Черный портер

Двое посторонних

Эта необычно теплая, солнечная погода, она-то ребят и привела! Двое студентов пробрались в сад, закрытый для посторонних, без особенных трудов. Они просто перелезли через ограду и продрались через частый кустарник зеленого бордюра. Занятия еще не начались. Это тебе не школа. Но они уже приехали к началу семестра кто откуда. Каникулы были позади. Ребята провели их отдельно. Ну, и соскучились понятно! Интернет, интернетом, но наука еще тоже не доросла, чтоб Валерке заменить его рыжую веселую стервозную Юльку живьем! А тут в кустах была такая скамеечка…

Только через часок, когда заиграла музыка, загомонили гости и засверкали бенгальские огни, Юлька высунула из зарослей давно отцветшего жасмина свой любопытный нос.

– Валерка, свадьба! Нет, ты взгляни, и какая! Давай тихонько проберемся? Посмотрим, сначала из кустов, а потом… Там окна большущие…

Будущий архитектор дополнил.

– Ампирный особняк, окна венецианские прекрасной формы. Но сверху фриз они могли бы....

– Прекрати, зануда! – оборвала его третьекурсница – биологиня и потащила поближе к месту действия, на ходу поправляя растрепавшиеся медно-красные кудри и прихорашиваясь.

Они тихонько прокрались по дорожкам сада и осторожно подобрались к зеркальному приоткрытому окну. Оркестр вступил и замолк. В нарядный зал, украшенный цветами, фестонами из лент и подсвечниками, с помощью официантов торжественно вплыл столик с тортом в форме китайской пагоды из трех воздушных ярусов, изготовленных мастером – кондитером. Барабанщик выбил дробь, и у молодоженов началась веселая возня – чья рука окажется сверху! Победила Лариса, «свадебный пирог» был под общие аплодисменты разрезан, и гости принялись за десерт.

Затем все потанцевали с полчаса, как вдруг распорядитель попросил внимания и объявил следующий сюрприз. На середину зала выпорхнула фигурка в длинном кружевном черном одеянии. Оно скрывало целиком и голову, и лицо. Только пластика быстрых танцующих движений позволяла предположить, что это женщина, а не мужчина. На секунду свет погас. А когда лампионы вновь вспыхнули, сомнения рассеялись. Танцовщица сбросила покрывало.

Это была смуглая девушка, быстрая как ртуть и гибкая как молодая лоза. Она танцевала, браслеты на ее руках звенели, затем не иначе как из воздуха чудом появились еще два небольших бубна, а через несколько минут они снова улетели и растворились, потому, что свет снова погас. Зато засверкали факелы! Это был танец живота, танец бедер, крошечных летающих ножек и рук, похожих на шеи лебедей. Но вот она присела, будто сделалась кошкой, готовой к мягкому прыжку, выпрямилась… из-за ее спиной вдруг раскрылись пестро прозрачные крылья бабочки!

Зал ахнул. Бабочка летала, кружилась, уносилась в потоке света и возвращалась, словно готовая броситься в огонь, сгореть… Сейчас сгорит! Но тут накатил оркестр теплой волной. Крылья взметнулись и опали. Необычайное существо снова свернулось в клубок и… исчезло под звуки музыки и оглушительный гром аплодисментов!

– Слушай, это грандиозно, Валерище! – в восторге объявила Юлька. – Побудем еще, мне страшно нравиться. Я думаю, в суматохе можно и в зал пробраться. Никто ж не поймет – их тут много. Гости невесты будут думать, что мы от жениха а…

– Жениха – что невесты! Можно, но ты кое-что позабыла, – он выжидательно посмотрел на девушку. Ну, не дошло?

– Нет! Не томи, мне вот есть захотелось. Они там лопают… Эй! Так что?

– Ты посмотри на нас. Мы же с тобой… это вот… не при галстуке, а там свадьба! Все причепуренные такие…

Юля взглянула на него, потом на себя – точно. Не годится. Их джинсы и маячки, куртки и кроссовки – нет, не стоит и пробовать!

– Ты прав. Лучше посидим в кустах.

– Ты же проголодалась?

– Ой, мне так интересно! Я такого никогда не видела. У нас в Быково… Ну не важно. Давай подождем пол часика, а потом…

Занятые разговором они не заметили, как в зале что-то изменилось. Публика снова бросила танцевать. Тосты тоже прекратились. Сидящие за столами поднялись и повалили из зала в сад. Студенты, охнув от неожиданности, едва успели спрятаться.

Молодожены сошли с лестницы вниз и остановились. Гости их окружили. А двое молодых людей вынесли складной столик и большой плетеный короб с крышкой, накрытый узорчатым платком.

– А теперь, – промолвил распорядитель, – мы вспомним чудесный обычай. Наши дорогие Лариса и Эрик, пожалуйста!

С этими словами он снял платок, а затем поднял крышку. Под ней оказалась клетка с белыми почтовыми турманами, которые, увидев свет, принялись громко ворковать.

