Яик-Горынович

– И зачем мне сдалась та севрюга, что атаман велит неводами тянуть?.. Мелюзга, скусу никакого, цена копеечная… Да гад с ней, Тимоха, нехай отбирают! Зато я на себя хорошо поработаю, рыба сейчас в России в цене. В Царицыне на базаре белугу, шипа да осетра с руками рвут! Вот ты и смекай, где казаку лучше… Мы ведь на реке живем, рыбьих повадок понабирались: рыба ищет, где глыбже, а яицкий казак – где лучше!

– Поганая у тебя, Чика, хвилосифия, – не преминул ввернуть замысловатое городское слово рассудительный Мясников. Осуждающе покачал головой. – А ежели лучше в лакеях, что москалям жопу лижут, либо в татях, с кистенем на большой дороге махать, православным хрестьянам мозги из черепков вышибать!.. Пойдешь?

– Ну ты говори, казак, да не заговаривайся, а не то неровен час!.. – Иван гневно схватил Тимофея за грудки, несильно встряхнул, так, что у того слетела с головы шапка. – Когда ты видел, чтобы Иван Зарубин жопу москалям лизал или с разбойниками якшался?!

– Это я шутейно, Чика. Что сразу в бутылку лезешь, отстань, – отлепил его руки от своей груди Мясников. – По мне, ты хоть на голове ходи, мне все едино!

– То-то же, – отдуваясь, сказал Иван. – Пьем, Тимофей, мировую, посля еще стременную, потом – отходную и – спать!

– С тобой, дьяволом, пить – себе дороже будет, – невесело пошутил Мясников. – Вон, Мишка Атаров как-то на Пасху выпил, с проломленной башкой утром очухался. Что, про что – ни сном, ни духом не ведает… Грошей в карманах – ни шиша, сабли с кинжалом – тоже. Может, набеглые воровские людишки озоровали, думает, а может, свои, городские.