Грань реального

– Сиэсса!

– Нет, ну а что? – невинно округлила глаза женщина. – Зачем глупости говорить? Никаких прорывов не может быть еще недели две.

– А говорить о чем будете?

– Лейт, извини, но мы не обязаны отчитываться перед тобой обо всей нашей деятельности, – по возможности мягко ответила Кришта, тщательно скрывая засветившийся в прозрачных глазах гнев. – Пожалуйста, подожди нас в пункте управления.

Не говоря ни слова, Джой рывком развернулся и в сопровождении чуть повеселевшей девушки устремился к размещавшейся в центре ангара невысокой наблюдательной башне, увенчанной открытой площадкой с оборудованием.

Проводив их взглядом и убедившись, что Лейт не собирается в неподходящий момент вернуться, Сиэ одним коротким движением сместила потоки, заставляя воздух вокруг взвихриться, полностью рассеивая все звуки.

– Номы знали, Криш! Они поэтому требовали всю партию как можно скорее!

– Этого не может быть, – женщина непроизвольно поправила прямые волосы цвета ясного заката, устало облокачиваясь на ограждение пешеходного мостика. – Даже им не спрогнозировать сезон настолько заранее.

Сиэсса покачала головой, и в глазах женщины мелькнул испуг.

– Я думаю, у них появилась такая возможность. Зря мы отдали им пробную партию.

– Все равно отступать некуда. Просто нужно успеть – после грозы нам останется только уничтожить остатки хайритто. Если твари не уничтожат весь полигон раньше. Будем надеяться, это просто обычный дождь, как выразился Джой.

– Предупреждения пока не было, – чуть успокоилась Сиэ. – Значит, время есть.

– Тогда не будем задерживаться. Кстати, Лейт нам уже совсем не верит.

– Ну и что? У нас свое дело, у него – свое. И связывает нас исключительно взаимопомощь.

– И как в это вплетается его личная просьба о консервации эрга?

Сиэ улыбнулась, рассеивая защитный полог.

– Большому мальчику – большие игрушки, правда?

Кивнув Аори, словно на прощание, Сиэсса перевела взгляд на замершую перед ней коллегу и протянула руки вперед, позволяя кончикам их пальцев соприкоснуться. Физический контакт был не обязателен, но ей хотелось почувствовать живое тепло прежде, чем открывать путь потокам чуждых и недружелюбных сил, стремящихся уничтожить то человечное, что еще жило внутри.

Сколькие маги потеряли себя, поддавшись сладкому дурману Грани?

Когда впервые попадаешь в эту сферу не сторонним наблюдателем, покорно смотрящим сон из обрывков собственного разума, а осознающим себя человеком, то понимаешь, как мало можешь в реальности. Дышать, ходить, говорить. Изменять существующее. Немногое.

Да, он мог бы изменить себя, вернув прежний облик, тратя на это большую часть сил и теряя его после каждого посещения Грани. Но уже тогда знал цену такого изменения, и предпочел привыкать жить заново и развивать свои способности. Вновь и вновь возвращаясь в сферу возможностей.

Лишь на Грани изменяющим становится доступно творение. Миллионы потоков сплетаются вокруг, и окружающая нереальность готова стать любой. Такой, как пожелаешь. И остаться все тем же обманом, никогда не приняв в себя пришедших извне, появившихся в обход всех правил и законов.

Те маги, что утратили все свои связи, сошли с ума, растворившись в сфере Грани. Сами решили остаться в буйствующем мире призрачными тенями, и более никогда и никак не вернуться. Изменяющим не суждено пойти по тому пути бесчисленных возрождений, что уготован всем живущим. Грань не укрывает души, посмевшие использовать ее ради собственных желаний. Отторгает их как живыми, так и после смерти тела. Позволяет быть, действовать, но не открывает путь в реальность.

Или наоборот. Кто знает. Может, Грань вбирает в себя всех возможных существ, не желая отпускать. Потому ли среди них так много озлобленных демонов и монстров? Но ведь есть и те, кто по неведомым причинам защищает пришедших. Как бы было тяжело без них первым изменяющим! Все эти сущности… Сотворенные богами и пришедшие сами, прекрасные и отвратительные. Непостижимые. Невернувшиеся.

Первые маги делали миллионы ошибок. Они порой пытались даже призвать ушедших на Грань, и чаще всего покидали реальность следом за ними по истечению отведенного срока, не зная условий и не умея их выполнять. Сколько их погибло прежде, чем появились измененные, способные пройти сквозь такой Договор? Такие, как она сама?

