Приключения кирасира Стрешнева

Приключения кирасира Стрешнева
Олег Крюков

В основе романа приключения «слуги государева» штаб-ротмистра Степана Петровича Стрешнева, представителя древнейшего русского рода, оборвавшегося в 1802 году. Степан Петрович – последний «тупиковый» представитель фамилии. Служение Отчизне бросает главного героя из бюргерской Саксонии на дикий Кавказ, где столкновения русских с горцами становятся всё ожесточеннее… Криптологической составляющей романа являются рубины, найденные в 1799 году в Египте. По древнему поверью, тот, кто будет владеть тремя пирамидной формы рубинами, получит власть над миром. Этой мистической идеей увлёкся на закате своего величия Бонапарт, этим заинтересовалась разведслужба Святейшего Синода РПЦ. Степан Петрович, воспитанный в православных традициях, когда в мире всё подчинено Божественному Промыслу, не верит в могущество рубинов, но волей случая становится участником этой захватывающей и опасной игры.

Олег Крюков

Приключения кирасира Стрешнева

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ТАЛИСМАН ДЛЯ ИМПЕРАТОРА

ГЛАВА 1. САКСОНСКИЙ ЗАБИЯКА

Дрезден. Осень 1814 года.

Короткий ноябрьский день подошёл к концу. Ночь накрыла хмурое саксонское небо своим чёрным покрывалом. Добропорядочные бюргеры уже съели вечернюю порцию картофельных клёцок, выпили кружку глинтвейна (а что ещё пить в такую промозглую погоду), и улеглись на свои пуховые перины.

На городских улицах не души. Что уж говорить о местности за городской заставой? Проедет раз за ночь конный патруль русских, эти страшного вида kozaki, и вновь лишь осенний ветер гоняет пожухлые листья по булыжной мостовой.

Но спали в эту ноябрьскую ночь не все. Недалеко от Лейпцигской заставы, почти у самой дороги стоит заброшенная часовня. Путник, окажись таковой здесь в столь поздний час, бросив внимательный взгляд на полуразвалившееся строение, увидел бы в одном из оконных проёмов еле приметный свет. А если ещё и обладал смелостью, да подкрался к этому проёму, то услышал бы весьма опасный разговор. А если ещё и заглянул внутрь…

Но где найти путника в эту ненастную ночь? Да и жалко человека. Заметь его люди в часовне, живым не отпустят. Ибо, страшное дело затевается в старых стенах.

– Я размещу своих людей на крышах двух противоположных домов. Вот здесь. – Рука в чёрной перчатке обвела небольшой круг на карте. – Как раз в этом месте кортеж наместника свернёт на мост Августа. Русские попадут под перекрёстный огонь, так что шанса выйти живым из нашей ловушки, у князя нет.

– Князь предпочитает передвигаться верхом?

– Как любой военный.

– Но тут оказия особенная. Он представляет русского императора. Что если церемонии заставят его сесть в карету?

– Разве карета спасёт наместника от пуль?

– Боюсь, вам не удалось убедить меня. Мне нужен полный успех задуманного, и результат должен быть известен сразу же по окончанию. А в вашем плане это возможно при двух условиях: если Репнин поедет верхом, и если кроме полуэскадрона кирасир он не возьмёт в конвой этих ужасных гуннов, которых они называют…чёрт, забыл!

– Башкиры, маркиз!

– Никаких титулов! И тем более имён. У этих стен могут быть уши.

Человек, которого назвали маркизом, обвёл взглядом заброшенную часовню. Со стороны южной стены, там, где сквозь бойницы верхних окон виднелось беззвёздное ночное небо, раздался шорох. В мгновение в его правой руке появился кавалеристский пистолет. В свете факела на чёрной коже блеснули рубин и золото большого перстня.

– Это всего лишь летучие мыши!

– Нервы!

Пистолет исчез в недрах чёрного плаща.

– Так вот, если с Репниным будут эти чёртовы башкиры, за ваш план я не дам и ломаного гроша.

– И правильно сделаете!

Из тьмы в круг света ступила фигура. Тот же чёрный плащ, шляпа, закрывающая верхнюю половину лица.

Теперь пистолеты в мгновение оказались в руках всех троих. Раздались щелчки взводимых курков.

– Успокойтесь, господа! – незваный гость поднял ладони.

– Кто вы?

– Вы же сами сказали, никаких имён.

Незнакомец приподнял поля своей шляпы.

– Вы…

– Тсс, – приложил он палец к губам. – Итак, план хорош, но исключительно для военной кампании. Князя легче убить в резиденции, во время выступления.

– Здание будет усиленно охраняться. Прикажете брать его штурмом?

– Зачем? Внутри буду я.

– Вы готовы поставить на кон собственную жизнь? Вас схватят! И хорошо, если позволят сделать один выстрел!

Тонкие губы чуть скривились в лёгкой усмешке.

– А мне больше и не надо. Вы, наверное, слышали о моей репутации?

– Шесть дуэлей и все со смертельным исходом. Первый выстрел и прямо в сердце. Вы, несомненно, лучший стрелок в Европе.

– Благодарю! – изобразил тот лёгкий поклон.

– Так вы хотите вызвать князя на дуэль? И убить его прямо в резиденции курфюрстов? Но для этого нужна более чем веская причина.

– Уверяю вас, господа, она у меня есть.

– Ах, Имберг, ну голова! Даром, что молод! Учись, штабс-ротмистр!

– Поздно мне, Ваше Высокопревосходительство негоцианству учиться. Да и пристало ли это боевому офицеру?

– И то верно.

Николай Григорьевич оглядел ладную фигуру начальника своего конвоя.

– Тут, штаб-ротмистр, оружие не менее страшное, чем пушки и ружья. Подрыв финансовой системы Империи – это не на ратном поле друг в друга палить. К тому же не каждый оружие это распознает. Вот ты, допустим, отличишь сто рублей подложной ассигнации от подлинной?

Князь Репнин-Волконский положил перед офицером две ассигнации достоинством в сто рублей. Тот повертел каждую в руках, пощупал, даже понюхал.

– По виду одинаковые.