Туда, где нас нет

– Нет, я хочу, чтобы вы помогли мне с терминами – дел-то! – просто сказала я.

– Какая вы неугомонная! Не отстанете ведь? – как бы задавая и не задавая вопрос, спросил он.

– Нет. Понимаете, мне необходимы эти знания! – начала объяснять я. – У вас-то уже все есть: родители, работа, деньги, жилье, а у меня ровным счетом ничего нет, но будут знания, если вы мне поможете, – сладким шепотом закончила я.

– Давайте сюда эту книгу, но учтите, если завтра меня будет ругать профессор, а завтра мы разбираем строение растений, то виноваты будете вы! И признаетесь, что всю ночь доставали меня с книгой, – потребовал он.

– Конечно-конечно! – пообещала я.

Я начала задавать ему вопросы, а он отвечать и объяснять. Он очень многое знал и иногда объяснял такими же непонятными словами, которых в книге в целом и нет, поэтому мне приходилось переспрашивать у него вдвойне, что очень раздражало его, но он объяснял. Сколько часов мы сидели над книгой – не знаю. Но было прочитано более пятидесяти страниц! К концу последней страницы язык переплетался и у меня, и у него. Я сказала, что достаточно и поблагодарила от души:

– Джеймс, вы не представляете, какую услугу оказали мне! Огромное вам спасибо! Сейчас я чувствую себя полностью наполненной знаниями и даже настоящим селекционером, как вы, – восхищенно прошептала я. – Это так необыкновенно! Так… Так здорово знать что-то! Вы просто не представляете!

– Я рад за вас, давайте завтра вы похвастаетесь, а я послушаю. Но сейчас ложитесь спать и не будите меня, – устало проговорил он и лег на кровать.

Я вернулась к себе. Моя улыбка не сходила с лица. Я была даже счастлива от приобретенных знаний. Дело запущено! Неужели все налаживается хотя бы с селекционерами? Да и может отношения с Джеймсом не будут такими язвительными, как раньше. Почему, интересно, он так ведет себя по отношению ко мне. Я вроде сама не нарываюсь, первая не начинаю… Хотя, как посмотреть. Сегодня-то я начала бить его подушкой. Еще удивляешься Хасе, почему люди тебя не любят. Взгрустнула я. Хватит думать о грустном! Надо ложиться, завтра тяжелый день. Нет, неверно. Завтра новый день, а значит новые возможности, знания и идеи! Завтра новая маленькая жизнь, пора готовиться к ней. На позитивной ноте я закончила свои размышления, закрыла глаза и погрузилась в сладостные сны. Нидра Деви накроет меня волшебном полотном сновидений и унесет в свою долину… Да будет так.

Но не все дни были такими радостными для меня, бывали и менее воодушевляющие события. После происшествия с матросом, вся команда судна буквально возненавидела меня. Даже несмотря на то, что капитан Блэк объяснил всю ситуацию, и они даже согласились с ним, но… Они также презирали меня за то, что сейчас их товарищ лежит больной в каюте. Весь день надо мной надсмехались, пакостили мне и задирали. Да, взрослые люди делали это по отношению ко мне. Чтобы представить масштаб проблемы: на корабле было порядка двадцати матросов, которые испытывали меня, мое терпение и нервы. Весь день для меня был настоящей пыткой, только вечером я погружалась в объятия ночи и знаний. Капитану Блэку было все равно на этот факт, и я понимала его. А что касается самих селекционеров, только профессор пытался как-то противостоять нарастающей буре матросов, позже к нему присоединился Гештальтский. И то, это было только из-за того, что он учил меня. Наверное, ближе узнал меня, как человека. Я ему была благодарна за это. Очень. Другие же селекционеры хоть и уважали меня, но утешать или хоть как-то защищать (хотя бы словом!) они точно не собирались. И я это понимала. С чего вообще должны были они хоть как-то быть за меня? Надо быть благодарной, что в твоем арсенале поддержки были профессор и его молодой ученик, который все равно время от времени доставал меня. Или язвил. На делал он это не со зла, а потому что был таков сам по себе.

