Цепи Скорпиона

– Да ладно тебе, хватит потолок лампадить[13 - «Лампадить потолок» – задумываться о разных ненужных вещах.], – отмахнулся домовой.– По ходу разберёмся.

Коротая время беседой (причём домовик, рискуя получить пару щелчков по мохнатому лбу, постоянно – шутливыми подначками – испытывал терпение молодого князя), странники углубились в лес, который с каждым шагом становился всё гуще и гуще. И наконец, загустел так, что Ветролёт с трудом протискивался, по исчезающей в чаще, тропе. Отчего Святополку время от времени приходилось спешиваться, чтоб, орудуя мечом, расчищать путь.

– 2 —

Часам к одиннадцати (как определил молодой витязь по едва видневшемуся меж густых ветвей солнцу), путники с облегчением обнаружили, что лес становится реже. А ещё через пару минут деревья совсем расступились, и они с радостью выбрались из хитросплетения стволов, корней и листьев, оказавшись на берегу довольно большого круглого озера, что раскинулось в центре такой же круглой поляны. Ничуть не кривя душой, князь вознёс молитву богам и подошёл к воде.

– А я это место знаю, – оглядевшись, произнёс домовой. – Это озеро Вэрэнзер. Вода в нём сладкая-я… – он закатил глаза, – и чиста необыкновенно.

Не успел он проговорить, как озеро забурлило, вспенилось, и на берег, фыркая и отряхиваясь, выскочил гигантский чёрный зверь.

– Медведь! – вскричал Черномазик, опрометью взлетая на дерево.

Святополк же отбросил суму, в которой уж было начал отыскивать провизию, привстал и взметнул над головою клинок. Если нужда – так оборонимся, а зазря чудище озёрное обижать – доблесть не великая. Как рассудил – так и вышло.

Со свистом вылетела из воды огромная сеть, накрыла, оплела зверя. Тот, рыча, покатился по траве, пытаясь перегрызть верёвки и вырваться на волю. А пятеро водяных, немедля вылезших из озера (Святополк сразу же узнал их по описанию домового), подбежали к бьющемуся в ярости животному и мигом опутали широкими кожаными ремнями. И только потом, тяжело отдуваясь и беззлобно переругиваясь, заметили князя, который стоял на краю поляны, опираясь на меч, и разглядывал теперь уж водяных.

Экие крепкие парни, подумалось тут же. И с обворужением у них полный порядок. У троих – трезубцы, у двоих – гарпуны. Куртки и короткие штаны серо-зелёные, будто из водорослей. Зато, перламутром расшиты, и жемчугом даже.

– Зачем ты здесь, человек? Что делаешь на берегу нашего озера? – гортанным булькающим рокотом, сделав пару шагов в сторону витязя, произнес один из водяных, верно, старший, так как остальные молчали.

– Я – просто путник, – улыбнувшись, отвечал князь.– Решил остановиться здесь, чтобы поесть и немного отдохнуть.

– Простые путники не носят серебряных лат, – сказал тогда обитатель озера.– К тому же, страннику более к лицу палица, нежели боевой клинок.

– Послушай, – тихо проговорил тогда молодой воин, мысленно убеждая себя не горячиться, – я не ищу ссору ни с вами, ни с кем-нибудь другим. Но ещё более, я не охотник отвечать на всякие распросы, что касаются меня и моего пути. А посему, коль не позволите пойти отсюда с миром, подобру-поздорову, то принужден я буду атаковать вас, невзирая на ваше превосходство. И вам придётся защищаться.

– Ого! – рассмеялся водяной, – Нам защищаться? На берегах Вэра нам так ещё никто не дерзил.– И перехватив тризуб поухватестее, принамерился пригвоздить наглеца к дереву. Святополк же, выкрикнув свой боевой клич «Роц и свобода!», изготовился к отраженью удара. Казалось, обоюдная вспыльчивость уже не оставила надежд к примиренью, но здесь мелькнула маленькая серая тень, и между противниками оказался спрыгнувший с дерева Черномазик.

