Теория относительности с точки зрения путешественника во времени

Сейчас Габи говорила совсем как мама. Однажды, когда мальчику было лет восемь, не больше, мама взяла его с собой в супермаркет, и Финн пересказал, что о ней болтали дамы в соседнем отделе. Он хотел, чтобы она рассердилась на них так же, как он. Но она только вымолвила: «Люди такие, какие они есть. Их нельзя переделать. Но ты можешь изменить своё отношение к ним».

– Ты в порядке? – спросила Габи.

Финн кивнул и буркнул что-то утвердительное.

Потом он поехал прочь, а Габи стояла во дворе и смотрела ему вслед. Финн не знал, долго ли она там находилась, потому что ни разу не обернулся.

А я могу вам точно сказать, как долго Габи пробыла во дворе. Я всё видела. Она стояла и ждала, озабоченно сдвинув брови, пока он не свернул за поворот и не исчез из виду. Лишь тогда она медленно побрела к дому, её голова и плечи были сгорблены, словно под тяжестью невидимого груза. Какой же Габи показалась мне тогда маленькой! Наконец она скрылась за дверью, но вскоре появилась в огромном окне. Вытащила из кармана телефон и начала набирать номер.

Глава 3

Когда Финн отъехал от дома Габи, поднялся ветер. Тот самый горячий тревожный ветер, похожий на дыхание приближающейся грозы. И точно, небо начало заволакиваться тучами. Понятно, что с каждым днём темнело всё раньше, но сейчас это были совсем другие сумерки.

В такое время суток солнце должно стоять высоко. Финн видел полосы облаков за деревьями по обеим сторонам дороги. Огромные тучи стремительно неслись над головой, обгоняли друг друга, как серые лошади, соревнующиеся, кто из них первой добежит до солнца и закроет его собой. Финн уже видел нечто подобное раньше, правда, в кино, на ускоренной перемотке.

Скоро гром поскачет по горам, эхом прокатится по городу. Обычно Финн любил грозу, но сегодня ему хотелось поскорее очутиться под крышей и спрятаться от всего на свете.

Тяжёлая дождевая капля ударила его по макушке, как оскорбительный щелчок. Финн процедил нечто такое, что ему не разрешалось произносить вслух. Он представил, как молния поджарит Себастиана и его шайку прямо в карьере, во время заплыва, и мгновенно устыдился своей мысли. Он сердился на отца и на бабушку. Ничего бы этого не случилось, если бы она не выставила его вон!

Он бросил велосипед за гаражом и припустил бегом по дорожке. Бабушка ждала его в дверях, смотрела встревоженно.

– Габи звонила.

– Отлично. Просто замечательно.

Финн протиснулся мимо неё, она отодвинулась.

– Можешь не беспокоиться! Я не буду тебе мешать.

Он сразу же понял, что сказал это гораздо злее, чем нужно.

Не в силах видеть её испуганный взгляд, Финн бросился вверх по лестнице и промчался по коридору в комнату, отведённую ему в бабушкином доме. Швырнул рюкзак на пол и упал ничком на кровать.

Раздался тихий стук в дверь.

– Мы можем поговорить?

Бабушка заглянула в комнату и, убедившись, что он не возражает, вошла и присела на край кровати.

– Габи рассказала мне, что случилось, и мне очень жаль. Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Гораздо тяжелее, чем я думала.

Финн ничего не ответил. Мальчик знал, что она желает ему только добра, но сейчас ему хотелось лишь одного: постараться забыть этот кошмарный день.

Она легонько потрепала внука по спине.

– Уилл сегодня не придёт, и мы с тобой будем совсем одни. Давай-ка я приготовлю тебе что-нибудь поесть?

Финн хотел огрызнуться и напомнить ей, что еда не решит никаких проблем, но поскольку он уже много часов ничего не ел и не пил, предательский желудок выдал его громким урчанием.

– Я позову тебя, когда будет готово.

Бабушка улыбнулась и вышла из комнаты, бесшумно закрыв за собой дверь. И от её доброты в ответ на его грубость Финну стало ещё хуже.