Меня назначали коком на корабле. То есть я должна было готовить еду на более тридцати человек, некоторые (а их большинство!) ненавидели меня. А я, как и дома, преклоняла себя и свое достоинство во имя мужчин. Я была вынуждена это делать изо дня в день. Дома я боролась только с семьей, а тут… Надо бороться с двадцатью. А сбежать… Тут просто было некуда. Либо терпеть и жить, либо умереть и не мучиться. Но как правило люди выбирают первый вариант. Так и я. Каждый день я терплю, потому что сдаться слишком легко. Я терплю, потому что теперь меня не сломить. Уже была сломлена несколько раз – хватит. Сегодня они атакуют меня, завтра – я. Все меняется, ничего не бывает бесконечным, потому что это жизнь. Чертова жизнь Она скоротечна, нестабильна, хитра. Здесь нет постоянного, ничего. Выигрывают те, кто приспосабливается. Я уже приспособилась, просо необязательно это кому-то знать. Запомни, неожиданность – главное преимущество во всем. Это твой козырь.

Глава 7

Было утро. Я проснулась. Голова была тяжелой и болела. Недосып и усталость все больше сказывались на моем здоровье. Вчера весь вечер и ночь разбирали с Джеймсом книгу по азам селекции. С каждой страницей становилось все тяжелее понимать и воспринимать новую информацию, тем более после загруженного дня. Весь день работаешь, а ночью учишься… Не этого я хотела, но это первые шаги. Дальше – легче.

Я вышла на палубу. Я всегда выхожу ранним утром на палубу насладиться восходом солнца. Первыми лучами, ласкающими лицо. Было удивительно тепло, вода спокойна, подозрительно спокойная. Затишье перед бурей или очередная битва богов? Скоро узнаем. Я потянулась к небу со всей силой и поблагодарила мир за возможность жить в моменте. Я взяла в привычку благодарить с утра. Мне казалось, что это помогает настроится на позитивное начало мрачного и тяжелого дня. И это помогало. С тех пор, как я начала благодарить, а вернее научилась правильно благодарить, то чувствовала себя более полноценно и наполненно. Это был один из секретных способов начала дня для меня. Многие посчитали бы эти действия странными, но все, что помогало мне или как-то наполняло, все было полезным и важным для меня. Первый ритуал сделан. Далее умываешься, расчесываешься, переодеваешься. Кстати о переодеваниях, я смогла наконец-то сшить для себя удобные костюмы из обрезков ткани, некоторой одежды Джеймса и простыней. Теперь в моем гардеробе было три костюма. Я уже не ходила в одной простыне и тряпками, как раньше.

Время работы. Скоро подъем матросов. Зашла в каюту с едой, набрала солонины, черствые сухари и поволокла на палубу. Вытащила раскладной стол из надежного укрытия от дождя. Кое-как разложила его. Хотя этим я занималась каждое утро, обед и вечер, но сдружиться с этим столом я никак не могла. Расставила тарелки, ложки. Ах, питье. С утра капитан не позволял своим выродкам пить пиво или вино, поэтому только вода. Я разлила воду по кувшинам и проставила через весь стол. Эти приготовления не занимали более двадцати минут, но мне казалось это занятие очень энергозатратным. Я присела на деревянную лавку и закрыла глаза. Я жуть как не выспалась. Мне надо просто отдохнуть, я закрою на секунду и сейчас же открою. Эта секунда затянулась на час. Я заснула на этой лавке, облокотившись на стол.

Матросы давно пришли завтракать. Увидев меня, полностью незащищенной, решили в очередной раз поиздеваться. Ненавижу их. Безмозглые свиньи. Конечно, они тщательно продумали план действий, пока капитан их не видел. Придумали все по стандарту, было даже как-то неинтересно.

Резко проснулась я от того, что по моему телу прошла сильная и ледяная волна воды. Они облили меня водой еще раз. Еще. Один. Раз. Я резко вскочила и ударилась мизинцем об край стола. Черт! Прежде чем я успела что-то сказать, они еще раз обдали меня ледяным потоком. Мои нервы не выдерживали. Я была так зла! Внутри меня все клокотало. Благодарностей с утра было недостаточно. Очень недостаточно. Огонь разжигался в сердце медленным пламенем. Ох, как бы я ударила всех этих безмозглых тварей, вечно унижающих меня! Они мерзко смеялись, глядя мне в глаза:

– Смотрите-ка, проснулась! Как водичка? Прохладная? – это говорил Мартин. Предводитель этих тупиц, третий после капитана и того матроса. За его спиной послышались очередные «гы-гы-гы». Мертвые душой люди.

