Монолог Джона

Наблюдая за этой картиной, невозможно было совершенно точно определить кто же был счастлив больше. Сейчас они походили на родную мать с сыном, которые наконец-то встретились после долгой разлуки.

***

Холодная зима была в самом разгаре. Когда-то яркое солнце совсем не появлялось из-за снежных туч; его холодный желтый блин можно было увидеть теперь с трудом. Но снег не шел со дня приезда Романа и Роузи. Всю эту неделю просто стоял невыносимый мороз. Он хватался сначала за траву, чайные розы и деревья. Затем перешел на замки амбара и окна дома.

Все это время Роузи никуда не выезжала и даже гуляли они с Джоном во дворе. Ей ни на шаг не хотелось отходить от крохи Джона.

Но сегодня все было по-другому.

После завтрака и получаса прогулки тропинками огорода и сада, игры в догонялки, они вернулись в дом, чтобы выпить теплого какао. Джону невероятно нравился его вкус. Для него Роузи всегда добавляла совсем немного какао и не сыпала сахар, чтобы не пропадал вкус молока.

Джон наслаждался своим утренним какао, гладя как Роузи в спешке начинает уборку.

– Джон, у нас сегодня гости! Приезжает моя знакомая, она уже давно помогает мне по работе. И вот теперь, в такую погоду, она согласилась привезти прямо сюда новый договор для сотрудничества с каким-то модным журналом. Но ты не грусти, – она потрепала Джона за ухо, – Лида привезет с собой друга. Он такой же, как и ты, представляешь?! Как только я об этом узнала, начала уговаривать её взять его с собой. Вы сможете пообщаться! Здорово, правда?!

– Теперь понятно, от чего ты так торопишься. Значит, товарищ…

Весь день Джон провел в мечтах о том, как будет говорить с этим таинственным гостем. Но несмотря на это, он то и дело бегал за Роузи с первого этажа на второй и со второго на первый. После того, как дом был больше похож на музей, они принялись готовить ужин.

– Что у нас сегодня будет вкусного? Джон, Джон, – припевая, она предложила ему кусочек мяса, – будешь?

– Спасибо!

– Осталось всего пол часа, и они приедут! Роман уже встретил их в аэропорту.

Джон отошел в сторону и сел на свое любимое место – в кресло-качалку. На фоне уже играли предновогодние песни, а Роузи подпевала им своим низким голосом, активно пританцовывая. Вдруг она замолчала, сжала руку в кулак, потом поднесла палец к губам и укусила его.

«Что с ней? Что она делает? Роузи, ты куда?» – побежал он за ней вдогонку.

Но потом остановился в ужасе:

«Что это? Такое темно-красное, жидкое и блестящее. А что это за запах? У этого же соленный вкус» – вдруг подумал Джон, когда неосознанно попробовал кровь со ступеньки.

– Джон! Это же кровь. Так нельзя делать, – взмолилась Роузи, вышедшая из ванной с заклеенным пластырем пальцем.

– Я пробовал кровь? – удивился он.

Ему вспомнился укус лиса и те фильмы, которые Дори смотрела про оборотней. Потом он припомнил программу, в которой рассказывалось про бешенство и в страхе перед неизвестностью заплакал.

– Всё хорошо, малыш, – она подошла к нему и взяла на руки.

– Роузи, если бы ты знала… Меня теперь усыпят? Как тех несчастных собак? Или меня спасут уколы? Быть может, уже поздно?! Я уже чувствую, как мои зубы превращаются в острые клыки. А когти?! Именно когти! Посмотри, какими они крепкими стали, – наверное, впервые за долгое время, посмотрев на себя со стороны, Джон сделал такие ужасающие выводы.

Вместе с байками про оборотней и монстров, он так и уснул на руках у Роузи.

***

Пробудил его только резкий запах леса. Небо уже было укрыто плотным черным одеялом, но снег, лежащий на земле, все так же заглядывал в окна дома своей белизной. В гостиной комнате стояла ель. Её ветви раскинулись даже на кресло, стоящее подле неё, а верхушка едва не упиралась в потолок. Джон подошел ближе, как можно глубже вдохнул смолистые ароматы и только тогда вспомнил от чего погрузился в сон среди дня. Этот запах напомнил ему лиса, кровь и тревогу.

«Это все сон» – убедительно проговорил про себя он и направился на звук чужих голосов.

