До свидания, Дания!

– Если хочешь, мы даже можем с тобой договориться: ты делаешь свои дела, какие там себе напланировал, я передвигаюсь по стране в одиночестве, а когда ты все сделаешь, мы встретимся и вернемся в Копенгаген вместе. А вашему Петрову говорить ничего не будем, – добавила я с надеждой в голосе.

– Мечтать не вредно! – было брошено мне.

– Да, не вредно, и что? – пошла я в атаку. – Вот, что ты хотел этим сказать? В конце концов, если ты хочешь познать глубокую русскую душу, то учи приговорки, то есть, поговорки правильно. А не составляй одну из двух. И вставляй их по месту, а не сыпь направо и налево.

Кажется, мой гнев пробил стену молчания. Олав остановил машину рядом с заправочной станцией и с удивлением уставился на меня.

– Что?! – Спросила я с раздражением, так как он продолжал рассматривать меня, не произнося ни слова.

– Молчание – золото! – наконец, выдали мне вердикт.

– Ну, а это к чему? Ты упорно молчишь, потому что боишься сказать лишнее, чтобы не обидеть меня, не поставить в неловкое положение себя?

– Нет, – пожал он плечами, – просто не хочу тебе говорить свой план.

– Мы едем вместе с конкретной целью – открыть страну для российских туристов, построить совместный бизнес. Мне казалось, что наши стороны договорились обо всем, и нам с тобой надо только проехать по выбранным населенным пунктам и, может, Что-то добавить или изменить. Разве не так? Нам доверили интересное задание. Мне, во всяком случае, оно нравится.

– Петерсену нельзя доверять!

– Ты знаешь Что-то, что не можешь сказать? – посетила меня догадка. – Но каким образом это помешает нам следовать маршруту?

– Я накажу его за все! – бубнил Олав, вцепившись в руль.

А я стала тихо шарить рукой в своей сумке, пытаясь добыть телефон и незаметно связаться с Петром Петровым. Надо же сообщить начальнику, что его подчиненный объявил забастовку и не собирается выполнять свои обязанности, да еще и меня везет непонятно куда.

Не скрою, было немного страшно. Я находилась в ограниченном пространстве с человеком, о котором не знала ничего и который пугал меня все больше своим странным поведением.

В сумке попадалось все время Что-то не то. Хотелось просто вытряхнуть на колени все ее содержимое и найти, наконец, свой злополучный телефон. Не то время он выбрал, чтобы играть со мной в прятки.

– Ты Что-то ищешь?

Вопрос был задан таким зловещим тоном, что я подпрыгнула.

– Да! Телефон вот затерялся! Я даже подумала, что оставила его в Копенгагене, но ведь кто – то сегодня звонил мне на него, – проблеяла я.

– Ищи ветра – пока рак на горе свистит. Так?

– Нет, совсем не так! – повысила я голос, чем заставила Олава посмотреть на меня с удивлением.

– Надо говорить: «Ищи ветра в поле!» о предмете, который давно утерян. А «Пока рак на горе свистнет», говорят о планах, мечте или надежде, которая не сбудется.

– Ну, я так и сказал! Ты не можешь найти свой телефон, потому что он давно утерян. Я его выбросил! – невозмутимо произнес Олав, словно речь шла о том, что он купил хлеб.

– Да как это – выбросил? Как ты посмел? Это был мой телефон. Свой бы выбрасывал!

– Твой телефон мешал моему плану, а мой мне поможет! Зачем же я должен был выбрасывать свой телефон!

«Господи! Да он больной! Глупый или психически ненормальный! И как ему доверили ответственную работу? Да еще за руль автомобиля посадили!» – пришла запоздалая догадка.

– Послушай, Олав, а где ты получил права? – начала я с конца.

– Перед тем, как устроиться на работу, надо было иметь права, я и получил.

– И вот тебе так сразу и дали?

– Ну, мне пришлось сдавать дважды! – немного смутился парень. – Но все равно это хороший результат. Получить права в нашей стране сложно. Лючия рассказывала, что у вас это сделать можно, заплатив инструктору. Это не правильно. От этого зависят многие жизни, – ударился он в рассуждения.

– Лючия – это кто? – я старалась занять своего компаньона разговорами, а сама лихорадочно придумывала план спасения.

– Лючия – моя русская любимая, – тихо ответил Олав после долгого молчания.

– Странное имя для русской девушки, – удивилась я.

– Лючия, Люсия, Люся. Она сказала, чтобы я так ее называл. Ей не нравилось имя Люся.

– Вполне приличное имя. Люда, Мила, Людмила. «Имя милое – Людмила…» – так Пушкин писал в своей поэме.

– Она не любила Пушкина! – сквозь зубы произнес Олав.

– Не может быть! – в ужасе воскликнула я.

– Может! Я тоже очень был удивлен…

– Тогда не жалей о ней.

Парень, не глядя в мою сторону жал на газ, вписываясь в повороты. Дорога шла вдоль моря и была живописна, словно с иллюстраций по путеводителям. Неяркие лучи заходящего солнца делали пейзаж и вовсе фантастическим: мягкий блеск моря, зеленые холмы с пасущимися коровами, почти игрушечные яркие домики на фоне розовеющего неба с лиловыми облаками.

Меня всегда переполняют чувства от такой красоты. И чувства восторга смешиваются с горечью. Как человек, живущий на такой прекрасной планете, может затевать Что-то зловещее, коварное, думать о плохом? Хочется крикнуть на весь мир: Люди, живите в радости!

Но рядом сидел человек, явно замысливший плохое, и, Что-то мне подсказывало, что я была центром его зловещего плана. Продолжая восхищаться видами за окном автомобиля, я соображала, как могу выпутаться из такой ситуации.

Вспомнилась одна передача, на которую я наткнулась случайно, переключая каналы. В ней говорилось о проблемах между соседями. В студии сидело три психолога, и парочка юристов. Так вот, все дипломированные специалисты пришли к одному выводу, что справиться с неадекватным соседом можно только добрыми уговорами. Это, по их ученому мнению, единственно, что способно помочь в нашем правовом обществе. Наверное, не зря приходит к нам информация. И даже, если на первый взгляд она кажется пустой и ненужной, на самом деле все в нашей жизни не случайно. Вот и сейчас, я постаралась воззвать к разуму своего спутника.

– Олав, я все думаю о твоих словах, – начала я тихим, приятным (как мне казалось) голосом.

И… мхатовская пауза…

Олав, тоже помолчав какое – то время, не выдержал и повернул ко мне удивленное лицо.

– О каких словах ты думаешь, Маргрет?

– Ну, ты сказал, что знаешь, куда я хочу попасть. И вот я сижу и думаю. Самое большое мое желание было попасть в вашу прекрасную страну и увидеть Русалочку. И от этого я испытываю такое счастье! Оно буквально переполняет меня. Какие вы должны быть все счастливые – жители Дании, что живете в своей сказке. И, знаешь, это видно по тому, как бережно вы относитесь к своей природе, какие чистые и ухоженные ваши улицы в больших и малых городах. Вот мы с тобой сегодня проехали много населенных пунктов, а ощущение такое, словно все они ждали и готовились к нашему приезду. Все так свежо и аккуратно.

Олав молчал, но выражение его лица стало менее напряженным.

– Вот ты, Олав, ты ощущаешь себя счастливым жителем своей страны?

– Да, ощущаю,– немного подумав, кивнул парень.