Оценить:
 Рейтинг: 4.5

Ермак Тимофеевич

<< 1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 82 >>
На страницу:
27 из 82
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Да кто он был-то?

– Известно кто – человек.

– Русский?

– Русский.

– Цыганка она, братцы, вот что, – заявил один из казаков.

– И впрямь цыганка.

На этом допрос был кончен.

Стало светать.

XIX

Хворь усиливается

Чуть забрезжило раннее летнее утро, как казаки уже принялись за работу. Заступами, всегда имевшимися при них в походе, – их несли более слабые, находившиеся в задних рядах, – они вырыли громадную могилу и свалили тела убитых кочевников, предварительно раздев их догола, так как одежда, как бы они ни была ветха и бесценна, считалась добычей; у некоторых убитых, впрочем, на руках оказались кольца, серебряные и даже золотые. Их, конечно, не оставили у покойников. Эта часть добычи, как лучшая, предназначалась атаману, а он иногда разделял ее между более отличившимися. Атаманские подарки играли роль орденов и очень ценились казаками.

Так было и теперь.

Когда тела были свалены в яму и засыпаны, казаки возвратились на пригорок, где сидел задумчиво атаман, наблюдая за работой людей, а быть может, даже и не замечая ее.

Старейший после есаула казак подал Ермаку Тимофеевичу горсть собранных с убитых колец. Атаман рассеянно взял их и тут же стал выкрикивать, во-первых, двух раненых, затем замеченных им во время дела как особенно усердных и стал оделять их кольцами.

Одним из свойств Ермака Тимофеевича, привлекавших к нему сердца людей, была необычайная справедливость при оценке заслуг – он всегда награждал самых достойных, которые признавались таковыми всеми, за немногими исключениями, так как люди везде люди, а между ними есть непременно людишки, которые постоянно горят на медленном огне злобной зависти ко всему выдающемуся, ко всему, что, по их собственному сознанию, выше их. Такие были, бывают и всегда будут на всех ступенях общественной лестницы, начиная с подножия царского трона до шайки разбойников.

В общем, награды Ермака Тимофеевича за время его атаманства всегда признавались справедливыми громадным большинством его людей. Признаны были таковыми и теперешние награды.

Обычно Ермак Тимофеевич ничего не оставлял себе, но на этот раз он изменил этому обыкновению. Среди собранных с убитых кочевников колец одно было особенно массивное и, по-тогдашнему, видимо, хорошей работы. Его оставил Ермак себе – надел на мизинец левой руки: кольцо, бывшее на руке тщедушного кочевника, не лезло на другие пальцы богатырской руки Ермака. Это обстоятельство не осталось незамеченным и даже возбудило толки.

– И на что ему это кольцо, такое махонькое?.. – недоумевал один.

– Наверное, не для себя, – отвечал шедший рядом товарищ.

– Как не для себя?

– Да так.

– Для кого же…

– Может, для зазнобушки…

– Окстись! У Ермака-то зазнобушка?..

– Он что, не человек?

– Когда же это было? Я уж много лет с ним, не замечал такого. Монах монахом…

– А может, теперь и прорвало…

– Несуразное ты баешь, приметили бы…

– А разве не приметил, что он стал чудной какой-то?..

– Сменка-то в нем есть, это правильно…

– Вот видишь!

– Только не с того это, не от бабы…

– А с чего же, по-твоему?

– Со скуки…

– О чем ему скучать-то?

– А по вольной жизни…

– Сказал тоже… Он сам себе хозяин. Захотел – на землю сел с нами, захотел – увел нас куда глаза глядят…

– Да куда вести-то…

– Да хотя назад, на Волгу…

– Нет, брат, там стрельцы засилье взяли… Тютюкнула для нас Волга – аминь…

– И со стрельцами тоже посчитаться можно…

– Считались, знаешь, чай, а сколько потеряли товарищей… Не перечесть…

– Это точно…

– То-то и оно-то…

– Ну в другом месте…

– Оно, конечно, можно бы… Только где это место-то? Може, он не знает…

– Ермак-то не знает?.. Он все знает.

– Пожалуй, что знает… Оттого я и мекаю, что не от скуки, а кто ни на есть зазнобил ему сердце молодецкое…

– Кому зазнобить-то здесь?..

– Уж того не ведаю.
<< 1 ... 23 24 25 26 27 28 29 30 31 ... 82 >>
На страницу:
27 из 82