Пазл Илюши

Вернувшись домой, я продолжала плакать и умолять Бога исцелить нашего малыша. Я могла дать волю моим слезам и эмоциям, поскольку Олег был на работе, а дети в школе. Я была одна, меня никто не видел. И вдруг мне пришла мысль: «Может быть, благодаря нашему опыту с третьей беременностью, Бог подготовил нас к тому, чтобы лучше справиться с проблемами четвёртой беременности? Но ведь врачи говорили мне во время третьей беременности, что наш ребёнок может родиться с серьёзными проблемами, но он оказался абсолютно здоровым ребёнком. Может ли это опять повториться?»

Но мы не могли просто сидеть и надеяться на чудо. Нам нужно было принимать решение! Врачи в один голос твердили, что единственный выход – это аборт, а надежды на рождение здорового ребёнка не было никакой. С другой стороны, наш третий ребёночек родился здоровым, вопреки прогнозам врачей, и к тому же мы верили, что делать аборт – это грех. Как поступить? Какой вердикт будет правильным? Мы с Олегом должны были принять решение, которое будет в согласии с нашей совестью и с нашей верой.

* * *

Олег продолжал работать, дети были в школе, а я оставалась дома со своими переживаниями. Я осознавала, что наша ситуация будет тяжёлой, даже невыносимой, и что нам понадобится много советов, любви, помощи, утешения и поддержки для решения проблемы с беременностью. Первым делом я обратилась к моему отцу. У нас с ним особые отношения, и я знала, что папа утешит меня. Он делает это от любящего сердца. Я рассказала папе, насколько серьёзна проблема у нашего ребёнка и попросила его молиться. В детстве я всегда слышала, как папа молился каждую ночь, и я знала, что Бог слышит его. Папа часто рассказывал нам, как Бог исцелял других через руки его деда. И всё, что я сейчас твёрдо знала – это то, что мы должны молиться.

– Олечка, новости страшные, но пожалуйста, береги своё здоровье, – старался утешить меня папа. – Не переживай. Бог поможет тебе и твоему ребёнку. Мы будем за вас молиться. Я люблю тебя, доченька. Крепись, моя хорошая.

Я знала, что папа переживал и хотел помочь мне, но он не мог ничего сделать. Он мог только продолжать молиться за нас.

Я также позвонила свекрови и рассказала ей всё. Она пыталась меня успокоить и просила не волноваться, так как врачи часто ошибаются. Затем я звонила нашим друзьям, родственникам, сотрудникам и соседям и просила их за нас молиться. Болезнь нашего малыша добавила переживания не только мне и Олегу. Это затронуло всю нашу семью и людей, кто нас окружал. Все задавались вопросом, почему Бог допустил это. Люди не знали, что сказать нам или как утешить. Но они все обещали за нас молиться.

* * *

В наших переживаниях мы искали поддержку и утешение и обратились к служителям церкви. Именно к ним в первую очередь обращается верующий человек, если у него есть вопросы и он самостоятельно не в силах решить какие-то проблемы. Мы пытались понять: почему Бог допустил это в нашу семью? Было ли это от Бога или же дьявол старался убить нашего ребёнка? За что нас постигло такое горе? Ведь мы любили Бога и старались жить праведно.

Мы столкнулись с противоречивым отношением к нашей сложившейся ситуации. Наш первый разговор со служителями церкви пошёл совершенно не так, как мы надеялись. Поведав о проблемах с сердцем нашего малыша и ожидая молитву с елеем помазания, мы, к сожалению, натолкнулись на непонимание и даже осуждение: «Проверьте вашу жизнь. Вас, скорее всего, Бог за что-то наказывает. Ведь Бог обычно не даёт больных детей верующим людям…»

Олег и я были шокированы и не верили своим ушам. «За что Бог может нас наказывать? Почему наказание – это первое, о чём думают люди? Ведь мы читаем историю Иова из Библии и видим, что Бог его не наказывал. Он его испытывал. Неужели все болезни и горе – это наказание от Бога?» – спрашивали мы себя, понимая, что хоть наш Бог и Судья, но в то же время Он и милостивый.

Но, слава Богу, что в такой страшный и тяжёлый момент Всевышний послал нам и другого служителя – пастора Ивана, который порадовал нас словами ободрения и утешения. Он не давал нам надежды на то, что наш сын исцелится, ведь никто не знает Божьей воли, но как добрый пастырь, он объяснил нам, почему человеку допускается в жизни такое испытание.

