Сын Губернатора

– Вот, – показываю ему, – снова не зарядился. Надо в ремонт отдавать.

– Убого, – словно не слыша меня, выдает парень, – убогая комната, убогая жизнь… и ты убогая.

Я буквально захлебываюсь обидой. Щеки обдает жаром, а между ребер словно нож входит.

– Слушай, – проговариваю глухо, – чего тебе от меня надо? Если это из-за денег, то не переживай, я отдам все до копейки. Могу расписку написать! Я устроилась на работу, скоро все верну!

– Что за работа? – невозмутимо интересуется Герман, садясь на мою кровать.

– Посудомойкой в баре.

– Каком?

– Какое тебе дело?

– Как называется бар?

– Штопор.

Герман заваливается на мою подушку и закидывает руки за голову. И даже, глядя на меня снизу вверх, умудряется это делать с превосходством.

Я стою рядом, держась за изголовье, и все еще отказываюсь верить своим глазам. Греховцев лежит на моей кровати, и это не страшный сон и не плод моего воображения. Этому ненормальному совершенно точно от меня что-то нужно.

– Зачем тебе работа?

– А зачем люди работают? Чтобы были деньги.

– Я могу дать еще.

– Мне больше не надо, я сама хочу зарабатывать.

– И хорошо там платят? – с сарказмом спрашивает он.

– Нормально.

– Ну – ну… За дополнительные услуги, наверное, еще и чаевые дают, да?

Дышу через раз. Меня корежит от бессильной ярости и ненависти. А ему хоть бы что, развалившись на моей кровати в верхней одежде, продолжает меня унижать.

– Уходи, – цежу сквозь зубы.

– У меня есть для тебя предложение, от которого ты не сможешь отказаться.

Я настораживаюсь и инстинктивно делаю шаг назад.

– Какое?

– Мне требуется домработница. Четыре раза в неделю убирать мою квартиру.

– Нет.

–Почему? Зарплата в три раза больше, чем тебе обещали в баре.

В уме быстро калькулирую сумму и тяжело сглатываю. Предложение, действительно, заманчивое, но жизнь меня научила – бесплатный сыр только в мышеловке.

– Нет, – повторяю решительно, для убедительности качая головой.

– Почему?

– Я не знаю, что у тебя на уме, я тебя боюсь…

Он какое-то время буравит меня взглядом, а затем уточняет:

– Думаешь, приставать к тебе начну?

– Не знаю…

На его жестком лице впервые появляется улыбка.

– У меня на тебя никогда не встанет, убогая.

Глава 8.

Сдаю книги в читательский зал и едва успеваю к началу второй пары. Опередив преподавателя всего на несколько секунд, влетаю в аудиторию и сразу несусь к своему месту.

– Привет, – здоровается со мной сидящая рядом Инга.

На первой паре ее не было, наверное, снова проспала. Для нее это обычное дело.

– Привет, – выпаливаю запыхавшись.

Вынимаю из рюкзака тетрадь и ручку и приготавливаюсь записывать лекцию.

– Слышала новость? – шепчет Инга, припав грудью к парте.

– Нет. Какую?

Спрашиваю чисто из вежливости, потому что местные сплетни меня не интересуют от слова совсем. Не волнует, кто с кем, когда и где.

– Пахомова забрала документы.

Неосознанно отвлекаюсь от новой темы лекции и поворачиваюсь к Инге. Та, играя бровями, сдержанно улыбается, отчего пирсинг на нижней губе некрасиво оттягивает кожу.

– Почему?

– Хрен знает… – шепчет, понизив голос, – после того, как они тебя поймали в туалете, она два дня не появлялась, а вчера пришла, чтобы забрать доки.

– Может, переводится куда-нибудь? – выдвигаю предположение, глуша безотчетную тревогу.