Записки «Пиджака». Воспоминания о Тоцком

Записки «Пиджака». Воспоминания о Тоцком
Николай Александрович Синяков

Книга написана офицером запаса, проходившим срочную службу в Тоцком гарнизоне в должности командира взвода в 2005—2007 г. Содержит биографические моменты из жизни автора, воспоминания о самых знаковых моментах службы. Автор делится уроками, которые преподает армия. Преподносит свой взгляд на причины таких явлений, как национализм, деморализация военных и их дальнейший духовный слом. Открывает решения этих проблем. Сквозь весь текст даёт напутствие для молодых военных и объясняет плюсы службы.

Записки «Пиджака»

Воспоминания о Тоцком

Николай Александрович Синяков

© Николай Александрович Синяков, 2018

ISBN 978-5-4490-3888-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Содержание

1. Вступление…………………………………………………………………………………….3

2. Кафедра…………………………………………………………………………………………4

3. Сборы…………………………………………………………………………………………..5

4. Защита диплома……………………………………………………………………………….8

5. Аспирантура……………………………………………………………………………………9

6. Проводы………………………………………………………………………………………11

7. Самара…………………………………………………………………………………………11

8. Прибытие……………………………………………………………………………………..12

9. Первые дни……………………………………………………………………………………15

10. Первый артиллерийский дивизион………………………………………………………..17

11. Офицеры артиллерийского дивизиона……………………………………………………19

12. Третья гаубично-самоходная батарея……………………………………………………..22

13. Гавриков…………………………………………………………………………………….23

14. Вторая гаубично-самоходная батарея…………………………………………………….25

15. Служба одного пиджака……………………………………………………………………27

16. Казань………………………………………………………………………………………..29

17. КМБ………………………………………………………………………………………….32

18. Общежитие………………………………………………………………………………….34

19. Национальности в армии…………………………………………………………………..36

20. Актаев……………………………………………………………………………………….40

21. Выездной караул в Екатеринбург…………………………………………………………43

22. Выездной караул в Чапаевск………………………………………………………………48

23. Демобилизация……………………………………………………………………………..50

Вступление

Пройдя службу в армии, в первые моменты думал, что больше не буду ее вспоминать. Слишком много грязи и несправедливости в ней было, жалел об упущенном времени. В принципе, так и вышло, мысли о ней постепенно сменились мыслями о делах настоящего времени. Но люди, с которыми в ней удалось столкнуться, хотел я того или нет, так или иначе повлияли на мое мировоззрение, формирование моей личности.

Спустя много-много лет, будучи в отпуске, я получил сообщение от своего замкомвзвода, Ягудина Рафхата, с кем редкие разы поддерживал связь. В сообщении была ссылка на солдата взвода управления моего дивизиона, с кем я проходил вместе часть срока своей службы. Глава называлась «Замполит». Я сразу понял о ком она. Один из немногих офицеров полка, который четко врезался в мою помять. Мне же он запомнился тем, что это эталон несгибаемого человека, способного идти против толпы. Четко придерживающегося своего мнения. Благодаря его авторитету особо распоясавшиеся солдаты хоть как то уважительно относились к званию офицер и не вдавались в беспредел в отношениях с другими солдатами. Именно его идеей было отделить на КМБ парней славянской национальности от солдат с северного кавказа, чтобы хоть как то сгладить первые впечатления о службе в первые дни пребывания в армии неподготовленных ребят. Этот поступок говорит о том, что ему было не безразлично моральный дух тех парней, которые только прибыли в Тоцкое.

В тот момент, когда я читал воспоминания солдата о службе в хорошо известном мне месте, я незаметно для себя погрузился в ностальгию и перенесся с комфортного домика на берегу Волги, где гостил у сестры, в тот мир камуфляжа, военной техники, множества лиц парней от 18 до 24, грозных старших офицеров, море асфальта на плацу и оренбургских степей.

То были теплые воспоминания, не зря говорят, что плохое забывается, остается только хорошее. Сразу же стало интересно, что еще в этой книге будет. К тому же тайно я уже давно задумывался написать что-то автобиографическое, поскольку мне очень нравится этот литературный жанр. Связавшись с Михаилом Музалевским, выразил ему благодарность за творчество и проявил интерес к написанию книги. К моему удивлению, Михаил оказался человеком, очень творческим, об этом говорила информация из социальных сетей, в которых он делился моментами с съемок своего фильма, так же исполнением песен. В общении с ним так же чувствовалось грамотность и не безразличие к тому, что вокруг него происходит, к памяти тех событий, что он описывает в своем творчестве. Удивительно, в армии система добивается однообразия и создания серой массы живой силы, готовая к выполнению поставленных задач. На самом деле все мы индивидуальны и если давать ход человеческому развитию, то ему нет предела. Михаил Музалевский любезно предложил мне принять участие в написании его книги, чему я был несказанно рад. Ту часть книги, которую предстояло мне заполнить, предварительно назвали «Записки Пиджака».