– Если вы не чувствуете, что согрешили перед Богом, перестаньте просить прощения, – объяснил нам пастор Иван. – Славьте Бога за всё, что Он делает, даже за то, что вы сегодня не понимаете. Библия говорит, что всё исходит от Бога, и ничего не делается без Его воли. Это была Его воля, чтобы дать вам больного ребёнка. Может быть, Бог готовит вас к чему-то. Возможно, Он будет использовать вас в будущем, чтобы помогать людям, которые в этом нуждаются. Он сможет выполнять Свою работу через вас. Славьте Бога за всё и будьте терпеливы. Это не будет длиться вечно. Обычно после грозы выходит солнце из-за туч!»

Это неожиданное слово ободрения очень укрепило нашу веру в то, что всё исходит от Бога. Мы хоть и не всё поняли, но нам стало легче после беседы с этим служителем. Мы благодарили Бога, что этот человек воодушевил и вдохнул в нас положительную энергию. Он как будто вернул нам жизнь. В нашем измученном сердце снова появился Божий мир, который превыше всех наших мыслей и сомнений.

Как важно в такой момент сказать правильное слово! Ведь слово может убить, а может и исцелить и подарить надежду. Если нет слов утешения, то лучше промолчать, предать всё в руки Бога, помолиться за человека, выслушать и поплакать вместе. В жизни много происходит того, что мы не понимаем. Но мы, люди, не имеем права судить и ставить приговор. Важно сохранить мир в сердце и доверить всё Богу, ибо на жизнь каждого человека есть Божья воля. Мы познаём Бога и реальность жизни через скорбь.

* * *

В те дни мы как верующие также обращались в разные места и просили людей и другие церкви, чтобы они молились за выздоровление нашего сыночка. В нашей церкви тоже неустанно молились. Всем хотелось, чтобы Бог исцелил нашего ребёночка. Однажды к нам приехали молодые люди из соседнего города и передали пророческое слово, что наш сын будет исцелён в утробе матери! Со слезами радости мы благодарили Бога, ведь верили в пророчества, и это было то, что так хотелось услышать. Но мы не были уверенны, сбудется ли это пророчество…

* * *

Через месяц после моей встречи со специалистом по беременности высокого риска, я встретилась с кардиологом. Олег поехал со мной. Мы надеялись, что хоть что-то изменилось в лучшую сторону, но эхокардиограмма не показала никаких улучшений.

– Вашему сыну всё-таки понадобится операция и он проведёт первые месяцы своей жизни в госпитале. Я бы всё-таки порекомендовала вам сделать аборт так как операция будет очень сложной и ваш ребёнок может даже не выжить, – сказала кардиолог.

Она была третьим специалистом, уговаривающим нас на аборт. Кардиолог вышла из кабинета, дав нам время подумать. Мы с Олегом сидели, держась за руки. Я не хотела, чтобы наш ребёнок переносил операцию. Но я также не хотела, чтобы он умирал. И я по-прежнему считала, что аборт будет таким же преступлением, как и убийство человека. Ни при каких обстоятельствах я не могла позволить оборвать жизнь нашего сына!

– Мы верим в Бога Авраама, Исаака и Иакова, и Он поможет нам. Мы не согласимся на аборт, – поддержал меня Олег.

Когда кардиолог вернулась, мы огласили ей наше окончательное решение и покинули госпиталь. По пути домой мы умоляли Бога о помощи и задавались вопросом, когда же Бог вступится и исцелит нашего малыша. Наша вера в Бога давала нам надежду.

* * *

Каждый месяц мы встречались с одним и тем же кардиологом и делали эхокардиограммы, которые продолжали показывать, что проблемы с сердцем нашего ожидаемого ребёнка всё ещё существуют. В конце концов, вопрос об аборте больше не стоял. Это личное решение, которое каждый должен сделать для себя. Каждый раз, когда врачи рассказывали нам, насколько серьёзны сердечные недостатки у нашего ожидаемого сыночка, мы с Олегом любили его всё больше и больше. Мы всё ещё надеялись, что Бог исцелит его.

Собрав большую часть вещей, необходимых для новорождённого, мы были готовы к прибытию нашего сыночка в этот мир. Нам ещё нужно было купить коляску, но внутренний голос говорил нам подождать.

* * *

Обычно нормальная беременность длится сорок недель. К сожалению, в двадцать шесть недель мой сахар в крови начал повышаться. У меня образовался сахарный диабет беременных, и выглядела я нездоровой.

– Оля, тебе надо правильно питаться, – советовал доктор. – Я направлю тебя к диетологу, которая расскажет о здоровом питании.

– Доктор, я ем здоровую пищу, но я постараюсь выбирать ещё более полезные продукты, – заверила я его.

– А ещё тебе необходимо начать колоть свой палец и проверять сахар в крови каждый день, – добавил доктор. – Я переживаю, чтобы мне не пришлось прописывать тебе инсулиновые уколы.

