Сон инкассатора. Греховная повесть. Книга первая

Сон инкассатора. Греховная повесть. Книга первая
Олег Мастерских

Наверное, у каждого человека есть понимание о плохом и хорошем. Совершая те или иные поступки, мыслящий человек отдаёт себе отчёт о верности принятого решения и о последствиях, возникающих по воплощению содеянного им.

Сон инкассатора

Греховная повесть. Книга первая

Олег Мастерских

© Олег Мастерских, 2023

ISBN 978-5-0060-0733-8 (т. 1)

ISBN 978-5-0060-0734-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Эпиграф…

Соблазнам не умея возражать,
Я все же твердой линии держусь;
Греха мне все равно не избежать,
Так я им заодно и наслажусь.
Игорь Губерман

Предисловие

Наверное, у каждого человека есть понимание о плохом и хорошем. Совершая те или иные поступки мыслящий человек, отдаёт себе отчёт о верности в принятом решении и о последствиях возникающих по воплощению содеянного им.

С раннего возраста, общество готовит нас к принятию верных решений (не буду вдаваться в описания моральных качеств тех или иных обществ). Внедряя, путём различных методов, в наше сознание, основные параметры понятия о – «Верном» и «Неверном», «Плохом» и «Хорошим», «Греховном» и «Праведном».

Одна из исследовательских групп, специализирующаяся на изучении проблем социализации бывших заключенных, в своём опросе попросила дать определение понятию «Греха». Оказалось, что современное общество не в состоянии это сделать. На примитивном уровне люди, конечно, понимают, что одно решение – верное, а другое – нет, но дать точный ответ, «грешники» ли люди принимающие эти решения, и в чём именно их «греховность» опрошенные так и не смогли.

В современном мире мы наблюдаем огромное множество культур, основанных как на исторических, так и ново приобретаемых, внедрённых понятиях морали. Каждый социум по-своему трактует понятие «Грех», «Греховность».

С религиозной точки зрения «Грех» – действие или бездействие, а так же помыслы – идущие в разрез, отвергающие принятые на основе церковных законов нормы человеческого бытия. В миру, понятие «Греха» может обозначать действия, нарушающие общественные устои и этический уклад, обусловленный принятыми законами, культурными традициями, географическим положением.

Общество, законопослушные граждане, члены религиозных общин, территориальных групп зачастую по-разному, порой диаметрально противоположно, понимают для себя основные законы морали, но каждый участник желает следовать им, в соответствии собственными мыслями, а также с понятиями той стороны, в которой данный человек находится.

Размеры – этой стороны могут быть любыми: от точного места, где родился и вырос до страны, сообщества, членом которого человек себя считает. Мульти культурность, транс-национальность, разность религий, а так же само значение Стороны – обусловлены не только историческим, родовым или клановым контекстом, но и глубокой эмоциональной привязанностью к своей Родине, Отчизне. Любви к Ней.

Глава первая

«Казанцев и Родина»

Казанцев не любил свою родину. Да, да именно так, с малой буквы «р». Он ни когда не испытывал не эмоциональной, не исторической и уж тем более, какой либо культурной общности с тем местом или даже окраиной, как он сам считал, где он рос, учился и отживал причитающиеся ему часы, дни и годы. Родовое гнездо, свитое его родителями, и в котором 46 лет назад появился на свет Сергей Сергеевич Казанцев, не оставило в его душе ни теплоты семейного очага, ни звуков родных голосов, ни тех запахов, что сохраняются в доме, составленных как букеты духов из всего того, что окружает живущих здесь людей. От аромата недельных щей, до терпкого, всегда узнаваемого благоухания одеколона «One Man Show Jacques Bogart».

О! Да! Аромат для мужчин. Принадлежащий к группе шипровых ароматов, столь известных и поистине любимых в нашей стране, One Man Show, был создан Парфюмером: Роджером Пелегрино.

Верхние ноты: тмин, гальбанум, базилик, бергамот и розовое дерево. Ноты сердца: лабданум, мускатный орех, специи, артемизия, гвоздика, пачули, жасмин, ветивер, роза, иглы сосны и герань.

Ноты базы: кожа, кастореум, бобы тонка, амбра, кокос, ваниль, дубовый мох, белый кедр, стиракс и сандал.

Все эти составляющие (главным образом – ЩИ) зримым оттиском впечатанные в стены, мебель, личные вещи так и в самих жильцов, составляя продолжение генетического кода семейного клана, так и не впитанного нашим героем.

***

Рожденные глубоко в Союзе, родители Казанцева благодаря очередной комсомольской стройке, вырвались из глубин сельского хозяйства и, получив на руки столь вожделенный паспорт, окунулись в горячий процесс производства синтетического каучука, выполняя и перевыполняя коммунистический план очередной трудовой пятилетки, на построенном ими же заводе.

Во времена их юности, город Номск из пограничного уездного городка, прославленного разве что своим пересыльным острогом, превратился в гигантскую промышленную стройку. Как огромный океанский Кракен, город раскинул щупальца дорог, соединив между собою всех участников промышленной, культурной, социальной и административной составляющей жизненного процесса Номска. К исторической Центральной части города, в течении трёх, поистине ударных пятилеток были добавлены ещё пять районов. Новые агломерации, обусловленные как трудовой, так и социальной составляющей, застраивались с невероятной скоростью.

