Пазл Илюши

Проведя целый час рядом с сыном, я вернулась в свою палату. Олег к тому времени уже проснулся.

– У меня хорошие новости для тебя, дорогой! – поспешила я обрадовать мужа. – Наш сыночек уже может пить больше молочка!

– Это здорово! – обрадовался Олег.

– Нам нужно выбрать имя нашему малышу. Медсестра опять меня об этом спросила.

– Ну, хорошо. Какое имя тебе нравится? – поинтересовался Олег.

– Мне нравится Иаков, Илюша, Аарон и Николас, но я чувствую, что имя Илия подойдёт ему лучше всего. Это библейское имя означает «Мой Бог – Иегова». Что ты об этом думаешь?

– Мне нравится имя Илюша, – согласился Олег. – У нашего малютки серьёзный дефект сердечка и его жизнь будет нелёгкой. Да, я думаю, что имя Илюша ему очень подойдёт.

В тот день в свидетельстве о рождении нашего сына мы записали:

«Илия Иосиф O. Анищенко.

Ребёнок Олега и Ольги Анищенко.

Рождён 9 сентября 2010 года».

Олег также посетил Илюшеньку и поговорил с врачами. Затем он уехал домой, чтобы провести время с детьми и его мамой. У меня тоже было много дел: перезвонить друзьям и родным, сцедить молоко, отнести его Илюше, принять лекарства и выбрать здоровую пищу. Мой сахар в крови и артериальное давление по-прежнему были высокими, поэтому мне нужно было отдыхать и выздоравливать.

* * *

В полдень в дверь постучали. Я обернулась на стук и увидела встревоженные лица моих родителей.

– Всё будет хорошо, доченька, – обняла меня мама.

– Я тебя очень сильно люблю, – добавил папа, обняв меня и прижав к себе.

Так приятно почувствовать любовь родителей! Я улыбнулась сквозь слёзы.

– Мы назвали сыночка Илюшенька. Он ваш двадцатый внук. Я хочу, чтобы вы его увидели, – поспешила познакомить родителей с внуком я.

– Конечно, мы хотим увидеть его! – ответила мама.

Я потихоньку поднялась с кровати, села в инвалидную коляску и отец повёз меня, толкая коляску его единственной левой рукой. Когда мы пришли к Илюше, родители почти ничего не сказали, задав всего лишь несколько вопросов. Большую часть времени они смотрели на малыша тихо и только изредка глубоко вздыхали. Медсестра нас сфотографировала, и мы возвратились ко мне в палату.

– Оля, мне очень трудно говорить тебе это, но, пожалуйста, разреши Богу сделать Его работу, – заговорил со мной отец. – Илюша очень болен. Ему будет нелегко болеть всю жизнь. Возможно, с Богом ему будет лучше. Если бы ты посоветовалась с нами перед родами, я бы предложил тебе не спасать ребёнка. Пожалуйста, не проси Бога оставить его здесь, с вами. Проси Бога либо исцелить малыша, чтобы он был здоров, либо забрать его на небо.

Мне было трудно слышать это. Слова застряли у меня в горле, и я не могла говорить. Слёзы застилали мои глаза. Я знала, что мой отец говорил правду, потому что имел большой жизненный опыт, но мы уже приняли решение, и ребёнок уже был здесь! Когда я, наконец, смогла говорить, я ответила папе:

– Именно так я и молюсь, но по какой-то причине Илюша всё ещё здесь и Бог даёт ему жизнь. Я чувствую, что у Бога есть планы для Илюши. Пусть Господь решит, жить ему или умереть, но мы с Олегом дадим ему все шансы на жизнь.

Сегодня я ещё больше уважаю моего отца за то, что он смог высказать мне его честное мнение. Поразмыслив, я теперь понимаю, насколько трудно было ему, любящему отцу, говорить это дочери, которая также его сильно любит.

* * *

Примерно через час приехали мои сёстры – Ира и Люда.

– Олечка, наша дорогая сестричка, мы тебя так сильно любим! – сказала Люда, обнимая меня.

– Мы привезли тебе цветочки, и я тебе что-то вкусненькое приготовила, – добавила Ира и тоже крепко меня обняла.

– Спасибо вам большое, родные, – я была очень тронута.

– А мы сможем увидеть Илюшеньку? – поинтересовалась Ира.

– Да, конечно.

И снова я в инвалидной коляске. На этот раз меня везёт сестричка Ира. Для меня это были особые моменты. Я чувствовала любовь и заботу моей семьи. Они делали для меня то, что я не могла делать сама, и я это ценила.

Мои сёстры были рады увидеть племянника и сквозь слёзы повторяли, какой же он крошечный. Я стояла рядом с Илюшей, положив руки на его головку и ножки. Сыночек лежал неподвижно. Его глазки были покрыты чёрными очками, и мы не знали, спит ли он. Ира и Люда задали несколько вопросов и сфотографировали нас. Им нужно было возвращаться домой. Когда я убрала руки от Илюши, он начал плакать, но всё так же беззвучно из-за дыхательной трубки. Я моментально положила руки обратно на его головку и ножки и он успокоился. Говорят, что ещё в утробе младенцы различают звуки извне. Мой сыночек знал мой голос и тепло моих рук, и когда я их снова убрала, он опять заплакал. Но нам с сёстрами нужно было уходить.