По ту сторону любви. Сборник рассказов

– Потому что в вашем внутреннем мире возможно абсолютно всё. И не нужно каждый раз ждать какого-то специального момента, чтобы сказать кому-то, что вы его любите, цените и желаете ему добра.

Она ловко стала переставлять лишнюю посуду со стола больного, разбирая предметы по своим местам. Затем принялась протирать пыль с подоконника.

– Но как такое возможно? – удивлялся Андрей Михайлович. – Я всего лишь представил свою умершую жену. Мы оказались вместе где-то на вершине горы. И поначалу я как бы представлял её, разговаривал… и в какой-то момент она начала отвечать мне… сама, Вероника. Это не было моей фантазией, всё было слишком реально…

– Конечно, реально, – подтвердила девушка, поливая цветок. – Сначала вам кажется, что вам это кажется… Но потом…, – мечтательно протянула она, вглядываясь в происходящее за окном, – потом вы понимаете, что ваши мысли яснее ясного, что то, что вы видите – это самая настоящая реальность. Ваша реальность…

– Да, я почувствовал это… благодаря этой встрече с женой и нашему разговору… мне захотелось жить дальше. Вероника… у тебя большое будущее.

Ничего не ответив, девушка лишь еле улыбнулась и, опустив подбородок, попрощалась с Андреем Михайловичем.

Ясно ощущая прилив новых сил, у Вероники словно заполнился опустошённый уголок её особенной души. Именно в такие моменты она чётко понимала, что путь выбран абсолютно верно, что её место здесь, что люди действительно нуждаются в ней и тех знаниях, которые волшебным образом, помогают людям обретать силы, поднимают их с постелей и заставляют пересматривать отношение к жизни.

Вероника подошла к седьмой палате и, коснувшись ручки двери, на секунды замерла. Такое иногда случалось с ней, когда она всем телом чувствовала, что должно что-то произойти важное для неё. Сердце удвоило ритм, участилось дыхание, ладошки покрылись лёгкой испариной, а в груди странное волнение. Однако она решительно толкнула дверь.

2

Боль подступала волнообразными подходами, то к голове, то к ногам или рукам, то снова к голове…

Тело Игоря лежало совершенно неподвижно, со стороны напоминая туго перевязанную мумию. Наложенные килограммы гипса из-за многочисленных переломов и разрывов сухожилий заставили его застыть. Двигаться могли лишь его блуждающие мысли, которым не давал покоя один единственный вопрос: «Зачем я остался жив?»

Возвращаясь каждый день домой с работы, затем вновь уходя на работу, потом снова обратно… Игорь в какой-то момент потерял сам себя. Да, у него были друзья, коллеги по работе, родители, но не было… целостности. И хотя он работал в приличной кампании, занимал весьма приличную должность, это не было его целью и смыслом жизни.

Девушки, встречающиеся на его пути, были как одна похожи друг на друга. Алкоголь, ночные тусовки, посиделки на дачах, даже путешествия – больше не приносили ему удовольствия… Он стал всё больше и больше замечать огромную пустоту вокруг себя, которая как опытный охотник загоняла Игоря в угол.

И тут ему пришла странная мысль. Что будет, если он решит покончить с собой? Нужна ли такая жизнь кому-то? А Богу? Какой смысл во всём этом? Но одно дело подумать и совсем другое решиться. Конечно же, после того, как Игорь отрезвел от очередной вечеринки, жить захотелось снова. Однако внимание к этой ситуации прокрутилось с таким предвкушающим интересом и даже как бы с просьбой к исполнению, что… через два дня он попал в серьёзную аварию.

Совпадение, случайность или исполнение желания? Этот вопрос так же крутился уже на протяжении шести часов, как отошло действие наркоза. Сейчас ему только и оставалось, что думать и анализировать. Даже глаза были плотно перевязаны марлевыми повязками.

Но тут его слух уловил движение в комнате, как кто-то лёгкими, почти невесомыми шагами передвигался по палате. Тогда Игорь снова сосредоточился на своих озадаченных мыслях, предположив, что этот кто-то, скорее всего, относится к медперсоналу.

