Бой песочных часов

– Согласна! – кивнула Оксана.

– Но под моё поручительство дали бы точно, – уверенно сказал Рихард. – И почему в моих искренних желаниях помочь все всегда видят какие-то подвохи и ловушки?!

Оксана пожала плечами.

– Но зато вам они поверили безоговорочно! – возмущённо продолжил Рихард. – Я не представляю, где вы видели ставку в шестнадцать процентов без залога. Не знаю, какой банк даже «по блату» будет брать на себя чужой риск и работать себе в убыток. Я бы и сам с удовольствием воспользовался. Поможете?

Оксана почесала нос и решила сознаться:

– Просто мне не хотелось, чтобы Владимир залазил в кредитную кабалу. И я знала, что он откажется от моего предложения.

– Проще говоря, соврала. Так? Но что бы ты стала делать, если бы он всё-таки согласился?

– Пришлось бы выдать кредит из собственного кармана, – засмеялась Оксана.

– И в результате твоих усилий он записал меня в обманщики и теперь даже слушать не хочет идеи по улучшению жизни этой деревни.

Оксана отметила, что Рихард перешел на «ты». Но это было не хамское «тыканье», а скорее дружественное.

– А может, не надо ничего улучшать? – спросила она. – Может, здесь и так всем хорошо?

– Если бы все так рассуждали, мы бы до сих пор жили в пещерах, грелись у каменных очагов и занимались собирательством и охотой.

Холод

Он сидел и отсутствующим взглядом смотрел на одинокий зеленовато-бледный гриб на тонкой ножке. Порывистый ветер насквозь продувал ветхую шкурку, из которой Лис давно вырос. Пора бы изготовить новую, но для этого нужно убить козла. А Лис не смог. Нет, не то чтобы он не попал, просто не смог отпустить тетиву, когда представил, как острый наконечник стрелы вонзится в живую плоть и причинит боль. А потом надо подойти к раненому животному и, глядя в добрые умоляющие глаза, вонзить в сердце нож. И он не выстрелил. Козла это, правда, не спасло, ведь рядом был брат.

Уже ясно, что охотника из Лиса не получится и теперь новую шкуру придётся отработать сбором еды. Но грибы, как назло, попадаются только ядовитые, а копать корни нестерпимо лень.

Самое неприятное, что он никому не может рассказать о своём состоянии. Не потому, что у него нет друзей или мудрых старших родственников, а потому, что он не знает, как объяснить происходящее с ним.

С раннего детства отец, дед или старшие братья учили его жить в этом мире. Они могли ответить на любой вопрос, даже если Лис от нехватки словарного запаса не знал, как его задать. Если чесалась кожа от укусов насекомых, кто-то из старших показывал траву, которая помогала снять зуд. Если ещё какие-то странности возникали с телом, то стоило лишь показать жестом, в чём проблема, как тут же находилось либо лекарство, либо действие, облегчающее существование.

Но никто не мог понять, что происходит с Лисом сейчас, а он не мог ни объяснить, ни показать. Все видели его страдальческое выражение лица и неестественную для лесного народа лень, но никто не знал, как исцелять эту болезнь.

Лис понимал, что как бы ни сердились отец и братья, они не дадут ему умереть от голода, но если он не исцелится от этой хандры, то ни одна девушка не захочет связать с ним судьбу и дать жизнь его детям. Понимая это, он заставлял себя хоть что-то полезное делать для рода, но хватало его ненадолго. А с наступлением осени настроение ухудшилось настолько, что Лис даже начал подумывать, а не уйти ли ему из этого мира, не избавить ли род от бессмысленного нахлебника. И он даже пытался отказаться от еды, но…

…не проще ли съесть этот гриб?

Новый порыв ветра отвлёк его от преступных мыслей и напомнил, что пора возвращаться домой. В лесу стремительно темнело. Лис тяжело вздохнул и опустил веки. Перед закрытыми глазами возникла зеленовато-белёсая шляпка ядовитого гриба.

Ещё в детстве Лис заметил эту странную особенность. Если он собирал грибы, ягоды или травы, то вечером, закрыв глаза, он начинал видеть живописные образы тех растений, которые искал днём. Из темноты возникали разнообразные грибные шляпки, яркие точки ягод или резные листочки, и всё это сопровождалось удивительно приятным щекотанием где-то в области затылка. Если же он ничего не делал днём, вызвать эти видения, как ни старался, не мог. Поговорив с друзьями и братьями, он выяснил, что такое происходит не только с ним. Но никто не знал, что это. Отец посоветовал сходить к шаману.

Тогда Лис и познакомился с Лучиком. Тот сидел возле чума шамана и делал что-то странное – скоблил камнем витиеватую корягу, счищая с неё землю и остатки коры.

– Что ты делаешь? – удивился Лис.

– Это лось! – улыбнулся мальчишка.

– Какой же это лось?! – усмехнулся Лис. – Это хворост для очага.

– Да ты что?! – возмутился мальчишка. – Смотри: вот рога, вот ноги. Видишь?

– Вижу пень корявый.

– Ну, погоди. Вот всё лишнее отрежу, будет лось.

Лис присел и присмотрелся к хитросплетению корней.

– Как ты можешь что-то здесь видеть?

– Не знаю. Мне, наоборот, удивительно: как вы все ничего не видите. – И мальчишка вновь вернулся к своему занятию.

– Мне вообще-то шаман нужен. Вопрос есть, – сказал Лис.

– Ааа… ну подожди. Дедушка скоро придёт.

Пока ждали, разговорились и подружились. Лучик имел удивительную способность. Он мог видеть изображение любого зверя где угодно: в облаках, в траве, на коре сосны. «Надо только убрать всё лишнее», – говорил он.

Вскоре вернулся шаман. Услышав вопрос, он почесал в затылке, сел и задумался.

– Ну, слушай, – очнулся он, вспомнив какую-то историю. – Жил когда-то давно Он…

– Кто «он»?

– У Него тогда ещё не было ни одного имени, поэтому я не могу назвать Его иначе, чем просто ОН. Сейчас Он имеет множество имён, и поскольку в этой сказке Он проявится в роли Мастера, давай назовём Его Мастер.

– А что такое мастер? – перебил рассказчика Лис.

– Мастер? Это человек, который может из камня сделать топорик, из шкуры – одежду, из ветвей может сплести корзину, из травы – верёвку. Мастер всегда может придумать, как сделать что-нибудь нужное из того, что уже есть. Понимаешь?

– Ага, – улыбнулся Лис. – Значит, сказка про моего отца?

– Нет, – засмеялся Камень. – Тот Мастер жил так давно, что ещё ничего не было, и ему пришлось делать всё из ничего.

– Как это? – узкие глаза Лисёнка округлились.

Лучик опустил свой скребок и тоже прислушался.

– Это трудно представить, – продолжил шаман, – но когда-то не было ни травы, ни ветвей… не из чего было делать верёвки и корзины. Сначала надо было сделать землю, чтобы на ней росли деревья.

– Разве даже земли не было? – удивился Лучик. – А что же тогда было?

– Что было, что было… – возмутился Камень. – Вы будете сказку слушать или приставать ко мне с вопросами, на которые я не знаю ответов?!

– Но как же?! – рыжие бровки Лисёнка выстроились грустным домиком. – Как может не быть деревьев и травы я могу представить, но как могло не быть земли? На чём же тогда этот Мастер стоял?

– Наверное, он висел в воздухе, – пожал плечами Камень. – Об этом в сказке не уточняется.