Спасибо одиночеству (сборник)

Лифт оказался новый – бесшумно-скоростной. Полынцев даже растерялся, когда вышел на площадку. «Что? Приехали?» Он постоял в тишине, отчётливо ощущая сердце, булыжником забившееся где-то под ребром. Хотел перекурить, чтобы успокоиться, но тут же осознал, что этого делать не следует – время дорого.

Собирая губы в тугой сухой пучок, Полынцев подошёл к массивной металлической двери. Руки неожиданно вспотели. Он вытер ладони о плащ, постоял на лестничной площадке. Позвонил.

За дверью – какое-то время – царила тишина.

«Никого? – мелькнуло в голове. – А может, он раньше на дачу уехал? Вчера, например…»

Испытывая странное чувство облегчения – ну, не получилось, так не получилось! – Фёдор Поликарлович собрался уходить, но кто-то заскрежетал, заскрипел задвижками с той стороны. Железная чёрная челюсть массивной двери приоткрылась – стальными зубами сверкнула крупнозернистая предохранительная цепь.

– Вам кого? – Голос неокрепший, но уже садящийся на грубые басы.

Полынцев покашлял.

– Мне бы родителей… Поди, позови…

– Их нету. А что вы хотели?

– Бандероль. Тут надо расписаться.

– Так вы с почты?

– Да. Оттуда…

Секунды две поколебавшись, подросток цепочку скинул с двери.

– Давайте. Где бандероль?

Не спеша, стараясь не вспугнуть подростка, «почтальон» вошёл в коридор. Дверь закрыл за собой – щёлкнул затвор английского замка. Мельком глянув по сторонам, он заговорил дрожащими губами:

– А ты, значит, Антифик? Или Антихрист? Как правильно? Глаза подростка насторожились.

– Где бандероль? – Он сделал шаг назад. – Давайте, а то некогда…

– Что говоришь? Ах, да! Бандероль! – Полынцев порылся в карманах и вытащил цветной пакетик, на каждом углу продававшийся под видом курительных смесей или невинных благовоний. – Вот бандероль тебе. От сатаны. От самого Люцифера. Не знаешь такого?

– Вы ошиблись адресом! – Паренёк насупился. – Идите, пока я родителей не разбудил!

– А ты поди и разбуди, разбуди папашу своего… – Полынцев погрозил указательным пальцем. – У нас, молодой человек, имеются достоверные сведенья, что папашенька твой, Вурдала Демонович, давно и прочно связан с Люцифером.

Папаша занимается оптовыми поставками вот этого дерьма.

Ты разве не в курсе? Нет? Или папашу продавать не хочешь? Да мне это без разницы теперь. Бери. Кури.

Антифик нахмурился.

– С чего это вдруг? – Голос у юноши сорвался на фальцет. – Я не буду… Я не курю…

– Только не надо мне пудрить мозги.

Глаза паренька заюлили. Он посмотрел на трубку телефона. – Ну, допустим, курю, только вам-то что? Какое дело?

– Самое прямое. Держи. Кури, сказал.

Опуская глаза, Антифик руки за спину спрятал. Прыщеватые щеки его заалели.

– Я не буду.

– Будешь. – Я не хочу.

– Надо, милый, надо!

– Иди ты… – Зубы подростка ожесточенно оскалились, напоминая страшную улыбку вурдалака, напившегося крови – так Полынцев подумал в тот миг, потому что не знал дикой моды среди молодёжи: у паренька были разукрашенные зубы – серебряные грилзы с золотым напылением.

Фёдор Поликарлович на несколько мгновений растерялся, – никогда ещё не видел улыбку вурдалака.

– А ну, пошли! – Полынцев схватил его за шиворот. – Где твоя комната?

– А вам какая разница?

– Да чёрт с ней! – Он заглянул в просторный зал. – Давай сюда. Значит, не будешь курить? Или всё же затянешься?

– Нет. Не буду.

Незваный гость развёл руками.

– Ну, значит, придётся тебе прыгать на трезвую голову.

– Куда это прыгать? Зачем?

Антифик хотел, было, в прихожую рвануться – на площадку, но Полынцев опередил. Крепко схвативши за руку, он заволок парнишку обратно в зал. Распахнул широкое окно.

Утренняя свежесть в комнату нахлынула, ветерок зашелестел газетой, лежавшей на столе.

– Семнадцатый этаж? Элитное жильё! – Полынцев удовлетворённо хмыкнул. – Ну, это даже выше всех мечтаний. Ты в армии, конечно, не служил? Родители отмазали, да? Есть такая хорошая мазь… Правда, очень дорогая, но мы ведь за ценой не постоим. Что молчишь? Не служил? С парашюта не прыгал?

– Не прыгал.

– Ну, тогда объясняю. – Странный гость отпустил его руку, посмотрел в холодное небо за окном и стал городить околесицу: – Если не открылся основной – дёрнешь за колечко запасного. Понял? Оно вот здесь, на брюхе…

– Какого запасного? – Антифик попятился от окна. – Уходите! Я в милицию буду звонить!

– А может, лучше в скорую? – Полынцев зверовато осклабился, ухватив паренька за грудки. – Ах ты, сучок! И ты ещё милицией грозишь?

Лицо паренька исказилось, задрожавшие губы раздвинулись. И опять «улыбка вурдалака» промелькнула – разноцветно разрисованные зубы.

– Что вам надо от меня? – стал канючить паренёк, вытирая под носом.

Засунув дрожащую руку за пазуху, Полынцев достал фотографию, подмятую на верхнем уголке.