– Я могу колоть себе палец и проверять уровень сахара, но я так боюсь уколов, – призналась я.

У меня никогда раньше не было диабета. Я была молода и думала, что диабет может быть только у пожилых людей. Спустя неделю сахар в крови всё ещё был высоким. Одна мысль об уколах меня страшила. Я не могла представить, как я буду их себе делать, поэтому я изо всех сил старалась питаться правильно. К счастью, уровень сахара в крови постепенно нормализовался.

К двадцать восьмой неделе у меня повысилось артериальное давление и моё тело начало отекать. Я стала похожа на воздушный шар и чувствовала себя ещё более дискомфортно. Во время очередного визита к доктору, ещё одна пугающая новость обрушилась на меня.

– Оля, я боюсь, чтобы у тебя не развилась преэклампсия, – заявил доктор. – Возможно понадобится тебя госпитализировать.

– А что это такое, преэклампсия? – испуганно спросила я.

– Это серьёзное заболевание, характеризующееся высоким кровяным давлением и белком в моче. Это результат состояния плаценты, которая не функционирует должным образом, что может вызвать проблемы с дыханием у ребёнка и ограничить его рост. Также возможно поражение твоих печени и почек. Единственное лечение преэклампсии – вызвать преждевременные роды.

– Значит, мало того, что наш ребёнок болен, так теперь ещё и моя жизнь и здоровье в опасности? – взволнованно спросила я. – Но я не смогу быть в госпитале! Мои дети нуждаются во мне дома.

– Оля, я надеюсь, нам не придётся тебя госпитализировать, но время покажет, – сказал доктор.

Как верить докторам, если чувствуешь себя хорошо? Правду говоря, я пыталась сама остановить эту проблему. Дома я изо всех сил старалась отдыхать и следовать указаниям врача, чтобы моё давление не повышалось.

Но через неделю у меня появилась страшная головная боль и я почувствовала себя ужасно. Я поехала к маме, чтобы проверить артериальное давление на её аппарате. Моё давление было 167/107. Нормальное давление – 120/80. В то время мне было тридцать два года и я понятия не имела, что эти цифры очень высоки для всех, а тем более для беременной женщины. Мама заволновалась:

– Оля, срочно звони врачу!

Я позвонила и поговорила с медсестрой.

– Оля, полежи на левой стороне и затем проверь давление опять через час, – давала мне указания медсестра. – Если давление не опустится, отправляйся сразу же в госпиталь. И не медли! Из-за такого высокого давления твой малыш может умереть в любую минуту и у тебя может произойти кровоизлияние в мозг.

Я полежала на левой стороне в течение часа. Как можно сохранять спокойствие, когда ты беспокоишься? Я не знала, но я попробовала. Моё давление не уменьшилось. Олег приехал домой с работы. Мы оставили детей у мамы и отправились в Юго-Западный Медицинский Центр Вашингтона (SWMC) в Ванкувере. Через шесть часов в больнице врач назначил мне лекарства, чтобы снизить давление и отпустил меня домой.

На следующий день я чувствовала себя лучше и просто отдыхала. Но к следующему утру моё артериальное давление опять поднялось, поэтому я позвонила медсестре.

– Оля, немедленно едь в госпиталь, потому что и твой ребёнок, и ты можете оба умереть! – поспешно сказала медсестра.

Мы поехали в отделение неотложной помощи. Меня сразу госпитализировали. Через капельницу мне начали вливать лекарства, чтобы понизить моё давление. Я чувствовала себя нормально, за исключением сильной головной боли. Но то, что говорили мне врачи, звучало пугающе. По их словам, я была очень больна, у меня было много серъёзных проблем со здоровьем. Особенно жутко было слышать из уст врачей, что мой ребёнок и я можем умереть.

Олег старался быть спокойным, но видно было, что он тоже волновался. Поздно вечером он уехал, чтобы забрать детей у родителей и вернуться домой. Он должен был продолжать заботиться о наших детях и зарабатывать деньги для семьи. Я не знаю, что он думал, что говорил детям в тот вечер. Но позже мама рассказала мне, что Давид, Кристина и Миша переживали и молились, чтобы со мной и с их братиком ничего плохого не случилось.

Мой вечер в больнице был тихим. Медсестра приложила монитор к моему животу, чтобы слышать сердцебиение ребёнка. Препараты работали, и моё давление несколько уменьшилось. Удивительно, но я была спокойна и принимала всё, как есть. Я понимала, что моя жизнь и жизнь нашего малыша в опасности. Тихо я молилась Богу о помощи. Почитав книгу и сделав несколько телефонных звонков, я уснула.