За цветастым шарфом

– Ребята! – торжественно произнесла Татьяна Александровна, и шепотки в классе быстро стихли. – Познакомьтесь, это Игорь Ковалёв, ваш новый одноклассник. Игорь, выбирай любое место.

Игорь с улыбкой кивнул, пошел по проходу между первым и вторым рядами. Юрка сориентировался мгновенно: окликнул его и похлопал ладонью по пустой парте за нами. Когда Игорь занял место за Юркой, тот сразу сел в пол-оборота:

– Ну, как говорится, добро пожаловать! Меня Юра зовут, а это Саша.

– Очень приятно, – улыбнулась я, следуя примеру соседа и разворачиваясь назад.

– Мне тоже.

– Антонов, Воронова, – раздался строгий голос Татьяны Александровны, и нам пришлось отложить разговор с новеньким.

Классная начала толкать торжественную речь о том, как она рада всех нас видеть живыми и здоровыми после лета, о том, какие трудности придётся преодолеть в новом учебном году. Юрка достал из рюкзака блокнот, вырвал, стараясь не шуметь, листок и принялся что-то писать. Показал мне: «Пошли с нами гулять после классного часа, мы про школу все расскажем». И он передал записку Игорю.

Мы очень быстро сдружились. Первого сентября долго гуляли, до самого вечера. На каждом уроке садились рядом, ходили друг к другу в гости. Игорь оказался очень простым и адекватным. С ним можно было обсудить всё, и серьёзное, и какую-нибудь глупость. Шутил он редко, но метко – за юмор в нашей компании отвечал Юрка. Оказалось, у нас с Игорем совпадают музыкальные вкусы, мы даже начали мечтать о концерте Animal Джаz, но мечты пока оставались только мечтами.

Мы обсуждали всё, кроме смерти его родителей и голубого шарфа, который он не снимал никогда. Он всегда носил его или на шее, или, если надевал рубашку или водолазку, на запястье. Мы догадывались, что две эти темы связаны, но не настаивали. Глаза Игоря и так оставались грустными. Всегда, даже когда он смеялся.

Зато половина класса, к которой быстро присоединилась вся школа, настаивала и ранить его не боялась. Выждав около месяца, ребята перестали стесняться чего-либо и приставали к Игорю с расспросами. Тема родителей наскучила быстро и вспоминали о ней редко, зато насмешки в сторону голубого шарфа не теряли актуальности никогда. Лёгкий шарф, явно женский – нетипичный аксессуар для парня. Ещё и цвет такой, «говорящий». Поэтому, когда Маринка обозвала его «голубком» – Игорь не захотел отвечать на её бестактные вопросы – все подхватили это прозвище с её «лёгкой руки». Когда я слышала на лестнице глупое «голубок припорхал» или «а ты тут парня себе уже нашёл?», меня передёргивало. Я злилась и на Игоря тоже, потому что не понимала, почему он молчит.

Но понимала, что на его месте я бы тоже молчала. Костя всегда говорил, что у меня нет зубов. Но разве они не должны быть у Игоря? Он всё-таки парень…

Я снова посмотрела на экран телефона, щурясь от яркого света. Оставалась пара часов до будильника.

***

Началась самая отвратительная неделя первой половины учебного года – неделя нашего дежурства по школе. Кто-то бродил на переменах в коридорах – смотрел, чтобы дети не бегали. Кто-то стоял на лестничных пролётах между этажами – следил, чтобы школьники поднимались и спускались по правой от них стороне двухсторонней лестницы. Кого-то отправляли в начальную школу – развлекать мелочь, чтобы те не носились со скоростью света и не сшибали друг друга на полном ходу. Не было ничего бесполезнее дежурства по школе, потому что нас, конечно, никто не слушал, а особенно одарённые ещё и посылали благим матом. Поэтому к девятому классу мы совсем перестали выполнять свои обязанности и коротали время на постах, как могли – в телефонах или за учебниками.

– Спускайся, пожалуйста, по другой лестнице, – сказала я спокойно, преграждая путь какой-то пятиклашке. Первые месяцы они ещё плохо ориентировались в школе. Девочка испуганно подняла на меня глаза. – Всё хорошо, запомнишь скоро.

Моим постоянным местом дежурства был лестничный пролёт между первым и вторым этажами. Я направляла только пятиклашек, потому что им нужно было выучить правила. К остальным придиралась только тогда, когда рядом проходила классная – она курсировала по школе, следила за нашей работой, поэтому при ней мы разыгрывали бурную деятельность.