Я не осталась в долгу и позволила себе вольность, впервые:

– Да пошел ты, старая необтесанная свинья, – и плюнула ему прямо в глаз. Это было сильно, Хасе. Ну не удержалась я. Сегодня почему-то более раздражительна. Накопленная усталость? Или унижения?

– Ах, ты тварь такая! Тебе значит не прохладно?! – он очень разозлился, его голос прерывался от злости. – Сейчас мы тебя искупаем, мерзкая девица! Берите ее и тащите к краю судна! – заорал он на весь корабль.

Что? Нет-нет-нет! Я не этого хотела, опять в море? Я испугалась не на шутку. Мое сердце начало биться сильнее, ладошки вспотели, голова кружилась. Все было, как во сне. Мне подхватили за все тело его приспешники и потащили к краю. Я сопротивлялись, я начала кричать, брыкаться. Они грубо заткнули мне рот и ударили в бок. Было больно. Очередная боль. Край был все ближе, нервы сдавали. В голове была одна мысль: «Выжить любой ценой! Выжить несмотря ни на что!». Я чувствовала, что это не конец. Моя интуиция говорила мне это.

– Теперь ты будешь знать, как плевать мне в лицо! – хохотал матрос.

– Пошел ты! – я крикнула, что было мочи. Я крикнула всей внутренней жизнью, что было во мне. Я крикнула так, как кричала бы в аду. Сам Аид услышал бы мои вопли.

Еще один удар. Удар ножом. Я смогла привстать и нож прошелся только лезвием по руке – осталась одна лишь царапина. Кричать бессмысленно. Зарежут до того, как выкинут меня. Шли секунды, драгоценные секунды жизни. Думай, думай. Волнение мешало мне сконцентрироваться, да еще все тело дрожало, как проклятое дьяволом. Мысли пролетали одна за другой в лихорадочном порядке. Соберись! Быстро собралась! Без оружия не вырваться, это очевидно. Нож есть у того, кто держит мои руки. Мы были у края. Десять секунд, и я валяюсь в море. Один… Надо взять этот нож. Два… Но как его достать. Три… Нож у него в правой руке. Четыре… Я смогу его взять. Пять… Собрала все оставшиеся силы. Шесть… Сильный удар по голове. Семь… Приходит осознание, а я… Восемь… Хватаю нож. Девять… Полощу его по хозяину. Десять… Он падает, равновесие теряется, меня роняют. Группировка. Вокруг меня плотное кольцо матросов. Они ничего не понимают. Секунда неожиданности. Один удар по первому матросу – падает. Осознание к ним почти пришло, вырываюсь из плотного кольца, раня троих матросов в бок. Бегу к грот-мачте. Толпа матросов бегут за мной.

– Попробуйте только подойти ближе – убью вас, как почти убила вашего тупицу! – крик вырывается из самого сердца. – Порежу! – я знаю, что это пустая угроза – их больше. Я начинаю кричать, кричу в небо о помощи. А про себя молюсь Всевышнему. Меня должны услышать. Вот сейчас Джеймс нужен мне как никогда!

Мой крик дошел до небес, он был услышан. Из нижней палубы выбегают все селекционеры. Они не понимают, что происходит. Перед ними я с окровавленным ножом около матчи, приближающиеся ко мне матросы и раненые. Это шанс, где же капитан!

– Отвлекай, Джеймс! – кричу во весь голос.

Взгляд матросов на Джеймса. Секунда – я около матросов. Раз, два, три удары. Я так быстра и так хороша во владении ножом! Спасибо Джеймсу за инициативу учить меня не только науке. Если бы не он!

Они не успевают понять, что происходит. Плюс трое раненых. Неужели эти дураки не носят с собой ножи? Почему тогда у некоторых они всегда при себе? Селекционеры бегут к каюте капитана, профессор и Джеймс стоят неподалеку. В их глазах я вижу беспомощность и молитвы за меня. Мартин выходит из всей толпы. Не говоря ни слова, достает нож. Он идет на меня – мне конец. Уголком глаза вижу черную тень. Взгляд на тень – пусто. Мне уже кажется. Все сливается в одну картинку. Я начинаю просто молиться.

– Мартин! – оклик капитана. Неужели! О Всевышний, спасибо. – Мартин, я обращаюсь к тебе второй раз, – спокойный голос капитана. – Что ты творишь?

