По ту сторону сказки. И далеко, и близко

– Ну, змеиное кольцо, – хмуро ответил Баюн и тут до него дошло! – Ты что, думаешь, что она… Что она знает, где ещё одно?

– Вполне возможно. Мы же так и не выяснили, откуда она первое достала, – кивнула Жаруся.

– Тогда нам срочно надо на Западный остров! – взвился над полом Волк и чуть не снёс низкую крышу домика.

– Вот! Вот так всегда! – радостно воскликнул Баюн, воспрявший от возможности хоть немного поквитаться с Бурым. – Ты меня критикуешь за маааалость, а сам крышу сносишь!

– Утром полетим на Западный остров! – скомандовал Бурый, опасливо поглядывая на хлипкое сооружение над головой.

– Ну, здрасте. Вот тут толпа будет! – вздохнула Катерина. – Ладно, утро вечера мудренее, – она достала из сумки любимую котиковую перину, закуталась в меховой плащ и уснула. Рано утром её разбудил Суховей.

– Катерина! Солнце встаёт! Пора! – он переступил ногами, и Катерина увидела, что небо начинает светлеть, над горой поплыл лёгкий белесый туман, а внизу всё было укутано густым непроницаемым грязно-зеленым месивом.

– Спасибо Суховей, – она оглянулась, высматривая Сигурда. Тот так легко шел по уступам и острым камням, покрытым снегом, что она сразу бы признала в нём эльфийскую кровь, даже если бы не знала, кто он на самом деле.

Они подлетали к Дымной горе и Катерина начала волноваться. А ну как дракон вовсе не умер? Мало ли, что так бормотала Наина. – Ну, поздно уже труса праздновать, – утешила себя она, когда Сигурд указал рукой. – Пещера чудовища где-то там, – указал Сигурд направление. – Мне идти с тобой?

– Нет, не стоит. Оставайся здесь, – Катерина ободряюще улыбнулась аульву, спрыгнувшему со спины Суховея.

– Давай потихоньку вверх, – шепнула она степному коню. – На самом деле, я не знаю, умер дракон или нет.

– Понятно, – отозвался конь, и начал осторожно подниматься, стараясь быть под прикрытием скал и каменных выступов.

Темный провал пещеры был под нависающим камнем, покрытым мхом. Снега на Дымной горе почти не было, зато был ветер, да ещё какой! Катерина держала капюшон плаща обеими руками, а грива Суховея то и дело задевала ей по лицу. Конь беззвучно опустился на площадку перед входом, сбоку, так, чтобы его из пещеры видно не было. А Катерина достала зеркальце и попросила показать ей дракона.

– Темень такая. И почти ничего не видно. Хотя… То, что там виднеется, на живого дракона точно не похоже, – Катерина и так и этак разглядывала внутренности пещеры. – Ладно. Попробую. И то солнце прямо сюда светит, а там такая темнота, лучше видно всё равно не будет!

Она соскользнула со спины Суховея, и надев шапку-невидимку, шагнула в проход. Катя шла почти наощупь, под ногами то и дело что-то похрустывало. – Кости. Он же жрал всех, кого поймать мог! – сообразила Катерина. Она не слышала никаких звуков, ни скрёжета чешуи, ни звука дыхания, ничего! В конце концов, зайдя уже далеко от входа, она осмелилась включить фонарик, рассудив, что в случае чего, просто его отбросит в сторону, и его не жалко! А вот пёрышком Жаруси рисковать не стоит.

Светлое пятно от фонаря упёрлось прямо в огромный белесый череп. Катерина не заорала только потому, что успела себе рукой рот закрыть. – Дааа, хороша бы я была, если бы он был бы жив, – она с трудом отдышалась. Сердце колотилось так, словно только что стометровку бежала на время. – Очень, просто очень впечатляющие останки! Просто бррррр! Ладно, спокойствие, только спокойствие. Если он умер драконом, то кольцо должно было быть у него на лапе. Лапы у нас где?

Она попросила пёрышко посветить, и пещера осветилась ярким светом, куда там её фонарю!

– Так. Лапа левая, а вот лапа правая. Где ж ты кольцо-то носил, несчастный?

И тут Катя совершенно ясно увидела на одной из костей, когда-то бывшей частью пальца левой лапы черное кольцо. – Вот оно! Так, руками я его трогать не буду. И на кость мертвую воду лить… Как-то неохота. Кто их тут знает, что от этого может получиться. Баюна поблизости нет, лучше я подстрахуюсь. Ты уж извини, я его не себе беру, а не хочу, чтобы кто-то так же как ты пострадал от этого проклятья, – Катя разговаривала вслух, чтобы не так страшно было. Она нашла какую-то палку, осторожно подцепила кольцо и стянула его с кости. А потом зацепила той же палкой и оттащила подальше от останков дракона. Выбрала чистое от костей местечко, опустила кольцо на камень, а потом вынула флакон с мертвой водой и плеснула на кольцо. Оно вспыхнуло, начало менять цвета, пока не стало белым, и тут Катерина вздрогнула от шороха – кости дракона начали осыпаться, крошиться, пока от них не остался только чистый белый песок. Катя ясно видела, что за кучами этого песка лежат несколько сундуков с драгоценностями, но ей они были совсем не нужны. Она подтолкнула кольцо носком сапожка, и оно укатилось в темноту.