Думаю, в своих воспоминаниях еще вернусь к п/п-ку Зайцеву, с которого начал. Сейчас же хочу начать с самого начала. Мысли об армии впервые меня посетили в школе, в 14 лет, когда с школ всех ребят с класса пригласили в военкомат за приписным. Вручение этого документа означало, что теперь мы на учете в военкомате. На тот момент мне было безразлично это, поскольку понимал, что до службы еще далеко.

Кафедра

Первым близким мне человеком, который отправился в армию, по-моему, был мой школьный товарищ Удовик Женя. По иронии судьбы служить он попал в танковый полк в том же самом поселке Тоцкое, куда мне предстояло только отправиться спустя четыре года. Из его писем с службы, я впервые познакомился с тем произволом, что там творится. Запомнился один фрагмент его письма, где он описывал как парню его призыва, который отказался стирать носки за другим солдатом, были нанесены физические увечья. Для меня человека, который находился в тепле и рядом с материнской заботой, было уму не постижимо, что еще приходилось испытывать парням вдали от дома. Были в тех письмах и примеры отличных офицеров, командира его роты. Из описания этого командира у меня сложилось впечатление человека, который занимается личным составом. Участвует с ними в пробежках, показывая на своем примере хорошую физическую подготовку и то, как она важна для прохождения службы в армии, а так же за ее пределами.

Пока мой школьный товарищ уже во всю мерил шагами плац воинской части, я еще продолжал во всю учиться, теперь уже в институте. Для парней в Тольяттинском государственном университете была создана военная кафедра, учреждение, где первые три года обучения в университете раз в неделю, а именно по понедельникам, из студентов мы превращались в курсантов. Военная кафедра по подготовке офицеров запаса артиллеристов. То есть, по сути мы должны пройти обучение, получить корочки офицера запаса и на этом наше знакомство с армией должно закончиться. Желающих так поступить было немало.

Чтобы понять качество подготовки офицеров на военной кафедре того времени, попробую описать то, с чем мы сталкивались каждый понедельник. Все три года мы ходили по гражданской форме одежды. То есть в том, в чем ходили в любой другой день в институт, а точнее джинсы, кроссовки и свитер. Занятия проходили с восьми утра до пяти вечера. Обучалось три курса по два взвода в каждом. Итого шесть взводов. До занятий все шесть взводов по гражданке в кроссовках проходили маршем перед начальником военной кафедры. Зрелище то конечно было, наверное, очень веселым. Потому что тому самому маршу я научился только уже будучи в армии. На военной кафедре мы им ходили, но не помню особо, чтобы кто то занимался нами там строевой, поэтому можете представить его качество и качество шага. После этого «марша» взводами мы расходились по кабинетам и уже согласно расписанию с нами проводили занятия. По стрельбе и управлению огнем, тактике, устройству артиллерийского вооружения. Честно сказать, мало кто из курсантов-студентов что понимал, поскольку все стрельбы были на бумаге при помощи прибора управлением огнем, а занятие огневой позиции представляло расположением наших тел в лесу за военной кафедрой. В целом за три года я усвоил только что такое прибор управления огнем и буссоль. То есть я мог отличить эти два прибора от других, а вот пользоваться как ими это уже был большой вопрос. Иногда нам давали шинели и зимние шапки, чтобы катать артиллерийские пушки по плацу, имитируя занятие огневой позиции, как я уже потом понял. В эти моменты многие доставали заранее подготовленные фотоаппараты и принимались делать веселые фото. Нашего веселья еще добавляли выражения офицеров – преподавателей, людей, которые долгое время были командирами в войсках и уже на пенсии, пришедших в кафедру, чтобы доносить до нас теорию военной науки. Так часто, получав ответ на свой простой вопрос, старый майор с глазами на выкате кричал на курсанта – «да ты, б…ь, Энштейн!» Если же ответ его не устраивал он мог по отцовски сказать – «Ну что, Шипилов, тупые удары в голову не проходят даром, да?» Все это доставляло нам веселья.

Где то к середине курса у нас сменился начальник военной кафедры. Старый ушел на пенсию. И на его место пришел молодой полковник с горячей точки. Строгий, волевой, шутки его уже были более колючими и жесткими, не как у тех старых офицеров. Честно сказать, он с первых дней решил изменить качество обучения. В конечном счете через несколько лет ему это удалось. Курсанты уже подписывали контракт на дальнейшее прохождение службы, ходили строго по форме. Но наш выпуск так и получился по старинке расслабленный. Единственное, что наш выпуск при нем был первым за десять лет после развала советского союза, который по завершению обучения поехал на военные сборы в действующие войска в Тоцкое. Это как закрепление того курса обучения, что мы прошли за три года. И по сей день каждый выпуск по истечению обучения едет на военные сборы.

Нам предстояло жить июль месяц 2002 года в палатках, носить военную форму, ходить в наряды, жить по распорядку, заниматься обучением и как итог, провести стрельбы и принять присягу.

