Монолог Джона

– Что ты такое говоришь, Роза? – со слезами на глазах и сердитостью в голосе, проговорила Надежда.

Возможно, эта дискуссия продлилась бы еще очень долго и неизвестно чем окончилась бы. Но продолжить её помешала Юлия, которая видя всю ситуацию, подозвала официанта с шампанским.

– Спасибо, – Роузи расплылась в улыбке и повернулась к Юлии, желая окончить этот не весьма приятный разговор.

– Как тебе мой наряд? – Юлия зыркнула на мать, давая ей понять, что сейчас не лучшее время для ссор.

Роузи с ног до головы осмотрела Юлию. Её белокурую кожу обрамляло изящное молочное платье в пол. Нежный шелк красиво струился вниз по точенной фигуре, немного приоткрывая грудь и правую ногу до середины бедра.

– Откровенный образ для невесты. – Роузи еще раз посмотрела на Юлию, но уже в отражении зеркальной стены в зале для бракосочетания.

В нем невеста казалась еще стройнее. В зеркале сейчас можно было разглядеть сияние её счастливых глаз. Но Роузи это огорчало. Возможно, из-за того, что на её фоне она выглядела чуть смуглее и чем-то походила на кубик, усыпанный конфетти. Быть может, грустно ей стало от догадки, допущенной буквально минуту назад. Рассматривая Юлию, Роузи обратила внимание на округлый живот.

«Нет! Я не могу ошибаться» – думала она про себя, вспоминая каждый раз при котором рассматривала женщин и девушек, ждущих ребенка.

На самом же деле Роузи была права, и невеста, тихо шепнув:

– Никому не говори, – отдернула платье и повернулась к приближающемуся гостю.

Ошарашенная, Роузи все глубже ныряла в свое отражение. А платье ей действительно шло. От самых щиколоток золотистая нить подчеркивала изящность и красоту тела. Медные кудри так и притягивали взгляды гостей. И этому она тоже удивлялась, ведь густой волос без особых стараний, да еще и в спешке, собран заколкой с большим рубином на быструю руку в такси.

В этот момент она совсем забыла про Джона. Теперь она уже разглядывала то гостей, то интерьер кафе. Потом резко повернулась к Роману, подхватила его под руку и не скрывая раздражения и досады, прошипела:

– Скажи мне, муж мой дорогой, зачем мы находимся тут? Мы веселимся тут? Или знаем на этом празднике хоть одну смертную душу?

– Роузи?! – удивленно осведомился он.

– Что? Что, Роман? О нас все забыли. Никто даже не интересовался как мы добрались и где остановились. Я уже не хочу ничего говорить про твою мать и новости от Юлии.

– Давай поговорим в более спокойной обстановке, хорошо? Милая, тебе просто не хватает привычного внимания, – Роман всунул в её сжавшиеся крохотные кулачки бокал шампанского. – Посмотри вокруг! Они молоды, им весело! Что мешает нам расслабиться хотя бы на один вечер?!

– Вот именно! Я чувствую себя старой и совсем неинтересной. Ненужной, если хочешь! – она резко подняла бокал и выпила его содержимое.

Как бы дальше не проходил свадебный вечер, для Роузи всё стало однотонным. Под конец вечера она сидела на мягком коричневом диване около бара и скептически рассматривала гостей, фуршет и окружающую её мебель.

Интерьер этого кафе уже давно устарел. Это было заметно по облупившейся краске на стенах зала, потрескавшемся кафеле и непонятному современной молодежи музыкальному аппарату. Единственным современным элементом была только разноцветная барная стойка с подсветкой вдоль всей поверхности и зеркалом в центре. Но даже её, по мнению Роузи, удалось испортить абсолютно не подходящей для этого заведения надписью «Pafos».

Это и стало последним воспоминанием для неё.

Утром она проснулась в родной кровати родительского дома и с ужасом вспомнила про Джона. Торопливо настрочив сообщение, Роузи совсем забыв о разнице во времени, нервно стучала по прикроватной тумбочке.

***

Быть может, в этот момент она переживала не зря.

«Интересно, Роузи знает, что у нас выпало по колено снега?! А знает ли она что это такое – снег? Я-то до этого утра и понятия не имел, что холодная вода может падать с небес. Вот бы спросить у неё, правда ли это… Вдруг Дори и правда недалекая, как всегда говорит Роман? И этот холодный пух вовсе не был водой еще день назад! Может, это опилки какого-то уж очень красивого и необычного дерева приносит ветром из-за вон того высокого горба?» – увлеченно говорил сам с собой Джон, бегая и кувыркаясь в снегу.

Все его сомнения развеялись, когда его, несущегося по белому полю, остановил леденящий лапоть опилок и сразу же превратился в прозрачную каплю.

«И правда вода! Точно, как тогда, во время прогулки, когда начался дождь. Тогда капля воды так же угодила мне прямо на нос, и я чихнул. Роузи смеялась. Почему ей это показалось забавным?» – вдруг он затосковал по её звонкому смеху.