– Не могли бы вы немного подождать?! – вскидывая вверх обе руки, что было сил, завопил он.

– Ещё и доможилы под ногами путаются, – недовольно пробулькал водовик, отходя на шаг, но, не опуская, впрочем, трезубца.

А Черномазику и этой паузы было довольно.

– Тёплой воды вам, уважаемые водяные, – тут же затараторил он, слегка поклонившись.– И не нужно меня обижать. Я вовсе не путаюсь у вас под ногами, а приехал из дальних краёв для того, чтобы узнать, жива ли ещё старая русалка Чудина. А если да, то передать ей привет от своего деда Конника из рода Мазов.

Вот тут уже водяной опустил оружие и оценивающе оглядел маленького взъерошенного духа, который посмел вмешаться. Да и Святополк посмотрел на своего попутчика так, словно увидел его впервые.

– Так твой дед – старый Конник? – спросил обитатель озера.– И ты можешь это доказать?

– Конечно, – бодро отвечал Черномазик.– Спрашивайте, чего хотите, а лучше кликните Чудину, если она жива и здорова. Она меня признает.

По знаку старшего, двое, что стояли ближе к воде, нырнули и скрылись в глубине.

– Чудина уже стара, – обернулся к домовому один из водяных, – и пройдёт время, прежде чем она сможет подняться. Надо обождать.

Слова Черномазика ещё предстояло проверить, но напряжение спало. А враждебность сменилась взаимным интересом.

С любопытством оглядев страшного зверя, появившегося из воды, Святополк, обратился за разъяснением к водяным.

– Это зуба – водяной медведь, – пробасил один из них.– Животина тихая, почти ручная, но иногда чего-то бесится и удирает на берег. Говорящая тварь, хоть и соображает туговато.

Молодой витязь подошёл к связанному зверю. Морда, и впрямь, медвежья, но всё тело покрыто крупной чешуёй, и не лапы, а ласты, как у тюленей, которых Святополк видел давным-давно в небольшом рыбацком городке Вята.

Разглядывая «тюлямеда» (как молодой князь мысленно прозвал водяное чудо), он не заметил, как на поверхности водоёма показалась старая русалка. Она не вышла на берег (в отличие от водяных, русалки ног не имеют), а лишь подплыла ближе к берегу. Едва заприметив Черномазика, она всплеснула руками и обрадовано воскликнула:

– Ну, конечно, он! Он это!

А маленький дух шлёпнулся в воду и, повиснув на шее русалки, прокричал:

– Бабушка Чудинка, как я рад тебя видеть!

Тут лёд недоверия раскололся. Все сразу заулыбались, заговорили. Двух молодых русалок, появившихся следом за Чудиной, отправили за едой, и вскоре Святополк с Черномазиком сидели в окружении водяных, пробуя разносолы леса.

– 3 —

Племя Бобра, к которому принадлежали обитавшие здесь водяные, издревле жило в мире с людьми, лешими, домовыми, словом, со всеми живыми существами, за исключением болотных кикимор, которых не терпели за непредсказуемость и злобу. Не одну сотню лет подводный народ мастерил свои нехитрые изделия – сети, прочнее которых не бывало, бусы из перламутра и жемчуга, секретом выращивания которого владели, – а потом предлагал их в обмен за вещи из металла. И, главным образом, за оружие, ведь водяной без трезубца или ножа – не водяной!

Безымянный лес, полный рек и озёр, являлся настоящей страной водяных, где общение с сородичами – дело необходимое. Хотя б, потому, что будущую жену молодым воинам приходилось искать в другом племени, ведь русалки не могли перемещаться по суше. Оттого все мужчины Бобров вышли когда-то из других родов – Выдры, Сома или Рака. И каждый из них имел по два имени. К примеру, старшего, с которым молодой князь поменялся ножами в знак уважения и дружбы, звали Омутник Бобр, сын Перекатника Выдры.