Молодожены засияли. Им вручили каждому по голубю, они подняли их на вытянутых руках и… выпустили в голубое высокое Питерское небо под радостные крики своих друзей. Потом еще… И наконец, они открыли крышку совсем!

Турманы кружились над садом, пара за парой, а затем начали садиться. Гости возвратились в зал. Их ожидала новая часть программы. Голубятники подманили своих питомцев и посадили снова в клетку.

Было и впрямь необычайно тепло. Распорядитель Тарас, человек средних лет, черноглазый живчик, упитанный жизнелюб уверенно без суеты справлялся с шумным, уже подвыпившим слегка сборищем. Он то дирижировал танцами, то устраивал игры в фанты, то требовал тишины и читал поздравление в стихах или объявлял очередной сюрприз. Теперь он решил вывести народ на террасу.

– Друзья, – весело начал, – пришло время вручить молодым супругам подарки! Конечно, вы их осыпали конвертами, которые они откроют сами без нас! Вот, смотрите, здесь – он указал на большой серебряный поднос – их целая гора. Но это не все! У нас есть гости с особой выдумкой и чувством юмора. Ребята мне помогут…

Он махнул рукой, и официанты вывезли столик на колесиках, уставленный коробками, свертками и пакетами разной формы.

– А я немножко прокомментирую. Ну, начали! Оркестр заиграл марш. Тарас поднял первый короб, раскрашенный как-то знакомо. Пожалуй…

– Ну? Вы всматриваетесь и узнаете? Конечно! Это большой кирпич, тяжкий камень, свалившийся с души у друзей Эрика, моряков северного флота, когда он, женился на красивой девушке! Сам камень, правда, они получат в виде вазы из зеленого нефрита… Но это мелочи!

Народ засмеялся и зааплодировал. А Тарас перешел к параллелепипеду из цветного картона, снял с него открытку и прочел:

– Внимание! А это слезы безутешных Эриковых двоюродных братьев – холостяков. Они потеряли своего товарища! Он бросил их! Перешел в армию женатиков! Парни порыдали, порыдали, и вот собрали драгоценную влагу. Она, правда, оказалась очень крепкая…

Тут он приоткрыл коробку, и взглядам гостей открылся нарядный набор марочных коньяков.

Тарас показывал вышитый мешок с кедровыми орехами, диковинный деревянный короб с копченым угрем, большие и маленькие унты из кожи и оленьего меха, бочонок цветочного душистого меда.

Тарас рассказывал и показывал. Гости вставали под аплодисменты. Молодожены благодарили.

Гости возвращались в зал и снова высыпали в осенний сад. Невеста переоделась. Она появилась на этот раз в лиловом платье, не стеснявшем движений. Юбка годе весело кружилась вокруг стройных ножек, когда она танцевала, а блестящие камушки в венке из искусственных незабудок вместо фаты в волосах посверкивали в лучах прожекторов.

Народ разошелся не на шутку. Наступил нередкий на празднествах момент, когда присутствующие уже мало обращают внимание на виновников торжества. И Лариса этим воспользовалась.

Она выскользнула в сад из бокового выхода одна, огляделась и нашла. Вот там, за густым кустом жимолости ее не будет видно. Она покурит и…

– Ах ты, пропасть! – Лариса вскрикнула.

Она чуть не споткнулась и перепугалась не на шутку. Прямо на земле сидел какой-то тип с потертым рюкзачком. Типичный ободранец, правда, не особенно грязный, но обросший, нечесаный, в продравшемся на коленях комбинезоне хаки. Он лузгал семечки. На травке рядом с жестяной кружкой валялась мятая пачка сигарет.

– Этто еще.... образина! Откуда? Здесь нельзя! У, тварюга! Я мужикам свистну, они тебя размажут по асфальту!

Из нежного рта, умело накрашенного и обведенного карандашиком Шанель полилась такая матерщина, что бомж обомлел.

– Ты чо? Ты… не бойсь! Я Федя. Я ничего. Я… куру я тут, – заныл дядька.

– Куруу! – передразнила было она, как вдруг… не на шутку обозлившаяся невеста сообразила, что сама забыла взять сигареты. Да и куда? Карманов у нее не было, ну не совать же их за корсаж…

– Ладно… Хрен с тобой, если… Тихо сиди! Дай-ка закурить! Это какие?

– Хорошие! Малборо, угощайся, нам не жалко!

– Мааальборо? – насмешливо протянута девушка. – Ну да, держи карман шире, паленые конечно. А, делать нечего!

Она вытряхнула сигарету из пачки, попутно ухватив щепоть семечек, и жадно закурила. Сигарета не желала раскуриваться. Лариса бранилась. Но спустя две затяжки, наконец, поостыла и присела рядом с бомжем на пенек.

– Ладно, дядька. Спасибо. Что я, не понимаю? Бывает. Ну, не журись! А ты… голодный, небось? Зайди-ка в туалет, умойся. Только не пугай народ. Коридорчиком без шума пройдешь и за стол. Там еще всего полно – поешь.

Она молча загасила окурок. Мастерски отщелкала семечки так, что шелуха повисла в уголке губ, потом стряхнула их и поднялась.