«Как же давно я не слышал этот смех… Эх, вот бы скорее наступило завтра! Она обещала приехать утром? Днём? Только бы не вечером. Ближе к ночи так хочется спать. Роузи говорит, что так нужно, так правильно. Но ведь в темноте все такое красивое! Предметы обретают другой цвет и запах. Становится так светло! Это все звезды… и луна. Вдруг я не дождусь их?» – Джон вернулся к рассуждению о приезде его новой семьи.

«Но ведь даже приедь они к ужину, мы проведем вместе так мало времени. Не побежим в поле. Роман не откроет ароматный амбар. А Роузи, Роузи в сотню раз меньше скажет о том, как скучала по мне».

В этих мыслях Джон совсем не заметил, как отдалился от Дори, которая не спеша следовала за ним и с недовольством кричала в мобильный телефон.

«Что это за шум? Там, в лесу, кто-то пробежал? Шорох. Нужно проверить! Роузи говорила, что я хозяин этого поля и леса вокруг него. Дори, бежим!»

Конечно, она его не услышала и даже не заметила, как он исчез в густоте заснеженных тысячелетних соснах и дубах. Джон остановился только когда снова услыхал хруст снега и низкое шипение. Его шаг замедлился. Из-за дерева показались раскосые желтые глаза, смотрящие прямо на него. Теперь звук, издаваемый этими большущими враждебными глазами стал похож на рычание. Огромные белые усы этого создания устрашающе тряслись, а вытянутый черный нос торопливо старался уловить запах этого нелепого существа – Джона.

«Это лиса! Лиса! Я помню! Мы смотрели документальный фильм о них. В жизни они намного красивее. И больше… Быть может это лис? Вот бы подружиться с ним! Этот лес больше никогда бы не казался таким угрюмым и пугающим. Ведь мой друг – дикий зверь!» – в мечтах он подался вперед, повернул немного влево дабы схватить это создание сзади.

Однако, лис оказался проворнее. Да и слух у него лучше, чем у маленького Джона. Лис перехватил его в прыжке, оттолкнул на землю и скрылся в чаще деревьев.

Некоторое время Джон даже не вставал. Все его тело дрожало и казалось, что от температуры его тела вот-вот растает весь снег. Он не понимал, что с ним произошло и почему он так далеко от того дерева, где только что стоял лис. По его жилам бежал кипяток, но все же становилось прохладно, и Джон постарался встать.

«Цел. Я в этом лесу видел дикого зверя. Я чувствовал его. Как же близко я был! Наверняка, он просто испугался. Я целый» – еще раз повторил Джон и поторопился к выходу из чащи.

Дори стояла посреди поля и испугано смотрела по сторонам. Одна её рука нервно стучала по бедру телефоном; другая – судорожно сжимала пустой термос, в котором еще утром был домашний чай.

– Где ты был, маленький мерзавец? – строго, но с добрым взглядом вскрикнула она.

– Дори, мне больно.

– Ну, что ты плачешь? Скажи мне, что случилось? Ты заблудился? Я ведь говорила тебе не отходить от меня далеко! Ты и представить себе не можешь, как я испугалась. Не уследить за таким-то созданием! Успокойся, не плачь.

– Да… она меня не слышит. Никогда не поймет. Да как же печет. Неужели она не видит, что мне больно?!

А она и правда не видела, и не знала причины его плача. Только придя домой, Джон это понял. Он сразу же побежал к большому зеркалу, чтобы увидеть причину беспокойства. Кровавые следы оставили острые клыки зверя. От того-то всю дорогу так жгла его шея и чувствовала каждый поток ветра. Теперь, сидя перед узорчатым зеркалом, он понимал, что причинило такую боль и отчего Дори не хотела помочь, посочувствовать. Его пекущие раны оказались лишь двумя царапинами испуганного зверя, которые практически за пушистым воротом не было видно. И вот боль с каждой минутой становилась все меньше вместе с осознанием того, что лис просто хотел защитить себя.

***

Роузи с Романом вернулись, когда Джон еще спал. Их слегка утомил перелет и снег, из-под которого пришлось расчищать машину, поэтому они не стали будить Джона.

Приняв душ, они устроились на кухне пить чай. Роузи была еще не особо разговорчивой. Она просто наслаждалась тем, что наконец вернулась домой. К тому же, её маленький срыв еще давал о себе знать, а мысли о ребенке никак не отпускали.

Дори же, по их просьбе, шепотом расспрашивала о поездке у Романа и после каждого его ответа не забывала упомянуть, что собственную свадьбу она бы организовала совершенно по-другому.

Было около восьми утра, когда Джона разбудило солнце, неожиданно заглянувшее в его окно. Он неохотно встал, потянулся и еле поднимая ножки в белых носочках, спустился по ступеням вниз.

В гостиной Дори не было. Это заставило его удивиться.

«Она ведь все время проводит перед телевизором с какой-то непонятной соевой едой. А как она может пить ту непонятную рыжую воду в стеклянной бутылочке?! От неё ведь так щиплет язык. Погодите-ка, что это за запах?»

Джон сорвался с места и побежал на кухню откуда ему послышался аромат духов Роузи.

«Нет, не почудилось! Приехала! Вернулись!»