Он сел, потянулся за рюкзаком и вытащил оттуда планшет. Статьи, которые он загрузил, помогут ему отвлечься от этого мира и перенестись в другую, куда более грандиозную вселенную. Самое лучшее в размышлениях о пространстве – это то, настолько оно огромное: ведь по сравнению с ним всё остальное начинает казаться мелким. Наверное, именно поэтому ребята в школе совершенно не интересуются ни пространством, ни вселенными. В их жизни просто нет ничего такого, что им хотелось бы уменьшить.

Конечно же, он ошибался. Ты ведь знаешь это, правда? У каждого из нас есть нечто такое, что нужно уменьшить, сделать более управляемым. Каждый, так или иначе, страдает. Вот что делает нас людьми.

Глава 4

Первый всполох молнии мелькнул за окном. Финн отсчитал несколько секунд и услышал дальний раскат грома.

Он отправился на кухню до того момента, как бабушка пришла звать его. Финн знал, что ей не нужно никаких извинений, но всё равно решил попросить прощения.

– Я приготовила горячий суп. Специально ждала, когда закончится жара, чтобы насладиться хорошим супом!

Она отодвинула для внука деревянный стул и снова отошла к плите.

Мальчик сел и стал смотреть, как бабушка разливает густую жидкость в две глубокие миски. Это был его любимый суп – картофельный, с крупными ломтями бекона.

– Возьми хлеба!

Бабушка протянула ему корзинку с домашним хлебцем. Тот даже не успел остыть. Финн оторвал горбушку и окунул её в суп. Проглотил, почувствовал, что тепло разлилось по всему телу.

– Вкусно?

– Как всегда, ба. Прости меня.

– Забудь. Давай ешь!

Как ни противно было это признавать, но отец оказался прав. Вот что нужно Финну: здесь, на кухне, он по-прежнему чувствовал себя в полной безопасности. А от одной бабушкиной улыбки мир становился гораздо светлее. У неё была особенная улыбка, лучившаяся в её глазах. Он хорошо запомнил Пасху, которая была как раз после смерти Фейт. Именно тогда бабушка настояла на том, чтобы жизнь для мальчика продолжала идти своим чередом. Она взяла внука за руку и повела по своему огромному саду, помогая отыскивать разноцветные пластиковые яйца, спрятанные так, чтобы их мог найти ребёнок. Его мать, бледная и молчаливая, тихо сидела на веранде, отец не покидал её, как будто она в любую секунду могла не выдержать и сорваться.

Бабуля помогла Финну пересчитать яйца в корзинке и смеялась, когда он твердил, что их ровно «дидинадцать». Потом он потянулся, дотронулся до её щеки и сказал что-то про «морщинистые глаза». Папа услышал и резко повернулся к нему: «Финн! Это невежливо». Но она шикнула на него и велела замолчать, а внуку сказала, что он может сколько хочет говорить о её морщинах. И это было здорово, потому что мальчик любил эти красивые складочки, которые появлялись лишь для него одного. В то время улыбки в его семье стали большой редкостью.

Впрочем, если подумать, с тех пор почти ничего не изменилось. Финн отложил ложку, сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться.

– Ба, я должен знать, почему мама пропала.

Если его вопрос и застал её врасплох, она ничем этого не выдала. Глядя в её серые глаза, Финн продолжил:

– У неё появился другой мужчина? Она ушла от папы?

«И от меня тоже». Чем дольше он думал об этом, тем сильнее склонялся к тому, что развод был наиболее очевидным ответом на все вопросы. Бритва Оккама: самые простые теории всегда самые верные. Кроме того, Финн собственными ушами слышал, как в течение последних недель ссорились его родители. Наверное, сейчас мама где-то обустраивает свою новую жизнь.

– Ах, нет же! Ничего подобного! – Лицо бабушки посуровело, как бывало, когда она сердилась на кого-то в городе. – Кто тебе такое сказал?

– Ба, мне вообще никто ничего не говорит!

Она сняла фартук, положила его на соседний стул и села рядом с Финном.