Так случилось и в этот раз.

Я не знала, чем себя занять, и гадала, как Костя высидит сегодняшние пары. Утром он еле-еле поднялся и сонный отправился в университет. Как бы не задремал прямо на паре… Неудобно будет, в третий-то раз за две недели. Я даже расстегнула рюкзак, чтобы ему написать, но не успела достать телефон, как вдруг сверху донёсся знакомый цокот каблуков. Я вытянулась «по стойке смирно». Со второго этажа спускалась Татьяна Александровна.

– Стоишь, Сашенька? – с улыбкой спросила она.

– Стою, – улыбнулась я в ответ и даже кивнула для убедительности.

И тут, как назло, со второго этажа со скоростью света пронеслись два шестиклассника.

– Не бегаем по лестнице! – воскликнула я и, надеясь их остановить, кинулась наперерез.

– Да пошла ты!

Один из них толкнул меня, а второй спрыгнул с третьей ступеньки и, обернувшись, показал мне язык. Я осталась сидеть на полу; рюкзак, висевший на одном плече, отлетел в сторону. Из него вывалились учебники и тетради. Хорошо, что Татьяна Александровна уже давно спустилась на первый этаж и не видела моего позора.

Я чувствовала, что отбила себе несколько частей тела, и, как могла, оттягивала момент, когда нужно было вставать на ноги. Поэтому сидела и растерянно слушала разговор Лильки и Маринки, которые дежурили на втором этаже. Вдруг справа раздался смех. Я повернула на него голову и увидела двух хохочущих девчонок из десятого.

– Вот клуша! – сказала одна из них и прикрыла рот, чтобы скрыть хрюканье.

– Смотри, чтобы твоя подруга не обиделась на такое обидное прозвище!

– А ты что лезе…!

– А ты, – Игорь оборвал первую и обратился ко второй девчонке, – можешь в отместку назвать подругу свиньей. Ей очень пойдёт.

Девчонки ещё что-то бубнили, но Игорь больше не слушал их. Протянул мне руку и одним рывком поставил на ноги. Я попыталась не жмуриться от неприятных ощущений ниже спины.

– Спасибо! – улыбнулась я. Злость на глупых десятиклассниц и раздражение мгновенно исчезли. – Здорово ты их отшил.

– Ерунда.

Мы присели на корточки и принялись собирать рассыпавшиеся вещи.

– Какая-то ты пришибленная, – заметил Игорь, подняв на меня взгляд.

Я поняла, что он прав, но не могла сказать, почему. Поэтому просто пожала плечами. Мы поднялись, я закинула рюкзак на плечо. Взглянула на Игоря и заметила его весёлую улыбку.

– Что?

– Я просто подумал, – говорил он весело, но глаза оставались грустными, – если бы я не пришёл, ты так и сидела бы?

– Ну почему… А зачем ты пришёл?

– А меня Юра прислал. Сказал, что в столовой на этой перемене хватит и одного дежурного, а тебе одной скучно. Да и помощь не помешает. Он заботится о тебе.

– Тогда спасибо тебе и Юре, – я сделала вид, что не слышала намёка в последней фразе. – А на следующей перемене он выделит мне помощника?

– Это сама у него узнавай. Большая перемена и всё такое, – он запнулся, наклонился и заглянул мне в глаза. – Точно всё хорошо? Ты так расстроилась из-за того, что упала? Или ушиблась?

– Просто обидно, – вздохнула я. – Ещё обиднее, что я сама ответить им не смогла.

– Не обращай на это внимания, – сказал Игорь серьёзно. – Они твоих нервов не стоят. Выше нос!

– Поэтому ты не отвечаешь тем, кто лезет к тебе?

Игорь усмехнулся.

– Я просто… – но его прервал звонок. – Ладно, давай после школы поговорим.

***

После уроков я вышла на крыльцо в компании одноклассниц, дошла с ними до ворот. Там мы попрощались, и каждая повернула в свою сторону. Обычно я ходила домой с Ирискиной или мальчишками, но Лилька осталась на совещание редакции – она всегда сообщала об этом очень торжественно и гордо, – а Юра и Игорь были на физ-ре.

– Саша!

Я вздрогнула, почувствовав чью-то ладонь на плече.