Грохот ледника

– Даже слишком приятно.

– Вот и не бойся, позволь мне продолжить.

Последние бастионы готовы сдаться, он снимает с неё трусики и раздевается сам, подкладывает под неё подушку, чтоб доставить ей как можно меньше дискомфорта, на подушку – полотенце, чтоб не запачкать, Элла зажмуривается, но он не спешит, ей надо расслабиться, иначе будет больно. Он снова покрывает её тело поцелуями, слегка щекочет пальцами её лоно, ей стыдно, но хочется продолжения, она поддаётся, насаживается, всё? Нет, в ней всего лишь его пальцы, они ласкают её, она всё ещё девственна, всё ещё можно изменить, остановить… Нет, нет, не останавливайся. Глеб чувствует, что она уже готова и ложится на неё. Элла вся ушла в себя, забылась, и вдруг резкая секундная боль, она вскрикивает, он прижимает её к себе и успокаивает нежными ласками. Вот теперь она чувствует его внутри себя, какие невероятные ощущения, он заполнил её всю, в животе горит, так мучительно и сладко, давай дальше, милый, я хочу знать, что будет дальше… Глеб, не отпуская её, вытаскивает из-под неё подушку, теперь можно продолжать.

– Мне так хорошо, – прошептала она, стыдливо припадая к его плечу.

– Всё, малышка, теперь получаем удовольствие.

Сам он был уже на грани, он и так слишком долго держался. Продержись ещё немножко, Глеб, ей хочется словить кайф, но вот она вся запульсировала, застонала, теперь можно и ему. Ещё тяжело дыша, Элла открыла огромные глаза и удивлённо на него посмотрела. Глеб подмигнул ей. Она свернулась калачиком, прижалась к нему, и он переместил её к себе на плечо. Он нежно перебирал её волосы, массажировал голову, и её дыхание восстанавливалось, она затихла, кажется заснула, ну отдохни, маленькая… Минут через двадцать Элла встрепенулась.

– Я задремала.

– Столько эмоций, неудивительно.

– Я никогда не испытывала ничего подобного.

– Малышка сама с собой не играла? – поднял бровь Глеб.

Элла охнула, вскочила и побежала в ванную комнату

– Это запрещённая тема, – услышал он из-за закрытой двери и рассмеялся.

Элла смыла с себя кровь и остатки стыдливости и снова забралась к нему в постель, ожидая продолжения.

Смеркалось, падали, фиолетовые от уличного освещения, хлопья снега. Тесно прижавшись друг к другу лежали двое, смотря на метель. Глеб был глубоко влюблён, ему было страшно от нахлынувших чувств, он никого никогда не любил, и думал, что уже не сможет. Элла замирала от счастья, она влюбилась, отдалась, но как удержать его? Он такой непостоянный, невероятно красивый, вокруг него так много женщин, а что если он отвезёт её домой и скажет, что всё? Или при ней начнёт флиртовать с другой, давая понять, что она ему глубоко безразлична… Сейчас он целует её, шепчет в ухо, а что будет завтра?

А потом они поехали в город. Элла аккуратно, чтоб не мешать ему вести машину, привалилась к нему на плечо, а он на каждой остановке целовал её, они были полны нежности друг к другу. У её дома они долго не могли расстаться, одурманивающе пахли цветы, которые Глеб ей купил по дороге, Элла плакала, но это были слёзы счастья, завтра, он сказал, они увидятся завтра…

Глава 12. Насмешка

Сейчас Глеб не мог восстановить точную хронологию тех событий, которые происходили после той, счастливой для него, осени и зимы. Он помнил одно: что он был безумно влюблён. Ему не хотелось ничего делать без неё, ему хотелось раствориться в ней, дышать вместе, мечтать вместе и жить одними теми же мыслями. Над его головой звенели птицы, душа оттаяла. Она помогла ему ожить, и ему нравилось это! Доброта словно вливалась в него, и ему хотелось сделать счастливыми всех в округе. И главное она, ОНА была рядом с ним, и её зелёные глаза смотрели на него с обожанием.

Глеб пришёл в понедельник в университет уставший, но счастливый.

– Ты чего весь светишься? – спросил Влад.

Сам Влад был помятый, видимо, вчера они хорошо продолжили веселье.

– Уж не Элла ли причина твоей счастливой физиономии?

Глеб пожал плечами.

– Значит, ты не просто повёз её домой? А ещё хорошенько успокоил?

У Глеба вырвался смешок, и на щеках заиграли ямочки.

– Молодец, брат, взял-таки неприступную крепость.

Всю следующую неделю они встречались каждый день, хотя времени было в обрез, зачёты, курсовые работы перед сессией не давали возможности на полноценные свидания. Глеб не мог позвать Эллу к себе, дома всё ещё была Елена, устроившая себе рождественские каникулы, она купалась в шампанском и приглашала любовников. Глеб с нетерпением ждал, когда мать уедет, и он пригласит Эллу в уют своих комнат.