– Прощай, – она глянула на песок. – Я не знаю, кем ты был, что сделал, но ты умер один, и наверняка страшно. То, что причинило тебе и многим другим, столько зла, погибло и больше никогда не вернётся. Прощай и ты. Покойся с миром, – Катя развернулась и пошла к выходу. Но стоило ей только покинуть пещеру, как её стены начали осыпаться, и скоро только груда камней под нависшей скалой указывала на то место, где был вход в пещеру чудовища.

– Ты цела? – Суховей перебирал ногами у входа. – Там был обвал?

– Нет, похороны, – вздохнула Катерина. – Нехорошо даже злодея оставлять так.

– Ты, и правда, сказочница! – изумлённо проговорил запыхавшийся Сигурд, вбежавший на площадку перед засыпанным входом в пещёру. – И теперь-то чудовище не будет нас пугать. Хотя… И пугать-то теперь некого, – он грустно оглянулся на туман.

– Где твои родные? – спросила Катерина.

– Наши земли отсюда и до второй горы, – аульв искоса глянул на Катерину. – Выходят к морю на юге и до водопада на севере.

– А какая сказка там спит?

– Про нашу королеву. Сказка Аульва Ульвхильдур, – ответил Сигурд. Он волновался так, что даже дышал через раз. А ну как улетит сейчас сказочница на своем красавце-коне и всё! И останется он на Дымной горе один. Одна ему тогда дорога – вниз в туман.

– Расскажи мне вашу сказку. И объясни, где её герои, – Катерина прикинула расстояния, о которых так щедро рассказал Сигурд и запечалилась. Ходить тут и ходить в поисках королевы аульвов! А ей бы поспешить надо! Только не оставлять же аульва, тем более, что деваться ему некуда, а она обещала.

– Да и сколько бы я проискала без него эту Дымную гору, – подумала Катерина и решила, что она должна разбудить сказку, а уж там как получится, так и будет.

Сигурд уселся на камень, и начал рассказывать. Катя слушала и словно сама видела озеро, лежащее у горы под туманом, женщину в одежде бедной работницы хутора, идущую через озеро по возникшему над водой мосту. За ней крадется любопытный работник. И вот уже вокруг не снег, а цветы подземного царства, да и женщина оказывается совсем не простой работницей – королевой царства аульвов, заколдованной злобной старухой из их племени. Пока Сигурд рассказывал, он, словно оказался в своей стране, а когда закончилась история, отсвет солнца на его лице и светлых волосах поблек и он погруснел.

– Моя королева в наших землях, и ты не сможешь туда пройти. Надо найти или старый хутор, откуда королева уходила в свои земли, или работника, который теперь сам стал хозяином. Королева оставила ему довольно золота. Старый хутор довольно далеко. Вооон там, – Сигурд замахал рукой налево. – Неподалёку от берега озера. А владения работника, который и спас королеву вон там. – Сигурд махнул рукой направо. Его проще обнаружить. Он самый молодой хозяин хутора в здешних местах. Только, идти к нему дальше.

– Нда… Отменный выбор. Ладно, оставайся тут. Я тебе оставила ещё еды за теми камнями, – Катерина махнула рукой, показывая направления. – Суховей, подождёшь меня?

– Конечно, – степной конь нашел ароматнейшую траву неподалёку на пологом склоне горы и был совсем не против тут ещё остаться. – Тут странно… Снег, и сочная трава рядом.

– Земля теплая. Вулканы. Так что как только снег тает, или его сдувает ветер, трава растёт, – объяснила Катерина, а сама посмотрела зеркальце. – У меня к тебе ещё просьба. Сюда летят наши. Они не знают, что я тут. Если они тебя найдут, скажи им, что я уничтожила кольцо, сама бужу сказку. Пусть мальчишки туда не суются, тварей на острове нет, а в тумане просто наткнуться друг на друга, да и не ясно, что от аульвов ждать, – последнюю фразу Катерина произнесла совсем тихо, хоть и говорила по-русски. – Если удастся до их прилета прогнать туман, мы улетим, а им я письмо оставлю.

Катерина помахала рукой аульву и шагнула в туман. Прошла немного, а потом, когда её уже невозможно было увидеть сверху, обернулась лебедушкой и полетела. – Делать мне нечего ноги тут бить! Озеро вон оно! И сяду на воду нормально и подплыву к берегу как нормальный лебедь, ну, ладно, ладно, как ненормальный лебедь, но так-то всё равно быстрее на порядок! – Катерина словно отряхнула с себя дурное настроение, которое преследовало её с того момента, когда Наина устроила ей такую мерзость! – И чего я так приуныла? Это же временно. Да к тому же и польза какая-никакая есть! Если бы не это, я бы и не узнала, где ещё черное кольцо спрятано. Трудно, правда… Одной очень трудно, чего уж там. Но это всё равно временно!