Сборы

Воспоминания о сборах начинаются у меня на подъезде к станции Бузулук. Наш отдельный вагон коротко стриженных парней 18—19 лет, начавших употребление алкоголя еще с пункта отправления – станции Самары. С нами для сопровождения всего два майора военной кафедры, близкие по кондиции с подопечными им курсантами. Ситуация явно выходила из под чьего либо контроля. В мне всю жизнь присутствует повышенный инстинкт самосохранения, чувство ответственности, редкие моменты он пропадает. Может это у каждого человека так заложено в программе жизнеобеспечения, не знаю. В общем, в начале пути мне было весело, и я не отказывался поднимать наравне с своими товарищами пластиковые стаканы с спиртным. Но чем ближе наш вагон приближался к конечному пункту, тем больше он начинал напоминать что то безумное. Я даже выбросил бутылку водки парней в окно, на что выловил неободрительный гул среди товарищей, благо в некоторых из них я был уверен и поэтому мой поступок не имел продолжения для меня. Но все равно вакханалию уже было нельзя остановить. Я лишь могу перечислить несколько моментов, которые сохранила моя память. Так, например, еле стоящий на ногах майор с решением отобрать водку у одного из курсантов, курсант же предлагает ему разбить эту бутылку о его голову. Потом откуда не возьмись девушки в коротких юбках на наших коленях. Звуки гитары, все это в дыму сигарет, потому что естественно о том, чтобы выйти в тамбур и покурить никто и слышать не хотел.

Итак, в таком порядке, или скорее в его полном отсутствии, мы прибыли на станцию Тоцкое. Было уже далеко за полночь. Выйдя из вагона, мы построились перед зданием вокзала на небольшой площадке. Перед нами два тентованных камаза и незнакомые нам офицеры, которые явно отличались поведением от тех майоров, которые сопровождали нас. В-первых, они все были трезвые. В-вторых, они были на порядок агрессивнее наших и не скупились на мат. Каждый раз, когда главный среди принимающих нас офицеров, кричал на нас, вместе с его словами в нашу сторону летела в большом количестве и его слюна. Вы только представьте четыре взвода по 20 человек, впервые оказавшись перед таким вот выступлением. Ночь. Действие алкоголя еще не прошло. Тут за моей спиной, мой друг Санек Белов, начинает на распев зачитывать текст песни «Дискотеки Аварии» – Давай Авария… Бешенству принимающего офицера не было предела. Он взял меня, а не моего товарища за грудь, и вытащил из строя с диким ором – «В карцер его!». С каждым моментом наше пребывание в Тоцком становилось все веселее. После команды «по машинам» парни с моего взвода, проходя мимо меня, «ожидающего» помещения в карцер и не обращающего на их призывы идти с ними, просто затащили внутрь строя. А ведь мне было обидно, я больше всех боролся с тем бардаком в поезде, а меня в карцер!

Дальше была встреча нашего балагана уже непосредственно на месте расположения лагеря. С каждым разом нам давали понять, что мы, действительно, в армии и с нами уже не будут церемониться. Так, после высадки с Камазов, нас снова построили и указав на палатки с указанием взвода, отправили спать по команде отбой. Всем 20 человекам было не реально расположиться на нарах, поэтому я с одним парнем взяли какой-то щит и, положив на него матрас, легли на полу. Тут же в палатке установился ор и гогот. Никто спать и не собирался. Через непродолжительное время нашего такого поведения к нам в палатку залетел кусок дерна с словами прапорщика, что следующее, что залетит, если не закроем рты, будет лимонка. Сейчас я понимаю, что офицеров в любом случае инструктировали, что мы не солдаты и вести себя с нами так, как с солдатами ни в коем случае нельзя. Нам же тогда казалось, что мы прям в настоящей армии и испытываем все тяготы службы.

Каждое утро начиналось с пробежки. Я сначала ее ненавидел. Бегать в сапогах было не привычно. Плюс по утрам было достаточно прохладно, а бежать нужно было по голому торсу. Первая пробежка была показательной и поэтому с нами бежали прапорщики и майоры. В конце пути была обожженная башня танка. Расстояние от лагеря до башни 1,5 км, в итоге расстояние пробежки было 3 км. Я с спортом не дружил до армии, поэтому ощущения после пробежки были мне в новинку. Это бодрость. И мне начинало это нравиться. Последующие пробежки парни обычно выбегали за лагерь и останавливались. Я, в числе не многих, так и бегал каждое утро до башни танка и обратно. Наверное, с тех пор у меня начал проявляться интерес к спорту. Я так и бегаю два-три раза в неделю по 3—5 км до настоящего времени. И не собираюсь на этом останавливаться. Мне, по прежнему, нравится подтянутость тела и те ясные мысли, которые приходят в время и после бега. Мысли чистые и ясные от того, что мозг хорошо снабжается кислородом, который доставляет интенсивно циркулирующая кровь.

Обучение теории проходило почти так же как и на военной кафедре. Видно, теория была не интересна даже нашим преподавателям. И мы в основном, просто сидели в условных помещениях и ждали окончания занятий. Некоторым из нас посчастливилось поучаствовать в стрельбах из артиллерийского оружия. То были буксируемые артиллерийские пушки с вкладными стволами. Об этом я узнал, уже проходя службу в армии. Тогда же знания были на уровне просто пушки. Я же, как и большинство других курсантов, за сборы отстрелял по магазину патронов из пистолета ПМ и автомата АК.