Работники заселяли прилегающую к своим предприятиям территорию, исходя из близости к рабочему месту, даже нумерация построек, обычно ведущаяся от центра города к его окраинам, в рабочих районах велась от близости к комбинату, заводу или фабрике.

В одном из таких при-заводских домов, на стыке Первомайского и Советского районов и на границе самого города Номска, по адресу улица Заозерная 2 и появился на свет Сергей Сергеевич Казанцев, единственный наследник строителей коммунизма, передовиков производства, молодых горожан, счастливых обладателей новой, двухкомнатной квартиры – II-57 серии.

Типичные представители второй волны индустриализации в сфере строительства, образца 1957- 1970 годов, панельные, быстро-возведенные постройки соединялись в прямоугольные микрорайоны, объединенные такой же уныло-серой придомовой территорией с огороженными сварными, прутковыми заборами, окрашенными в цвет серебрянки – детским садом, средней школой и газгольдером.

***

Казанцев гордился собой. Огромная, всеобъемлющая любовь к самому себе, взращенная и воспитанная ежесекундным самоконтролем и самолюбованием в купе с пренебрежительным и тщательно скрываемым, презрительным отношением к нормам морали, культурным ценностям и представлениям о благопристойности, отрицательным отношением к общепринятым нормам нравственности, к официальным догмам, позволяла Сергею Сергеевичу, плавно лавировать в потоке жизненных коллизий, ничем не обременяя, беспокоя, раздражая и всячески отвлекая от самого себя.

Он был прекрасно сложён. Подаренная родителями – приземистая, с пропорциональными частями, средне – русская стать, в купе с правильными, по-детски открытыми чертами его лица, обрамленным прямым ворсом светлых, почти белых волос, позволяло Казанцеву, не прилагая особых усилий вливаться в любой коллектив, и что самое важное – это комфортно располагаться в нем без каких либо финансовых, эмоциональных и любых других затрат, только благодаря своей визуальной правильности и врожденной привлекательности.

С раннего своего возраста, маленький Серёжа стал переходящим «Красным Знаменем» для всего своего семейного клана.

Волею судьбы единственный ребенок, внук и наследник, Казанцев младший с пелёнок стал смыслом жизни обоих семейных родов. Гипертрофированная, всё поглощающая любовь к единственному отпрыску, обожествление и поклонение ему, неуклонно, день за днем создавала из обычного, окраинного мальчишки – сказочного персонажа из произведения печально известного драматурга Оскара Уайльда «Звёздный мальчик».

Быстро устав от количества и разнообразия игрушек, задаренный наследник Казанцевых, не имеющий возможности общения со сверстниками в силу полной занятости собственного свободного времени стараниями старшего поколения (родителей, а так же бабушек и дедов) в приобщении ко всему прекрасному, был вынужден впитывать это прекрасное.

В какой – то момент дело дошло до похода в Номский драматический театр, расположенный в самом центре на проспекте имени Великого Ленина.

Проспект Ленина Серёжу поразил с первой встречи.

Давным-давно проспект звался Черняшинский, (в народе же его прозвали Няшинским). Название своё он получил от сквера, названного именем жены генерал-губернатора Няши. В Номск генерал- губернатор был прислан из столицы в возрасте 57 лет. Генерал был счастливо женат. Дуняша Феодоровна, которой только минуло 23 года (об этом Казанцев услышал гораздо позже) была скромна и красива. Ходило много слухов и сплетен. Но люди приняли и полюбили Няшу (так её стали называть). Когда говорят о Няшинском проспекте, становится ясно, что речь идёт о городе Номске.

Наряду – со старинными зданиями купцов и фабрикантов, воплотившими дух того – прошедшего времени, маленький Серёжа видел и приметы современной эпохи. Несмотря на это, у мальчика приросло прекрасное чувство сопричастности к истории и огромное желание стать частью этого пространства.

Здание театра драмы стало настоящим шоком для маленького Казанцева. Театр восхищал своим неповторимым обликом, величаем, непохожестью на серость и угловатую неряшливость собственного дома и всего, что окружало Серёжу до встречи с главной улицей его города. Проспект стал излюбленным местом Серёжиных прогулок с родителями, бабушками и дедушками, а позже, повзрослевший Казанцев всё своё свободное время посвящал Няшинскому.

Вот и сейчас, спустя более 40 лет, он стоял в верхней точке проспекта, напротив величественного здания театра со стороны музея имени Малевича. Активно разминая суставы ног перед давно ставшей привычкой, еже утренней пробежкой.

Этот ритуал, а это был именно ритуал, Казанцев стал совершать на следующее утро после переезда с рабочей окраины города в самый его центр. Бесшумно ступая мягкой, пружинистой подошвой прекрасного образца спортивной обуви по серо-красным плитам старинного проспекта, Казанцев всеми клетками своего прекрасного организма ощущал безусловную правильность нахождение его на этой улице. Нет он не пытался доказать правомерность своего присутствия ни этим глазам – витринам старинных особняков, ни ранним прохожим, застигнутым в предрассветный час суетной надобностью, ни надменным жильцам – старожилам, ревностно оберегающим покой «старого города» от навязчивости нуворишей.

Доказательства не требовались. Этот проспект был достоин ЕГО и его ритуала. В этом покоренном им месте силы, Казанцев, как император победитель взирал на свои новые владения, каждый раз отмечая их величественную красоту и богатое убранство.

– Доброе утро Сергей Сергеевич! – за спиной Казанцева послышался мягкий вкрадчивый баритон.

Казанцев вздрогнул от неожиданности и обернулся.