Оценить:
 Рейтинг: 4.6

Близнецы по несчастью

Год написания книги
2010
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 13 >>
На страницу:
5 из 13
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

Я с трудом улыбнулся:

– Значит, любой падкий на сенсации проходимец может писать о ваших друзьях что угодно, а вы будете спокойно принимать все за чистую монету, не пытаясь защищать их и не оставив такого права за товарищами?

Поистине позиция хозяина была удивительной.

Теперь сморщенная смугловатая кожа побелела.

– А если Игнатьев меня убедил?

– Интересно, чем? – Я опять взял в руки газету. – Разве он упоминает о каком-нибудь мало-мальски стоящем свидетеле? Впрочем, – я холодно посмотрел прямо в выцветшие голубые глаза, – вы-то сами почему остались живы? Ваше алиби и ваши объяснения, по сути, ничем не подтверждены, равно как и алиби ваших друзей.

Его руки, покрытые старческими коричневыми пятнами, затряслись.

– Какое вы имеете право!

– Имею! – зло выкрикнул я. – Мне непонятно лишь одно: почему Игнатьев сделал козлом отпущения именно Прохоренко. Но я докопаюсь до истины.

Лицо собеседника до такой степени побледнело, что я стал опасаться за физическое состояние подполковника.

– Может быть, есть какие-то другие свидетели, которых мой коллега не упомянул из этических соображений? Тогда следует отыскать и их.

Старик тревожно выпрямился, но в ту же секунду схватился за сердце, резко пошатнувшись. На его счастье, я оказался рядом и вовремя подхватил обмякшее тело. В устремленных на меня глазах я увидел явный страх.

– Вам лучше вернуться в Приреченск, – прошептал он прерывисто. – Бросьте это дело. Прошу вас. Это не кончится добром.

– А ваш друг Прохоренко так и будет жить с клеймом предателя, – констатировал я.

Он судорожно глотнул ртом воздух.

– Сколько нам всем осталось?

– Почему в таком случае вам не взять все на себя? – усмехнулся я. – Может быть, вы умрете раньше своего товарища по подполью.

Мое изречение ему не понравилось.

– Кроме того, – продолжил я, – у каждого из вас есть дети и внуки. Разве вам безразлично их будущее?

– Бросьте это дело, – упрямо повторил Коротков.

Я скривился, как от зубной боли:

– Это все, что вы можете посоветовать?

Он отвел взгляд.

– Кстати, как мне отыскать Светлану?

– Не знаю, – он был рад сменить тему. – Григорий рассказал, как встретил ее в Кенигсберге. Больше о ней никто не слышал.

– А вы не пытались ее разыскать? Обычно фронтовики обращаются во все передачи, которые могут им помочь. Когда товарищей по общему делу остается мало, они пытаются сплотиться и поддерживать друг друга, разве нет?

Старик покачал головой:

– Мы даже не знали, с чего начать.

– Не знали или не хотели знать?

Его высохшая рука потянулась к стоявшей у двери палке:

– Немедленно покиньте мой дом! И чтоб я вас больше не видел!

Я не возражал: ветеран не вызывал симпатий. Но на прощание все-таки бросил:

– Вы спокойно спите по ночам?

В ответ раздалось нечленораздельное проклятие. Только очутившись на улице и глядя на синюю гладь, успокаивавшую глаза и нервы, я понял: запах в квартире Короткова – запах страха.

Глава 4

Татьяна Павловна жила на улице Гоголя. Это название никак не подходило грязной, пыльной, узкой улочке, сдавленной лепившимися вдоль обочины хибарками. Новые русские явно невзлюбили этот район. Во всяком случае, я не заметил ни одного особняка. Старушка оказалась дома, однако дальше прихожей меня не впустила.

– Я уже сказала все, что знала, – вытирая руки передником не первой свежести, поведала женщина. – Больше мне нечего добавить.

– Разговор в коридоре не рождает доверия, – вставил я.

Она пожала плечами:

– О каком доверии идет речь? Я не собираюсь исповедоваться.

– Но вы согласны с тем, что написано в статье?

Она отвернулась:

– У меня нет причин не соглашаться.

Я вспомнил: по телефону старушка разговаривала совсем по-другому. Что же произошло за столь короткий промежуток времени? В широко раскрытых глазах бывшей подпольщицы таился испуг.

– Что вам сказал Владимир? – быстро спросила она.

– Ничего особенного.

– Если он не приказал: уезжайте – то это сделаю я, – тихо молвила старушка. – Давайте оставим все как есть. Неужели вам охота ворошить грязное белье?

– С каких пор истина и справедливость стали грязным бельем?

Повернувшись к ней спиной, я хотел совершить обманное движение и попытаться проникнуть в комнату, но старушка меня раскусила. Пожилая женщина оказалась на удивление сильной, к тому же я не ожидал мощного толчка в грудь. Какие-то доли секунды – и я вновь очутился под палящим солнцем. Тяжелая дверь захлопнулась с сильным грохотом. Мне ничего не оставалось, как направиться к верному другу – «жигуленку». Возле машины, тоскливо переминаясь с ноги на ногу, курил молодой страж порядка. По всей видимости, он поджидал меня.

– Слушаю вас.
<< 1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 13 >>
На страницу:
5 из 13