На веранде тяжело втягивая сигарету и легко выпуская дым от нее, стояла высокая мускулистая женщина. Она что-то рассказывала Роузи и с каждой новой затяжкой её щеки впадали внутрь, а глаза закрывались будто от боли.

– Джон, ах ты соня! – неожиданно из-за спины послышался бас Романа.

– Ты здесь! – он бросился к нему на руки и уткнулся носом в теплый шерстяной свитер.

Немного погодя Роман отстранил его и начал щекотать. Джон изворачивался и пытался дать отпор, но сильные руки все никак не удавалось опередить.

– Что тут происходит? – возвращаясь в дом спросила Роузи улыбаясь.

Этот вопрос не требовал ответа. Но даже если бы и пришлось оправдываться за такую радостную встречу после долгого дня, ни один из них этого не сделал бы. Ведь следом за Роузи вошла её знакомая, приглашая своего спутника.

Он неуверенно переступил порог и огляделся вокруг. В комнате все замерло и затихло. Все ждали встречи Джона с гостем. Малыш, увидев его, попятился назад и спрятался за широкими ногами Романа. Однако, любопытство брало свое. То и дело он, то с одной, то с другой стороны выглядывал на женщину и её сопровождение.

Широкая грудь подчеркивалась коричневой меховой жилеткой. Казалось, что у него вот-вот выпрыгнет сердце, но выразительные черные глаза не показывали ни доли беспокойства. Переведя дух он сделал еще несколько шагов. Да такие, что все заметили, как гость прихрамывает на одну сторону. Ноги его значительно отличались от верхней части тела. Они словно ровные сухие веточки уходили в белые башмаки. А этот коричневый костюм, подчеркивающий всю мускулатуру вверху и худощавость внизу, идеально подходил под светлую обувку и такие же белые перчатки.

Сделав еще несколько шагов, гость остановился и поджал левую ногу в судороге. Ему было больно и тяжело переступать с места на место, поэтому Джон, чувствуя жалость и необъяснимое стеснение, сам подошел к нему и попытался поздороваться.

– Добрый вечер… Рады приветствовать вас и эту женщину в наших гостях. Простите, если я, – он замялся и робко взглянул на женщину, – говорю что-то не так. У меня давно не было практики. Я не вижусь с такими же как мы уже больше полугода.

– Здравствуй! Не беспокойся. Думаю, мы хорошо проведем время. Я Майк.

Наверняка, если бы он умел говорить, то его голос напоминал бы окружающим тромбон. Его речь была настолько ровной, твердой и без эмоциональной, что Джон сразу же подумал:

«Он, наверное, очень стар и многое повидал».

– Кажется, они понравились друг другу. Значит, этот Новый год мы встретим в дружной, хорошей компании – выпалила высокая женщина.

– Джон, – обратился Роман, – это наши гости: Лида и Майк. Они останутся с нами на несколько дней.

Но Джон уже и позабыл про крупную женщину, стоящую возле Роузи в своем несуразном одеянии, и во всю заваливал вопросами взрослого дядюшку Майка. Он сразу принял решение называть его именно так. Майк показался ему добродушным, понимающим и к тому же, статным.

– Я хочу быть похожим на тебя! – прыгая вокруг дядюшки Майка, говорил Джон.

Тот только смеялся.

***

Сидя за столом во время ужина, без посторонних глаз и ушей, когда Майк с Джоном отправились изучать дом, состоялся интересный разговор.

– Он еще такой крохотный, ребята. Как вы справляетесь? Не тяжело вам?

Роман стиснул губы и взглядом передал слово Розе, понимая, сейчас начнется долгий рассказ о том, как он попал в их семью, что она чувствует и как боится не оправдать его и свои ожидания. А так же надежды работников приюта. Но Роузи поняла эту ухмылку, поэтому ограничилась лишь несколькими словами:

– Я не скажу, что это легко. Нам еще многому нужно научиться и привыкнуть друг к другу. Ты лучше расскажи, как ты познакомилась с Майком. Почему именно он? – она наклонилась поближе к женщине с огромными красными губами и прошептала, – Выбор же так велик…

– Ну, знаешь ли, – Лида отклонилась на спинку стула и достала сигарету, – вы тоже взяли себе ребенка не с лучшими характеристиками. У него же нет ни свидетельства, ни паспорта. Плюс ко всему, вы не знаете кто его родители и какие прививки у него уже сделаны, а какие нет. Но вы же его все равно любите?! – женщина, жмурясь, втянула в себя сигаретный дым.