Она долетела до озера, покружила над нужным ей берегом, прикинула и решила лететь к работнику, ставшему хозяином хутора. Долетела, вылезла на берег, а потом уже в человеческом виде заторопилась к строениям, едва видневшимся в тумане. Хозяина она отыскала легко. Он удерживал и успокаивал животных, напуганных идущим туманом, да так и уснул.

Катя устроилась так, чтобы можно было легко убраться подальше, спряталась и начала рассказывать сказку:

– Жил когда-то один крестьянин, хутор его находился на северном берегу огромного озера. А озеро это такое большое, что самой коротной дорогой вокруг него – тридцать шесть километров. Дело было в начале сенокоса, все обитатели хутора сушили на лугу сено. В это самое время на хуторе появилась незнакомая женщина, отыскала хозяина и попросилась. Он спросил, как её зовут.

– Ульвхильдур, – сказала она.

– А откуда ты родом? – спросил хозяин, но на этот вопрос она не ответила.

Катя рассказала, что Ульвхильдур упросила хозяина оставить её в работницах, но была в ней странность. Она не ходила в церковь на Рождество. Так прошел год, а на второй год один из работников увидел, как Ульвхильдур куда-то тайком ушла ночью, но проследить куда, он не успел, но решил, что в следующем году вызнает! Прошло ещё время, и на третий год хозяйка хутора строго велела Ульвхильдур обязательно быть у церкви! А ночью перед этим Ульвхильдур тихонько встала и пошла к озеру. Работник прокрался за ней, и увидел, как она прополоскала в озере рукавицы, тут же через озеро перекинулся мост. Женщина взошла на мост, и работник пошел за ней, скрываясь в белом озерном тумане, а потом, когда они перешли озеро, женщина снова прополоскала рукавицы, и мост исчез. Работник долго крался за Ульвхильдур в густеющем белесом тумане, стало ему казаться, что они уж под землю спускаются, потом вокруг просветлело, и оказались они на цветущей равнине. Никогда в жизни не видел работник такой красоты! Зеленые луга, залитые золнцем, желтые одуванчики и полевые травы, в которых паслись стада овец, а впереди виднелся великолепный дворец, рядом с дворцом стояла величественная церковь. Женщина вошла во дворец, а работник спрятался поблизости и видел, как Ульвхильдур вскоре вышла оттуда, но одета уже была как королева, на плечах была мантия, а на каждом пальце – по золотому кольцу, на руках она несла ребенка, а рядом шел король. Они направились в церковь, работник тоже прошел туда же, смешавшись с толпой народа. Ребенок капризничал, и Ульвхильдур сняла с пальца золотое кольцо, и дала ему поирать, ребенок случайно уронил его, кольцо подкатилось к работнику, а тот спрятал его в карман. Когда после службы Ульвхильдур вышла из церкви, увидел работник, что печальна и она, и её муж, и плачет ребенок, потом вышла она из дворца в простом платье работницы и направилась назад. Работник побежал за ней. Вернулись они так же, а затем, когда перебрались через озеро, работник тайком обогнал Ульвхильдур, и прокравшись в дом, лег спать.

Утром хозяйка напомнила Ульвхильдур, что пора ехать в церковь.

– Никуда ей не надо ехать, – сказал работник. – Она уже была в церкви нынче ночью.

– Может, расскажешь, что тебе известно? – спросила Ульвхильдур.

Работник согласился и рассказал всё, что видел ночью, а в подтверждение своих слов показал золотое кольцо.

Обрадовалась Ульвхилтдур и тут же поведала, что она дочь короля аульвов, что живут в здешних местах. Как-то поссорилась она с одной старухой из их племени и та наложила на неё заклятие – жить среди людей. Спасти женщину от заклятия мог лишь человек, что в одну из трёх рождественских ночей, спустится с ней в царство аульвов. Только в эти ночи ей дозволялось видеться с мужем.

– Отныне тебе во всем будет сопутствовать удача, – сказала Ульвхильдур работнику. – Завтра ступай к озеру и найдёшь там два кошелька. Больший отдай хозяину, а меньший возьми себе!

Потом она сердечно простилась со всеми на хуторе, перешла озеро и исчезла. Исчез и мост. Больше в этих краях её никто не видел. А работник принёс большой кошель хозяину, там оказались серебряные монеты, а меньший с золотом взял себе.

Туман таял, поднимался над озером куполом, а потом начал растворяться, его клочья подхватил шальной ветер, поднял их высоко над островом, закрутил, а после растрепал их, развеял даже тень воспоминания о зеленом густом месиве, усыпившем любую жизнь в этих местах. Катерина одела шапку-невидимку, старательно уходя подальше от людей. Она прекрасно видела, как с горы мчится аульв. Он добежал до озера, плеснул рукой по его поверхности и со всех ног кинулся по возникающему прямо под его ногами мосту.

– Вот и хорошо, вот и славно. Суховей! – Катерина, убравшись подальше, сняла невидимку, позвала коня. Суховей мигом примчался, подхватил свою всадницу и взмыл в воздух. – А где наши? Ой, уже почти над островом. И что мне делать?