В их краткие свидания они обменивались горячими поцелуями, желая снова оказаться в постели. Но длительным встречам мешала учёба, а завалить её в машине или снять на час номер в отеле, Глеб не хотел, она не шлюха, чтобы с ней так обращаться. Ничего, после Нового года, на праздники, он либо увезёт её куда-нибудь, или ещё что-нибудь придумает, чтобы их полноценное свидание не прошло впопыхах. И Элла ждала, при воспоминаниях об их первом разе, мучительно ныло внизу живота, а его ласки при встрече усиливали эту боль, неужели этот красивый парень принадлежит ей?

Новый год они отметили вместе с их большой компанией, где для всех стало сюрпризом, что Глеб и Элла теперь вместе. Странно, она единственная, которая даже не смотрела в его сторону, а теперь не отводит глаз. И Глеб, которого на протяжении их дружбы и тусовок, видели в отношениях с разными девицами, изменился до неузнаваемости. Никому больше не давал вешаться на себя и всё внимание, взгляды, песни Элле, только Элле… Девушки, пожимая плечами, отступили, надолго ли его хватит? Надо же, а Элла то, притворялась скромницей, а отхватила самого завидного парня. Бесспорно, красивая девушка, но не кокетлива, плохо одета, неопытна. Ничего, они то знают Глеба: поиграет, лишит её невинности и забудет -шептались девчонки, и будет Эллочка потом плакать долго-долго, многих он этим «осчастливил».

После Нового года, Елена наконец отбыла в Штаты. Глеб с облечением закрыл за ней дверь, и пригласил уборщицу, чтобы та как следует убрала квартиру. Элла провернула целый план, чтобы уехать из дома на несколько дней. Ей пришлось сказать маме, что она едет к сокурснице в другой город, немного отдохнуть и подготовиться к сессии. И вот Глеб забирает Эллу с её скромным чемоданчиком, где больше было учебников, чем одежды, и везёт к себе.

Элла с опаской шагнула в квартиру, в руках она несла коробку с пирожными для брата Глеба, Глеб нёс её чемоданчик. Квартира с порога ошеломила её, она почувствовала себя такой маленькой, такой скромной, огромные потолки, полумрак, дорогой ремонт и мебель, и это она только видит прихожую, что же дальше за этими массивными дверями? А она живёт в панельном типовом доме, в маленькой квартирке, и вся их с мамой квартирка, наверное, уместилась бы в этой прихожей.

– Ну чего ты растерялась? – спросил Глеб, снимая с неё пальто.

– Не ожидала. Это бывшая коммуналка, наверное?

– Да, выкупили её и переделали. Я так рад, что ты, наконец, у меня!

Чуть ли не на цыпочках Элла прошла в кухню-столовую и остолбенела: огромные окна, барная стойка, тёмно-красная тяжелая массивная мебель, современная техника, которую удивительным образом вписали в старинный интерьер. Оглядываясь, она поставила пирожные на большой дубовый стол.

– Это прихоть моей матери, – пояснил Глеб, – как будто в баре.

– Ничего подобного не видела в городской квартире. Где же твой брат?

– У себя, хочешь познакомиться?

Потупив взгляд, Вовка зашёл на кухню. К Глебу постоянно приходили девушки, но, чтобы его официально представляли им, или они желали с ним познакомится, никогда. Но эта милая зеленоглазая Элла обняла его, сказала, что очень рада познакомиться с братишкой Глеба и вручила ему его любимые сладости. Вовка искренне улыбнулся и с детской доверчивостью тут же полюбил её.

В невероятных размерах гостиной, Элла подошла к сверкающей ёлке.

– Это для Вовки, он как ребёнок верит в чудо, – пояснил Глеб. – Впрочем я тоже теперь верю.

Он обнял Эллу.

– Почему я? – прошептала она, когда он целовал её.

Её глаза так близко, смотрят на него, ожидая ответа. На Глеба нахлынула такая волна чувств, что он даже испугался. Как сказать ей, как признаться? Да, что это с ним? Он не знает, как признаться в любви? Да ведь он всегда находил для этого тысячи красивых фраз, не любя, он мог говорить об этом так проникновенно, что ему верили. И вот сейчас в его объятиях любимая девушка, а он не знает, что ей сказать. А она ждёт, смотрит ему в глаза, в груди щиплет и сжимается сердце, стучит в висках, он тонет в изумруде её взгляда, и тут его прорывает, поток признаний льётся из его уст. Под сверкающей ёлкой стояли двое, целовались, говорили и почти плакали от любви друг к другу.

А потом его комната и она, наконец, в его постели, она уже не стесняется и ничего не боится. Горит маленький ночник, звучит тихая музыка из колонок и её еле слышные стоны, и его горячий шёпот. Устав, они засыпают вместе, чтобы с утра вместе проснуться.

– Твоя комната не похожа на остальную квартиру, – оглядываясь, сказал утром Элла.

Вчера она не рассмотрела, он принёс её на руках сюда, свет они не включали.

– Да, я сделал здесь по своему вкусу, ибо вкус моей матери очень специфичен.

Элла, закутавшись в простыню встала и прошлась по комнате.

– Мне очень нравится, светлая, современная. Хоть и не вписывается в общий интерьер.

Она нажала пальцем клавиатуру синтезатора.