего Лиуса, обладавшего выдающейся храбростью и длинным языком. Поэтому Саранус Дзил, несмотря на то, что в очередной схватке ему прострелили левую ногу, плетёт коварные заговоры и пытается как-то повлиять на благосклонность Его Величества. Остальные маршалы тоже не стоят в стороне, перетягивая Короля на свою сторону. У каждого свой план и своё видение этой войны, каждый чем-то хорош и готов перегрызть другому глотку, а Его Величеству надо выбрать кого-то одного…

Все эти нелицеприятные вещи – ещё афишированная сторона войны, её никто не стесняется. Получается, тогда то, что творится в тени, должно быть воистину ужасным.

В одном из глухих уголков лагеря находится одна палатка, на которой мы сосредоточим всё своё внимание. Эта палатка ничем не выделялась из ряда остальных: возле неё так же уверенно подрагивал язычок пламени, на страже стоял бдительный часовой с заиндевевшими от холода усами… И всё-таки в ней происходило нечто необычное.

Чтобы понять, что это было, мы заглянем внутрь и увидим человека лет тридцати, с лицом надменного мелкопоместного аристократа Империи. Человек прохаживался по палатке, явно кого-то ожидая. Изредка он подкручивал усы и стрелял взглядом по сторонам. Вдруг аристократ остановился и поглядел в угол, где аккуратно были составлены около десятка ружей новейшей модели. На его лице медленно обозначилось несколько глубоких морщин.

– Их ещё слишком мало… – озабоченно пробормотал он.

В эту минуту в тёплую палатку просунулась голова того самого часового с заиндевевшими усами, которого мы видели на входе. Часовой пониженным голосом позвал:

– Ваша Милость?

– Пришёл? – радостно воскликнул аристократ, обернувшись.