Уютно чувствовали себя Святополк и Черномазик в гостях у водяных, да час расставания подошёл. Дорога через лес ещё намечалась долгая, потому, наевшись до отвала, путники распрощались с радушными хозяевами и тронулись в путь, вспоминая славное угощение, которое оказалось вполне пригодным в пищу для человека и домового.

– 4 —

– Опять ты меня уберёг, – сказал сын Ратибора своему маленькому товарищу, когда они отъехали от озера и снова углубились в лес.

– Да, хозяин, на наше счастье, именно сюда ходили мы много раз с моим дедом, когда я был ещё малышом. Как говориться, сызмальства. Эта русалка – Чудинка – была тогда молодой и… как влюбится в одного витязя! Полбеды, что человек, а совсем беда, что мёртвый. Заколотый на берегу… А русалка его, как увидела, так и… Ну, в общем, заколдовала его, затащила в пещерку подводную и плавала вокруг, ждала, что проснётся. Ну, напрасно, конечно. Так не бывает. Чудо, почему-то всегда не там, где нужно… Как её не пытались отвлечь – без проку! А тут мы как-то с дедом пришли купить у них рыбы. А надо сказать, дед мой мог немного ворожить, сейчас-то уж нет, старый стал, а раньше ещё как умел. Так вот, дед столько сил положил! Ходил сюда, наверное, тысячу раз, а таки заклятие с Чудинки снял. И, как видишь, она до сих пор благодарна. А я тогда всё за дедом хвостом ходил, меня так и прозвали – «конский хвостик».

Дорога, что вела от озера вглубь леса, оказалась, против всякого ожидания, вполне ухоженной. Означать это могло, скорее всего, одно – то, что идёт она к мосту через могучий Нейс, широкое русло которого прорезало Безымянный лес с севера на юго-запад. Это ведь мелких рек и речушек здесь протекало видимо-невидимо, а больших имелось только две – Нейс и Веймон.

Святополк бросил взгляд вверх – на солнце, пытаясь прикинуть, который час. Выходило, что уже почти два пополудни, а они, между тем, пока ой как далеки от цели и даже не добрались ещё до реки. «Что-то здесь не так, – пробурчал князь, – мы не заблудились – это точно. Но почему мы не прошли и трети пути по лесу?»

– Эй, оруженосец, – обратился он к домовому, – а не леший нас тут кругами водит?

– Какой леший? – отозвался тот.– Вода впереди, Ветролёт уже учуял.

– Ну-ка, знаешь что, покопайся в суме. Там где-то карта.

Чертёж этот являлся настоящей гордостью князя. Над ней потрудились многие поколения его предков, а основывалась она на первом описании Роца и его окрестностей, которое составил ещё три сотни лет назад достославный Путята из рода Мирославичей по прозвищу Перст. Он побывал повсюду: в Гиспии – на берегу Западного океана, в Мокинзаре и Курфистане – на берегу Южного. И ещё дальше на юг забирался, наведываясь в Шигорум, Гаузию, Маврию и Арамек. Забредал в Галиндию, Гринуэлл и Вамбрию. А уж Роц и Доростол – единое тогда государство – он изъездил вдоль и поперёк. Немало заметок оставил на карте и дед Святополка – Всеслав Большой. Со своей дружиной, а большей частью в одиночку, не единожды уходил он в дальние страны. И, чаще всего, на север – за Бесконечные горы. Что он там делал, что видел и кого встречал – осталось, впрочем, тайной, которую дед унёс с собой в могилу. И на севере карта была размечена не далее, чем до гряды гор, которая тянулась с востока, от побережья Синего моря, до вод Западного океана.

Вот эту карту (рулон пергамента размером локоть на два) и разложил на коленях, спешившийся Святополк.

– О, великий Хорс, – вглядевшись, обескуражено прошептал он, – лес… Черномазик, лес! Он вырос! Что ж нам теперь делать? Мы ж не поспеем до вечера!

– Значит, нужно искать ночлега где-то тут, – беззаботно прощебетал домовой.– Но давай-ка перейдём речку.

– 5 —