Пальцы Криш были холодны, как и всегда, и в льдистых глазах не было того огня, что заставлял сиять зеркала души все еще не нашедшей себя девушки из иного мира. Девушки, которая замерла наверху, у невысокого прозрачного ограждения, тревожно наблюдая за оставшимися внизу магами.

Она не боится умереть. Неужели думает, что будет жить вечно? Стандартная ошибка, которую люди не успевают осознать и исправить… Аори боится лишь новых потерь.

Не самая плохая связь, которая поможет мне выстоять на краю. Верно, Криш?

Женщина напротив улыбнулась самыми краешками тонких губ – они уже настроились на взаимодействие в условиях Грани, и измененная уловила отправленный подругой мыслеобраз.

Холод рук постепенно распространился ознобом на всю оболочку из плоти, подаренную Астралью, и Сиэ едва заметно качнула подбородком.

Удержаться одновременно в реальности и на Грани. Задача, недоступная изменяющим и большинству измененных. Быть не просто частью двух миров сразу, а искусственно созданной связью, впуская чуждое внутрь одного из них.

Полная и безоговорочная открытость. Доверие и любопытство. Перестать мыслить, погрузившись внутрь себя и собственных воспоминаний, позволить соединиться потокам, текущим так близко и одновременно так далеко в месте сопряжения, вокруг которого давным-давно был возведен прозрачный купол из стали и армированного стекла.

Рыжие глаза полыхнули болью, когда первые направленные Криштой нити сил потянулись с Грани, пронзая тело в обеих сферах. Столь знакомая и сладкая пытка незавершенностью. К ней невозможно привыкнуть, но ее можно терпеть какое-то время. В надежде, что его хватит.

Рыжеволосая измененная осторожно отступила на шаг, отбирая свои руки. Потоки становились все насыщеннее – первоначальные ручейки притягивали все новые и новые пласты, и начинали ощутимо упираться в изящные ладони. Руки практически сразу покрылись тонкой хрустящей коркой от выступившего и замерзшего пота, но Криш этого даже не заметила, сосредоточенно направляя формирующееся в Грани течение в заранее заготовленные русла.

То тут, то там короткими всплесками прорывались отголоски активации хайритто и, стоило им затихнуть, туда устремлялись невидимые острия, выгрызая материал из жалких остатков эргов и перенося в столь же нематериальное хранилище. Почему-то, чем меньше оставалось необработанных систем, тем чаще и дольше они оставались включенными, заставляя Кришту нервно покусывать губу и спешить, глядя, как все сильнее и сильнее дрожит тело подруги. Они призвали потоки достаточные, чтобы полностью уничтожить и хайритто, и остатки эргов, и весь ангар, и быстро обратить эту реакцию было невозможно.

Наверху глухо громыхнуло.

Вздрогнув, Аори оторвалась от созерцания практически невидимой и абсолютно непонятной работы магов и запрокинула голову, словно могла что-то разглядеть за толстыми плитами купола, начинавшегося в сотнях метров над ее головой.

– Гроза все же начинается, – прокомментировал Лейт, прищурившись и точно так же задумчиво глядя вверх. – Наконец-то.

Мгновение спустя он вновь повернулся к испещренному значками экрану.

– Смотри, – торжествующе улыбнулся парень. – уже восемьдесят три процента! Какие же мы все-таки с тобой молодцы.

– И изменяющие тоже.

– Да. Я догадывался, что это трудно, но они и впрямь лучшие. Ни одной ошибки.

– Так странно чувствовать, что завершается что-то большое.

– Не расстраивайся, – сжал плечо подруги Лейт. – Это только начало. У нас еще очень много задач, если ты, конечно, не против и дальше мне помогать.

– Я?

– Конечно. Мне нужна твоя помощь.

Аори смущенно улыбнулась, вся внутренне растаяв от его слов.

– Конечно, я останусь с тобой!

Невидимые им, вверху сгущались темные облака, отрезая последние солнечные лучи. Словно чувствуя изменения потоков сил Астрали, они стремительно двигались от горизонта к огромному ангару, замершему посреди отороченного лесом пустыря.

В ангаре одна за другой зажглись лампы автоматического освещения, заставив девушку вздрогнуть и недоуменно поднять голову вверх.