Однако, как он ни старался побыть наедине с собой, звуки снова и снова притягивали его внимание. Он мог лишь догадываться о происходящем. Вроде бы человек находится в одной палате с ним и что-то делает, но это было настолько тихо и аккуратно, что…

Затем восстановилась абсолютная тишина. Игорь слушал долгих две минуты, но так и не смог понять, куда делся этот человек, ведь дверь точно не трогали. Отчего-то его сердце забилось вдвое сильнее.

– Вы обязательно поправитесь, – нежным ангельским голосом раздалось на всю палату. И хотя слова были сказаны достаточно тихо, Игорь воспринял их почти оглушительно, остановив даже дыхание. – В вашем теле заложен огромный потенциал на восстановление и с этой минуты, – на его оголённую ладонь легла почти обжигающая рука этой таинственной девушки, – вы начинаете своё восстановление. Ваша жизненная энергия сосредотачивается именно на тех местах, где это наиболее важно. Словно волной, ваше тело начинает окутываться расслабленностью… вы приобретаете лёгкость и боль отступает.

Боль это всего лишь сигнал…, – мягко продолжала она, тогда как Игорь впал в оцепенение и только внимательно слушал. Он следил за каждым её словом, которое эхом отзывалось где-то глубоко в сердце. То, что сейчас происходило, он не смог бы объяснить, потому что это скорее напоминало какое-то волшебство или Ангела, сошедшего с небес, под голос которого захотелось жить… и спать.

– Завтра, вы проснётесь снова здоровым, уверенным и полным веры в самого себя. Ваш организм сам подскажет, что нужно кушать, сколько спать и о чём думать. Ведь только одни ваши мысли способны поднять вас на ноги… С любовью и благодарностью… Вероника.

Чётко уловив последнее слово, Игорь окончательно задремал. Быстроменяющиеся картинки отвлекли последние попытки разума бороться со сном. И там где только что была ноющая боль, вдруг наступила полная невесомость…

Проснувшись через несколько часов в полной темноте, Игорь не сразу сообразил, где находится. Рука машинально хотела дотронуться до закрытых глаз, но полное онемение вынуждало забыть об этом. Мысли потихоньку возвращались, но первое, что он вспомнил – чарующий голос таинственной незнакомки, что так уверено и мягко убаюкала его сознание.

Авария, смысл жизни, боль… больше не интересовали молодого человека. Он снова и снова прокручивал те слова, что успел запомнить. Вероника… Имя девушки, пробудившей внутри него самые непонятные чувства за всё его существование. Кто же она?

Тут снова послышались чьи-то шаги.

– Он уже приходил в себя? – произнёс мужской твёрдый голос.

– Кажется – нет, – неуверенно ответил ему уже женский голос.

– Почему не наблюдали?

– Наблюдали, как же Арсений Иванович, – с нотками обиды запротестовала женщина. – Одна только Вероника заходила к нему раза три.

«Три раза?», – сразу ухватился он за последнюю фразу. «Почему я помню только один? И что интересно она всё это время делала тут?»

Игорь почувствовал, как рядом с ним присел человек.

– Игорь Боровин? – обратился к нему врач. – Если вы меня слышите, согните любой палец вашей правой руки.

Изо всех сил, приложив все возможные и невозможные усилия, Игорь смог согнуть указательный палец.

– Отлично! Вот видите, Галина Павловна, он уже пришёл в себя. Спросить просто надо было, – между делом проговорил доктор. – Игорь, я сейчас аккуратно открою ваши глаза. Вы пока держите их закрытыми, а как только я скажу, что можно открывать, вы потихонечку начнёте приоткрывать их. Хорошо?

И Игорь подал знак рукой.

Врач очень медленно и точно снимал марлевые повязки, в то время как у Игоря начало светлеть сквозь кожу век. Он уже мог ощущать, как его лицо дышит, и глаза вот-вот можно будет открыть.

– А теперь очень и очень медленно открывайте глаза. Галина Павловна, выключите свет.

Игорь почувствовал себя словно новорождённым ребёнком. Беспомощным, малоподвижным, только-только увидевшим мир таким, какой он есть. Глаза открывались с трудом, но как только зрачки уловили первые проблески света, он заморгал много и часто. Так, что потекли слёзы. Да, Игорь впервые заплакал. Но не от боли, а от осознания того, что он действительно родился только сейчас. Родился заново или словно восстал из мёртвых…

– Режет освещение? – поинтересовался врач.

По молчанию Игоря доктор понял, что – нет.

– Будете моргать один раз, значит – да, два раза – нет.