Мартин поворачивается к капитану. Вот она секунда, решайся Хасе. Либо ты, либо тебя. Мартин не послушает капитана, он отомстит за своих. Еще один маневр, я стою около него, удар – он падает на колени. Я ударяю его по голове, что есть силы. Враг повержен. Стоит мертвая тишина. Матросы похоже испугались. Меня трясет. Второй раз ты пытаешься убить, сражаясь за свою жизнь. У меня выходят эмоции, я не могу держать их в себе. Огонь разрастается по моему телу. Теперь власть у тебя. Я плюю на неподвижное тело матроса – пусть знают, с кем связались твари. Матросы отдаляются от меня все дальше, а я подхожу к ним. Боковым зрением вижу внимательный взгляд Блэка, ждет моих действий. Ну получай!

– Страшно? Страшно без своего предводителя?! Что вы теперь сделаете, а? А? Отвечайте! – в ответ тишина и страх в глазах. – Я сказала отвечайте! – тишина.

Ну хорошо, решили сыграть в молчанку. Они у края борта. Я все ближе и размахиваю ножом. Во мне пробудили зверя, дьявол завладел моим разумом. Это они! Они виноваты! Так получайте, раз напросились. Я слышу голос издалека:

– Опускайте оружие, мисс, – властный голос капитана.

Он мне не указ. Раньше надо было командовать:

– Падайте! – кричу в лицо всей команде.

– Успокойтесь, мисс. Положите нож, – грубее указывает мне капитан. Поздно. Пока я тут власть – я решаю.

– Падайте иначе будете иметь дело со мной, твари! – крикнула я еще и замахнулась.

Я не владела собой это точно. Старая Хасе не узнала бы себя в это обличии! До чего смешна жизнь! До чего она доводит таких я! Стою на палубе как истинный сумасшедший, готовый убить всех и вся ради своей защиты. Но я ведь не такая… Я не убийца. Но что тогда? Почему ты стоишь, Хасе, на этой палубе с ножом?       Почему ты другая? Наверное потому что жизнь сейчас другая?

Капитан этого не ожидал. В первый раз не предугадал ситуацию. А вот вам и мой урок! Все начали падать за борт судна. Все до одного упали в ледяное море.

– Так-то, – истеричный смех. Почему у меня такой ужасный смех? Почему он пугает даже меня?

Мгновение и капитан около меня. Заворачивает за спину руки и ударяет в живот. Завязывает руки веревкой. Больно:

– Что вы натворили мисс? – шепотом спрашивает у меня и швыряет меня к мачте.

Я сильно ударяюсь головой. Идет кровь из носа. Руки разодраны в кровь. Ко мне подбегает Альбрехт и Джеймс. Тихонько переворачивают меня и закрывают льющеюся рану.

– Спокойно, сейчас мы обработаем вас. Не дергайся, – сказал Джеймс. – Вернее не дергайтесь, мисс, – поправил он себя.

Слезы лили водопадом. Я слишком много плачу. Я слишком эмоциональна. Уже пора держать себя в руках, Хасе. Не в первый раз так.

Ручьи были не от того, что больно, а от того, что это уже повторялось. Повторялось сотни раз: нет повиновения – наказание. Проступок – наказание. И как бы я не сопротивлялась, как бы не пыталась обозначить свою свободу, то в полной мере я ее никогда не получала. Сначала родители, потом капитан… А ради чего такие усилия? Ради чего ты бежала из дома? Черт с этой свободой! К черту все это! Ведь все это так бесполезно.

Но ведь…

Может не со свободой у меня проблемы? Может «свобода» – это что-то другое? Не то, что я думала? Ведь абсолютной свободы не бывает. Ты как бы всегда зависим. Твоя свобода ограничена людьми, статусом, в конце концов даже самим тобой! Наверное, свобода – это что-то другое. Это не абсолютность. Это не вседозволенность. Это не власть. Свобода – это что-то большее, чем есть на самом деле. Это намного глубже любого понимания, да ведь? Потому что не могу я найти эту свободу во вне. Не могу подтвердить, что она находится в реалии. Значит надо искать в другом месте? Может сменить свой курс поисков? Может свобода уже обретена, но не признана самим тобой? Тобой Хасе? Это все так навязчиво! Свобода, свобода! Да ведь свобода не в том, чтобы творить все, что душе твоей захочется! Свобода в другом… Иначе не было бы столько провалов, столько ошибок у меня. Свобода не в дозволенности материального мира, а в душе. Когда ты можешь освободить свою душу. Наверно это так.